Эффект “отцовского лифта”

На модерации Отложенный
Недавно, в одном доме, я листал книгу о царствовании Александра I, кажется Шильдера, в том ее месте, где говорилось о Павле I, о трагической судьбе, о странностях, капризах и прочих непривлекательных и несимпатичных особенностях этого экзотического русского царя.  Зашла там, в частности, речь о его любимце графе Кутайсове, начавшем царскую службу то ли брадобреем, то ли камердинером, чистившем царские сапоги, (по национальности то ли турок, то ли грузин из Кугаиси, потому и Кутайсова), и который ни с того ни с сего (если не брать в счет самодурство царя) неожиданно стал всесильным вельможей и фаворитом…
 
Все я это где-то видел или слышал и решил пропустить данные страницы, так как времени у меня было маловато, а книга — толстовата. Вдруг вижу иллюстрацию в тексте: фотокопию письма графа Кугайсова, турка, грузина, брадобрея, кому-то; на французском языке, изящнейший почерк, рука явно не брадобрейская… далее по тексту, портрет самого грузина, камердинера, турка-брадобрея. Одухотворенное, интеллигентное лицо, и ничего от камердинера или брадобрея (а по моему, может быть, неправильному мнению, профессия всегда как-то отражается на внешнем облике. При рассмотрении портрета мне стало все ясно…
 
А ведь много их было на Руси, да и “за бутром” таких, с позволения сказать, “кухаркиных детей”, которые вдруг без всяких видимых причин и заслуг делали головокружительную карьеру. Это и “буфетчик” царицы Елизаветы, а впоследствии граф и действительный тайный советник Сиверс, и дети “кучера” графья Скавронские, Ефимовские и т.п. Сюда же относится и сын “скромного офицера”, великий полководец граф Румянцев и многие другие.
 
Или, например, умирает такой скромный и незнатный чиновник, правда, известный баснописец И. А. Крылов, а у него на похоронах вся знать, все министры, все камлеры ордена Андрея Первозванного (высшего знака отличия для элиты страны), только царской фамилии здесь не хватает…  Басни, конечно, баснями, но всю жизнь этот человек занимал непыльные, но достаточно оплачиваемые должности, ну вроде императорского библиотекаря…
 
А работал он, лежа на диване.  Например, приходит к нему какой-нибудь вельможа (библиотека как никак — императорская) за книгой: голубчик, мне надо такой-то фолиант для работы…   А ты, милый, говорит ему, лежа кверху брюхом на диване, библиотекарь, пойди в такую-то комнату и поищи на такой-то полке и… все вроде как были довольны…   Да и памятник ему первому из литераторов, а отнюдь не Пушкину, как многие заблуждаются, поставили, так и стоит в Питере, в Летнем саду…  между богинями…
 
Как здесь не вспомнить о “несчастной” судьбе крепостной актрисы Параши Ковалевой-Жемчуговой.  Сколько крокодиловых слез, чернил и даже красок (масляных) потрачено, чтобы живописать страдания крепостной талантливой девушки, насильно выданной замуж за крепостника-барина гр. Шереметьева.  Но, вы меня извините, эту “крепостную” девочку (дочь простого кузнеца) взяли в шестилетнем возрасте в барские хоромы на воспитание к тетке хозяина княгине Долгоруковой.  Привили ей хорошие манеры и знание языков… (вроде как за талантливость!), но я что-то не слышал, чтобы талант актрисы и певицы проявлялся в столь нежном возрасте.
 
