Почему русский национализм такой агрессивный?

Русский национализм любят упрекать в агрессивности. Мол, русские националисты не просто любят свой народ, а желают именно ущемления прав других народов в той или иной форме. Ну и вообще всегда готовы на недружественные действия.
Некоторые пытаются оправдаться, другие пытаются делить националистов на адекватных и неадекватных, цивилизованных и нецивилизованных. Другие, в общем-то, соглашаются с обвинениями, ссылаясь на сложную современную ситуацию. Вот когда будет у нас в стране всё хорошо , в том числе и с национальным вопросом, тогда и национализм станет у нас белым и пушистым.
Мне кажется, надо признать, что русский национализм, впрочем как и современный французский, английский, в общем любой европейский, и не может не быть агрессивным. Это вполне естественно, и отвечает общим закономерностям исторического развития.
Это у народов нецивилизованных возможен национализм, который, пожалуй, можно назвать восторженным. Люди того или иного племени искренне считают, что их народ самый-самый. Самый умный, самый талантливый, самый смелый. Все достижения человечества, начиная от овладения огнём и заканчивая полётами в космос приписываются только себе любимым.
Достижения другх народов могут игнорироваться. Не надо нам такой гадости, предки этого не делали, не имели, значит и нам не положено. Обычно этот вариант используется тогда, когда добиться для себя какого-либо блага невозможно в ближайшей перспективе. Банальный пример про лису и якобы зелёный виноград.

Но чаще всего достижения переносятся на свой народ. Путей здесь тоже может быть несколько. Можно, например, сказать, что на самом деле великий подвиг совершил именно наш соплеменник. но вот потом так получилось, что его деянии неблагодарное человечество забыло, приписало достижения кому-то другому. Но мы-то помним про нашего великого предка. Сами помним и другим при случае напоминать будем.
Можно поступать и по другому. Просто напросто заявить, что на самом деле человек, кторого все, допустим, считают греком, римлянином, русским самый что ни на есть чистокровный... (конкретное название нации подставляется в зависимости от обстоятельств).
Из недавних примеров можно привести ченских учёных, которые своершили гениальное открытие в исторической науке, выяснив, что полулегендарный Рюрик, пришедший из-за моря "княжить и володеть" славянскими племенами, был вовсе никаким понимаете ли не скандинавом, а, как не трудно догадаться, стопроцентным вайнахом. Тут, конечно, и неясности в биографии играют на руку национальным исследователям и вполне ощутимый месседж проглядывает. Русские должны понимать от кого они собственно получили своё государство, кто их несчастных, прозябавших в межплеменных рознях, вывел в цивилизацию.
Можно рассмотреть этот конкретный пример, чтобы представлять уровень аргументации. Чеченский историк Муртазалиев выстраивает такую вот простенькую логическую цепочку. В русских летописях говорится о призвании славянами русов. Русы ассоциируются учёным с аланами. Почему не спрашивайте. Написано, что русы и аланы тождественны, значит так оно и есть. Ну а кто такие эти аланы - вполне реальный племенной союз, который во время великого переселения народов с размахом прошёлся через всю Европу? Никакой тайны здесь нет. Разумеется, это чеченцы и есть.
Кстати, если у вас есть знакомый осетин, можете рассказать ему эту версию. Обещаю вам, реакция будет очень эмоциональной. Так уж получилось, что осетины считают алан именно своими предками и их славу ни с кем делить не хотят.
Впрочем господин Муртазалиев идёт дальше. Чеченцами на самом деле являются также племена викингов, саксов, готов. Ну а что? Люди практиковали набеговую экономику, разрушали при возможности центры цивилизации. Определённое родство душ прослеживается.
Правда, скрепя сердце, чеченский историк вынужден признать, что потом все эти народы подверглись активной германской и славянской ассимиляции, так что найти струйку вайнахской крови достаточно затруднительно.
Но и средневековьем дело не ограничивается. Чеченские учёные доказывают теорию чеченского происхождения таких государств как Шумер, Урарту, а заодно Спарты и Рима. Аргументы по своей состоятельности мало отличаются от вышеприведённых.
На этом фоне заявления, что именно чеченцы составляли подавляющее большинство защитников Брестской крепости, кажутся просто верхом скромности.
Дело впрочем не ограничивается только древней и средневековой историей. Среди знаменитых наших современников чеченцев, оказывается, тоже хватает. Никем иным как потомком гордого вайнаха оказывается знаменитый Щварценеггер.
Отцом зннаменитого бодибилдера был на самом деле чеченец Гилани Шварцанагов из тейпа "зумосой". Гордому абреку удалось скрыться от сталинской депортации, он долго прятался в родных горах, по возможности отстреливая злых нквдшников. Но в конце-концов всё-таки решил бежать с исторической родины и пробравшись через Турцию к Средиземному морю, к 1946 году оказался уже в Австрии, где полюбил красивую местную девушку. Видимо, чтобы облегчить молодой супруге обращение к мужу, Гилани Шварцанагов стал Густавом Шварценеггером, а уже через год у супружеской четы родился младенец Арнольд.
