Сталинград: Могла ли операция «Уран» провалиться

Как изменился бы ход войны, если на Волге не удалось бы взять гитлеровцев в кольцо.

75 лет назад, 23 ноября 1942 года, в ходе контрнаступления РККА под Сталинградом, советские войска замкнули в районе Калача кольцо окружения вокруг 6-й армии Вермахта, которой командовал генерал Паулюс. Фельдмаршал Манштейн, возглавлявший группу армий «Дон», предпринял попытку прорыва кольца, но его танки были остановлены частями Красной армии. Снабжение группировки Паулюса осуществлялось по воздуху. Немцы, несмотря на потери, отчаянно сопротивлялись, но в феврале 1943 года вынуждены были сдаться.

Это поражение окончательно перечеркнуло надежды гитлеровцев склонить чашу весов в свою пользу. Вслед за планом блицкрига рухнуло и их намерение лишить Советский Союз значительной части ресурсов, прежде всего, топлива, с помощью которых он мог вести борьбу с фашистской Германией.

Даже страшно себе представить, что случилось бы, если бы армия Паулюса смогла преодолеть последние 200−400 метров до берега Волги и взяла-таки Сталинград. Страшно это представить, но мы все-таки попробуем в этом материале. Итак, как могли бы развиваться события, если бы советское командование и бойцы промедлили бы с реализацией плана «Уран» по молниеносному окружению и постепенному разгрому сталинградской группировки нацистов.

Победа досталась бы еще тяжелее

Принято считать, что в случае взятия Сталинграда Вермахт одержал бы победу. Ведь СССР потерял бы основную магистраль для поставки нефти из Баку, где тогда она в нашей стране в основном добывалась. Но нет сомнения, что были бы найдены альтернативные маршруты для транспортировки «крови экономики», увеличена добыча сибирского «черного золота». Но все это пришлось бы делать в критических сложных условиях, при жесточайшем дефиците времени. Но нет сомнения, советское руководство сделало бы все возможное и даже невозможное, чтобы боевая техника, прежде всего, танки и самолеты, не остались без горючего. Возможно, западные союзники в рамках ленд-лиза предоставили бы в каких-то объемах топливо. Так что экономически война не была бы проиграна даже в случае падения Сталинграда, но ситуация резко усложнилась бы, поэтому и сражались с таким отчаянным мужеством защитники города на Волге за каждый дом и каждую улицу, потому и отбивали снова и снова ключевую высоту в нем — Мамаев курган.

Фашисты проявляли не меньшее упорство в надежде, что захват города имени Сталина станет знаком краха СССР для всего мира и подтолкнет ключевого их союзника — милитаристскую Японию — вступить в войну. Но это было крайне маловероятно. Страна восходящего солнца увязла в кровопролитных сражениях одновременно с Китаем и США. Открывать даже не второй, а третий фронт командование императорской армии вряд ли бы решилось.

Но наша Ставка не собиралась гадать, рискнут ли японцы пойти на авантюру, — и подготовило такой удар по гитлеровцам и сателлитам, от которого в шоковом состоянии оказалась не только сам Третий рейх, но и все его партнеры по Оси. Все вопросы после этого были разом сняты — японское правительство стало спешно уговаривать нацистов на сепаратный мир, но на него правительство СССР не пошло бы ни при каких условиях, кроме капитуляции, что и случилось в мае 1945 г.

Контрнаступление все равно состоялось бы

Если бы даже не был осуществлен и даже заранее приготовлен маршалами Советского Союза Василевским и Жуковым план ремейка легендарной битвы под Каннами, попробовать его осуществить советское командование наверняка решилось бы в любом случае. Другое дело, что в случае захвата паулюсовцами всего Сталинграда и прекращение в самом этом городе упорных уличных боев, осуществить окружение было бы намного сложнее. 

В этом случае Гитлер не совершил бы роковой ошибки, запретив командованию 6-й армии наносить удар изнутри с целью деблокирования. Так что если бы не массовый героизм советских воинов, которые до последнего держали оборону в сталинградских развалинах во многом, а можно сказать, практически во всем предопределил успех «Урана». Ведь в день начала операции по их окружению нацисты в свою очередь вновь атаковали обороняющихся у кромки Волги. В данном случае это было сродни самоубийству — гитлеровцы фактически сами еще глубже забивались в мышеловку, причем в самый дальний ее угол. В общем, действовали, словно по заказу Жукова и Василевского.

Если бы советская Ставка на неделю-другую промедлила бы с контрударом, весьма возможно, что разгрома не получилось бы. Но то, что наступление началось бы все равно — нет никаких сомнений.

Никто не оставил бы стратегически важный пункт на карте боевых действий в руках врага. Но подлинная мудрость и Сталина, как Верховного главнокомандующего, и прославленных советских полководцев проявилась в том, что «Уран» начался ровно в тот момент, когда это было необходимо. Начни они его раньше, когда противник не увяз еще и не понес тяжелейшие потери в уличных боях, не началась очередная суровая зима, или позже, когда фашисты подавили бы сопротивление защитников города-героя, потерь было бы намного больше.