Недаром потом эта “крепостная девка”, поражала современников своими не крепостными замашками и манерами… То есть и эта легенда — такая же красивая сказка нашей историографии, которая красива, правда, далеко не всегда…
 
Мне также здесь вспоминается наш “первый русский университет”, наш первый национальный ученый Михаил Ломоносов. Который, согласно хрестоматийным данным, своими тяжкими трудами выбился в академики и в великие поэты…
 
Ну, талантов я его не оспариваю, а вот о происхождении хочу немного поговорить… Как-то, давным-давно, одна знакомая старушка-пенсионерка, бывшая научная сотрудница Ленинской библиотеки, рассказывала своим гостям, в том числе и мне, такой эпизод: “Просматриваю как-то раз новые поступления рефератов диссертаций и вижу заглавие (называю за древностью лет очень приближенно)  ”М. В. Ломоносов — возможный сын Петра I” Мы, слушатели, были буквально ошарашены: как, почему?  Дальнейшие разговоры на эту тему не помню за давностью лет. Через какое-то время, будучи в библиотеке, взял, что смог о Ломоносове, действительно, есть странности в биографии, особенно меня поразили два места.
 
Во-первых, его “накрыли” за обман в происхождении при поступлении в Греко-латинскую академию — сказался сыном священника, а был крестьянином. Так ведь за это была положена дыба, кнут и Сибирь (время Бирона), а ему все сошло с рук (что делать, уж очень талантлив!).  А во-вторых, Ломоносов, уже став академиком, видимо, будучи в папу норовом, во хмелю бил немцев-академиков и ничего… все терпели.
 
Правда, академики слезно просили матушку-государыню (сестру академика-буяна): не нужно нам больше русских академиков, нам одного Ломоносова вполне довольно… Взял я также портреты Ломоносова и царицы Елизаветы, надо сказать, похожи…  Но сомнения меня терзали.
 
Через время узнал у своего товарища по работе, страстного охотника, обошедшего своими ногами чуть ли не весь Русский Север, что он свой отпуск хочет провести в районе Холмогор, и пристал к нему: будь другом, поговори с местными людьми, может быть, что нибудь выяснишь…
 
Прошло года три, я, честно говоря, забыл о разговоре, вдруг товарищ подходит ко мне на работе. Помнишь, говорит, твои бредни о Ломоносове…  Я дал поручение одному знакомому местному охотнику и тот выяснил.
 
Действительно, в тех местах жива легенда о красавице-рыбачке, которая приглянулась царю… Когда образовался ребенок, ее, по тогдашнему обычаю, выдали замуж за местного богатея Василия Ломоносова», и тень великого царя, безусловно, опекала и продвигала его  бесспорно талантливого сына…
 
Ну так это обыкновеннейшее дело, как у нас, так и за рубежом.
 Ведь ходят, как говорится, “злые слухи” о том, что Бетховен вовсе не сын сифилитика-музыканта, а побочный сын Фридриха Великого, а знаменитый сказочник Ханс Христиан Андерсен — не сын башмачника, как вещают нам авторы предисловий к сказкам, а незаконный сын датского короля Христиана IХ…
 
Или обратимся к другому знаменитому персонажу, который окончил свои достаточно бурные дни 4 июня 1798 г. И вся окололитературная, художественная и музыкальная богема вместе с магнатами шоу-бизнеса торопилась отметить это славное 200-летие Джакомо Казановы.
 
Им этот человек импонирует славой не только совершенно аморальной личности (он, по-видимому, был, как теперь принято говорить, бисексуалом): еще бы, он лишил невинности более 100 девиц из верхов общества, но и как человек, сделавший своими руками свою неординарную судьбу. Но давайте попробуем присмотреться повнимательнее к фактам жизни этого сына “обыкновенных венецианских актеров”.
 
К двадцати годам он уже дипломированный юрист Падуанского университета. Тема его докторской диссертации (текст ее не сохранился, но запись в архиве есть): “Могут ли евреи построить себе новую синагогу?”  Побыв некоторое время в армии, он затем зарабатывает себе на жизнь “презренной профессией” скрипача. “Презренная профессия” не мешает ему в Лионе (Франция) получить звание масона и ровно через четыре месяца в Париже — звание мастера в 1750 г.
 