История эта не столь известна, так как предназначена скорее для внутреннего потребления. Русским её рассказывать особого смысла нет. Потребовать какую-то очередную компенсацию всё равно не получится. Ну а среди своих, почему бы и не погордиться?
Знает ли о своих чеченских корнях сам "Железный Арни", история стыдливо умалчивает.
Нельзя сказать, что у европейских народов подобные настроения и чувства полностью избыты. Другое дело, что в большинстве случаев чувство пускай иногда и несколько преувеличенной по сравнению с реальным поводом национальной гордости, имеет под собой вполне реальные основания.
Возьмём для примера нашего Гагарина. У большинства русских начиная ещё естественно с советских времён сложилось впечатление, что его космический полёт означал прямо таки глобальное преимущество СССР над США если не вообще и в целом (хотя и такая точка зрения встречается), то хотя бы в развитии именно космической программы. При этом некоторые факты не то чтобы и замалчивались, но как-то ускользали от внимания масс.
Можете провести ещё один простенький эксперимент. Задайте любому своему знакомому вопрос.
- А когда совершил свой полёт первый американский астронавт?
То что никто не вспомнит точную дату - это вполне нормально, таких подробностей никто знать не обязан. Попросите назвать дату приблизительно, с точностью плюс минус пару лет.
Большинство тех, кто спросил автор отвечали примерно следующее.
- Ну, не знаю, году где-нибудь в семидесятом.
То есть люди убеждены, что мы опередили американцев лет на десять. А для новой наукоёмкой отрасли - это и в самом деле огромная дистанция. Когда сообщаешь, что первый американец Алан Шепард совершил свой полёт 5 мая 1961, это вызывает у большинства сначала недоумение, а потом некоторое разочарование что ли.
Превосходство нашего Гагарина оказывается каким-то слищком "спортивным". Это в спорте судьбу медалей могут и секунды решить. Если ты опоздал хотя бы на мгновение, это означает, что ты проиграл раз и навсегда, и медальки ни за что не получишь.
Но если речь идёт про развитие науки и современной промышленности, понятно, что опережение на несколько дней не позволяет говорить о каком-то глобальном превосходстве.
Можно вспомнить и историю с паровозом Черепанова, о котором кроме как в России никто больше не слышал, но позволяющем с гордостью утверждать, что мы опять оказались впереди планеты всей.
Но во всех этих случаях основа гордости вполне реальна. Гагарин, действительно, летал в космос и был первым, опередив всех. А Черепанов не мифическая фигура, а вполне реальный изобретатель самоучка, опередивший своё время.

Встречается порой и такая своеобразная форма национальной гордости, как попытка опровергнуть, объявить небывшими достижения иного народа, особенно того, кто долгое время играл роль врага номер один. Ну не случайно ведь версия о том, что американцы никогда не высаживались на луне, а просто отсняли нужные кадры то ли в голливудских павильонах, то ли в аризонской пустыне, нашла такой тёплый отклик в сердцах многих россиян.
Если быть уж совсем честным, то встречаются на ниве европейской исторической мысли гипотезы, которые могут поспорить своей фееричностью вышеупомянутыми чеченскими изысканиями.
В России любят подтрунивать над историей древних укров, которые по мнению некоторых украинских патриотов были едва ли не прародителями всех великих народов древности. Если чеченцы замахнулись на Рюрика, то в украинцы записывают даже Иисуса и Будду.
Впрочем и в России при желании можно найти не так уж мало столь же интересных версий, начиная от мимоходом высказанных соображений типа "русские, этруски, ну не случайно ведь так похоже звучит", до вполне объёмных опусов.
Можно вспомнить незабвенного Юрия Петухова, который в своём многотомном произведении доказывал ровно тоже самое, что и почитатели древних укров, разумеется, заменяя последних на русов. Или профессора Чудинова, который отыскал русские надписи, прославляющие бога Рода ни где-нибудь, а на египетских пирамидах.
Но здесь надо понимать, что в сравнении с чеченскими историческими штудиями мы видим явления абсолютно схожие по форме, но абсолютно разные по содержанию. Для русских подобный наивный национализм-самолюбование, как и для других европейских народов вообще-то уже пройденый этап. Чеченцы в целом всем народом с радостью воспринимают мифы о своём прошлом, настоящем и будущем величии. Они не испытывают какой-то неловкости или угрызений совести, они никого вобщем-то не обманывают и искренни в своих чувствах. Их не особо интересует мнение чужаков о своей мифологической истории, если, конечно, последние не имеют наглости эти мифы опровергать.