Но победа в Сталинградской битве наверняка все равно была бы за нашими бойцами и командирами. Нацистам, оторвавшимся от своих баз и резервов очень далеко на восток, все равно не хватило бы сил, как годом ранее под Москвой.

Не было бы такой веры в Победу

Сталинградская битва перевернула не только ход всех боевых действий, но и само настроение у двух противоборствующих армий и стран. Если до того, как стальные клещи наступающих советских войск сомкнулись у Калача-Советского, нацисты были уверены, что неудача в декабре 1941 г. не более чем случайность и козни «генерала Мороза», то теперь даже у самых фанатичных из них все иллюзии были окончательно развеяны. С этого момента речь шла только о том, как много времени продлится агония нацистов.

75 лет назад всему миру стало ясно, что Третий рейх обречен. И тут же многие изменники, поспешившие было стать полицаями, начали спешно переходить к партизанам в надежде, что поймут и простят. А вот не случись разгрома нацистов под Сталинградом, вероятно, у некоторых из них совесть так и не проснулась бы.

На советской стороне все, понятно, случилось с точностью до наоборот. Еще совсем недавно была определенная апатия, для избавления от которой Сталину пришлось издать самый знаменитый и один из самых жестких приказов в истории нашей армии — «Ни шагу назад!» И вот спустя всего несколько месяцев нужда в нем после захвата в кольцо армии Паулюса, в общем-то, отпала. Наши бойцы были уже окрылены безо всякой накачки.

Но не тот или даже совсем иной бы расклад был бы, если бы гитлеровцам удалось выскользнуть. Меры по укреплению порядка и дисциплины пришлось бы усиливать.

Необходимо было бы учитывать и то, что колебаться могли бы начать и союзники СССР, тем более что они таковыми стали не по своему желанию, а в силу стечения обстоятельств. 

Весьма вероятно, что британские войска попробовали бы занять нефтепромыслы Баку, чтобы удерживать их в своих руках, а в случае выхода к ним подразделений нацистской группы армий «А», взорвать. Такой сценарий был весьма вероятным, тем более что соблазн поживиться бакинской нефтью был бы в этом случае и у «нейтральной» Турции. Огромная группировка ее войск всю практически войну стояла у советской границы готовая в любой момент ее пересечь.

Все это могло бы случиться, но войска Ватутина, Еременко, Рокоссовского одним мощным контрнаступлением сорвали планы и врагов, и союзников, и нейтралов. Всем им пришлось считаться с тем, что в ходе Сталинградской битвы появилась новая сверхдержава, которая в этом статусе пребывала почти 50 лет.

Коля против Коля

Участникам Сталинградской битвы с нашей стороны, наверное, и в страшном сне не могло привидеться, особенно учитывая победоносный ее финал, а не рассмотренный нами условный неудачный, что их вероятный правнук Коля из Нового Уренгоя, выступая через 75 лет после кровопролитных сражений на Волге в германском Бундестаге, додумается назвать уничтоженных ими гитлеровцев «невинно погибшими». Выходит, что громившие их бойцы и командиры Красной армии, расправлялись чуть ли не с несчастными, которых погнали на верную смерть.

Это, конечно, чудовищно — никто не звал этих вояк врываться в нашу страну, да еще вероломно, и здесь убивать, жечь и уничтожать. В этой ситуации действовала формула Глеба Жеглова из культового романа «Эра милосердия» братьев Вайнеров и еще более культового фильма по нему «Место встречи изменить нельзя» С. Говорухина: «Солдат или офицер вражеской армии, воюет <…> с оружием в руках и вина его не требует доказательств…».

Не исключено, что Коля эту киноленту не смотрел. Но тот, кто речь ему готовил, должен был бы ее помнить, если он, конечно, родом из бывшего СССР. Он должен был также знать и о довоенном еще принципе, сформулированном писателем-гуманистом Максимом Горьким, о котором, кстати, Сталин в 1942 г. напомнил советским бойцам и командирам: «Если враг не сдается — его истребляют!»

Но даже если Коле подсказали, что говорить в Бундестаге его германские друзья, то они, по идее, должны были вложить в его уста хотя бы ради дипломатии пару слов о благородстве советских солдат, запечатленном в легендарном памятнике одному из них в Трептов-парке. Ну или хотя бы они были как-то отразить в тезисах точку зрения бывшего канцлера своей страны Гельмута Коля, сформировавшуюся у него под влиянием публициста Гюнтера Ганса: «Милость эта отнюдь не означает права уклоняться от совместной ответственности за всю совершенную немцами несправедливость». А так получилось, что Коля выступил еще и против Коля.

Великодушие вовсе не подразумевает беспамятства.

Александр Евдокимов

http://svpressa.ru/post/article/187014/

Источник: http://svpressa.ru/post/article/187014/

29
578
10