В своих знаменитых мемуарах он с присущей ему скромностью пишет, что все тайны масонства любой достаточно зоркий человек может постичь сам из окружающей его жизни, из книг и изречений знаменитых людей, и профанов нельзя посвятить в эти тайны, т.к. если он не постиг их сам, эначит, он дурак, и никакое посвящение ему не поможет…  И он кружит по всей Европе, лично знаком со всеми знаменитыми монархами того времени: начиная от Фридриха Великого и кончая Екатериной П.
 
Он обучает алхимии высших аристократов Франции и Венеции, которые потрясены глубиной и разносторонностью его “знаний” (сам он об этом повествует с достойной и сдержанной иронией).  Графы Калиостро и Сен-Жермен для него просто рядовые знакомцы он также показывает свои знания инженера и гидравлика в Берлине, консультирует в вопросах финансов министров Англии, Франции, Австрии…
 
В 1768 г. этот простолюдин (что зафиксировано во многих документах) дерется на дуэли с коронным гетманом Польши Ксаверием Браницким, кстати женатым на дочери Екатерины П и Потемкина (именно его дочь, выйдя замуж за “полумилорда-полуподлеца” графа Воронцова, стала близким другом Пушкина).
 
Я, конечно, не скажу ничего особенно оригинального, если отмечу, что развысший сановник Польши Браницкий принял вызов Казановы, значит, по всем кодексам дворянской чести, считал его равным себе. Кстати, еще добавочный штрих к нашему портрету “героя”. Попав в знаменитую венецианскую тюрьму Пьемби в 1755 г., из которой до него никто не мог сбежать, Казанова, конечно сбегает.
 
Побегав по всей Европе, получив многие ордена, в том числе и папский орден Золотой Шпоры (насколько мне известно, из простолюдинов этот орден получил один единственный человек — гениальный Моцарт), Казанова закончил свои дни в Богемии во дворце графа Вальдштейна-Дукса в скромной должности библиотекаря (почти как наш Крылов).
 
Но во всех своих похождениях по городам и весям Европы наш герой не забывал еще одного дела: совращение девиц. Кстати, отмечу вскользь, что за растление девицы из общества при матушке Екатерине существовал закон: виновнику — Сибирь и каторга.
 
Не думаю, что в остальной Европе законы были более мягкие. Но ведь это касалось дворян, да если бы Казанова был действительно человек “простого звания”, родственники девиц зарезали бы его, как овцу.  А он — ничего — кружил себе по всей Европе, у него даже было правило не появляться на “старом месте” ранее, чем через три года сильно сокращенные воспоминания Казановы увидели свет только через 40 лет после его смерти.
 
А подлинные его мемуары так и не вышли. Более-менее полный вариант воспоминаний появился только в 1960-х годах, но также в сильно “улучшенном” и исправленном виде. Я видел его портрет, не уверен, что подлинный, на нем он отнюдь не красавец…
 
Надо сказать, что в истории известно довольно много побочных деталей высшей аристократии;  кто знает и любит историю, может привести десятки имен таких людей. Как ни странно, очень многие побочные дети были гораздо талантливее своих так сказать, полноправных родственников.
 
Но это относится к общепризнанным побочным детям. у них даже было специальное название: бастарды. Но ведь было очень много и таких, чье подлинное происхождение и родители тщательно скрывались по тем или иным причинам.
 
Нам в российской истории доподлинно известно имя только одного из таких неофициальных бастардов: это граф Румянцев — знаменитый полководец, сын Петра, его происхождение, в отличие от многих других, хоть и не особенно афишировалось, но никогда и не скрывалось…
А судьбы других сынков и дочерей мы можем только примерно “вычислить” по намекам в воспоминаниях, по народным легендам, а самое главное, по динамике их служебной и личной карьеры.
 
И этот подход может нам объяснить многие головоломные и головокружительные карьеры нашего прошлого.  Ибо даже незаконных своих детей папы и мамы продолжают любить и, может быть, даже больше, чем своих законных, это если хотите, закон природы…