Для русского как и для любого коренного европейца подобнй восторг, увы, уже не доступен. Не получится у нас с такой же непосредственной искренностью верить в свою исключительность. И у большинства русских отношение к утверждениям в духе "Россия - родина слонов" довольно критическое. Кто-то просто игнорирует подобные творения, кто высмеивает, многие даже злятся. Если к экскурсам в древнейшую историю относятся ещё с определённой сдержанностью (дело это давнее и тёмное, мало ли чего там могло быть), то уж рассказ о руском происхождении того же Шварценеггера вызвал бы в лучшем лучае одобрительную усмешечку. "Вот ведь мужик складно врать умеет". Времена, когда с душевной искренностью и уверенностью в своей правоте писались такие произведения как "Сказания о князьях Владимирских", которое выводит род Рюриковичей прямиком от римского императора Октавиана Августа, эти времена давно уже прошли.
На самом деле, то, что русские люди, среди которых немало образованных и не бесталанных начинают создавать и воспроизводить подобный креатив, симптом достаточно печальный для современного российского общества.
Не берусь утверждать со стопроцентной гарантией, всё-таки такого рода историческое самолюбование продукт практически всегда внутреннего употребления, но в тех же Англии, Франции, Германии подобного рода мифологии мы не встретим. Почему? А потому, что не нужна она абсолютно ни одному англичанину или французу. Нет у него потребности в выдуманных великих предках. "У нас и свои были не хуже". Нет и желания объявлять своими достижения великих древних цивилизаций. По отношению к тем же римлянам или грекам европеец наряду с уважением чувствует и некое превосходство. "Да были вы велики в своё время, но это время уже минуло. А мы вот живём, не тужим и дальше жить собираемся".
Почему же русские не в столь уж малом количестве отдают дань исторической мифологии, ведь не от недостаточной нецивилизованности? Происходит это потому, что таким вот своеобразным образом русские стараются компенсировать своё ущемлённое в нынешней реальности чувство собственного национального достоинства. Зачастую не имея возможности успешной реализации в жизни, им остаётся только грезить былым величием предков реальных или мнимых.
Мнимые ещё и предпочтительнее. И не только потому, что им можно приписать любые подвиги и достижения. Рассказывать историю легендарных предков зачастую просто-напросто безопаснее, чем восхищаться вполне реальными деяниями настоящих русских правителей, полководцев, учёных. Ведь в случае реальной истории всегда есть риск столкнуться с тем, что у власти есть своя строго определённая концепция исторических событий или оценка того или иного исторического персонажа. Высказать противоположную или просто несколько иную точку зрения порой чревато. А уж если вспомнить, что желательно учитывать не только властный официоз, но и исторические взгляды особо приближённых народов!
Достаточно вспомнить печально известный случай с учебником Вдовина и Барсенкова, которые оказались чуть более чем полностью виноватыми перед чеченским народом, осмелившись высказать некоторые сомнения в подвигах вайнахов. Вернее подвиги и не отрицались совсем, вот только гордые джигиты совершали их отнюдь не на стороне красной армии.
Проблемы на работе, угрозы со стороны гордых детей гор, обвинения в расизме и ксенофобии, судебные разбирательства - всё это доказывает, уж по крайней мере современной историей, заниматься в России - дело небезопасное.
То ли дело читать и комментировать "Велесову книгу", или искать следы русских надписей на любом достаточно древнем историческом памятнике. Подобные невинные развлечения власть вполне может позволить. В какой-то степени они для неё даже полезны. Часть людей отвлекается от вполне реальной в том числе и научной деятельности в поиске химер былого величия. С другой стороны, повторим ещё раз - русские слишком цивилизованы. Они уже не способны сплотиться вокруг великого мифа, слишком хорошо понимая, что всё это миф.
Поэтому то сейчас современный русский национализм возможен только как ответная реакция на агрессивные националистические вызовы других народов, причём скорее уже тогда, когда дело доходит до прямого проявления насилия. Это не какая-то уникальная черта именно русских националистов, в этом вопросе они ничем не отличаются от представителей национальных движений других цивилизованных европейских стран.
Европейцы вполне готовы признавать, что жизнь их народа не является центром мироздания, они готовы признавать достижения, подвиги и тем более национальные особенности поведения практически всех других наций. Они как раз и обладают в полной мере пресловутой толерантностью.
Европейцы стали индивидуалистами, способными оценивать человека исключительно как отдельную личность, вычленив её из всех социальных групп. Осозновать свою групповую национальную идентичность большинству европейцев было в принципе уже и не нужно. Не нужно до недавнего времени. Но осознавать её всё же приходится. Рано или поздно европеец вынужден признать, что его всё в большей мере окружают люди, которые видят в нём не уникальную личность со своими достоинствами и недостатками, а только лишь представителя определённой группы. Инородца и иноверца, который только лишь за эту групповую принадлежность заслуживает в лучшем случае презрения, а в иделае лишения собственности, унижения и уничтожения.
Так что русским националистом становятся обычно не по большому желанию, зачастую даже не от великой любви к собственному народу. Это просто инстинкт самосохранения подсказывает наиболее оптимальный вариант поведения.