Начнем со смысла жизни. Кто в юности не ломал голову над вопросом – а для чего она мне дана? Кто не стоял перед галереей исторических фигур от Герострата до Альберта Швейцера? И чаще первоочередность насущных проблем – получение образования, устройство на работу, обзаведение семьей, приобретение жилья и т.п. – приземляли «высокую материю».
Но кто-то, преодолев «бытовуху», шел дальше и, наткнувшись на Аристотелево «человек есть общественное животное», выходил на промежуточную ступень – свои задачи я решаю вместе со своим обществом. Почему - промежуточная? Ну, а если общество – гитлеровская Германия, сталинская Россия или нынешняя Северная Корея? Быть с нацией или выступать против нее?
Глобализация раздвинула горизонты. Человечество тянет воз своей истории по восходящей линии. И ключевое слово здесь - прогресс. Сам механизм движения очень напоминает муравьев, волокущих добычу в муравейник. Они облепляют свой трофей со всех сторон и толкают его тоже во все стороны. Однако, в конечном счете, он движется в нужном направлении.
Кажется, можно только мечтать о том вкладе, который внес в мировой прогресс, скажем, Билл Гейтс. Попадаются в истории и личности, как, например, Гегель, который, с одной стороны, одарил человечество законами меняющегося мира, а, с другой – горой стоял за реакционную прусскую монархию. Или наш Пирогов, проявлявший чудеса в лечении тел человеческих, но считавший вымоченные прутья лучшим средством воспитания детских душ.
И неважно – осознаем или нет – но все мы приходим в этот мир для того, чтобы, по определению, развивать и совершенствовать его. Как муравьи, толкая его в разные стороны. Наш опальный философ Чаадаев полагал, что и народы так же нравственны, как и отдельные личности.
Решением от 21 июня 1947 года политбюро ЦК ВКП(б) проявляет самый серьезный интерес к плану Маршалла. Москва бьет телеграммы правительствам оккупированных ею стран и Югославии с настоянием поддержать план. В Париж, в сопровождении 89 лучших советских экономистов, направляется второе после Сталина лицо державы - Молотов. «Наша политика строится на сотрудничестве с западными союзниками в реализации «плана Маршалла», - заявляет он, прилетев во Францию.
И это были наши последние хорошие слова по поводу плана. Ровно через 2 недели риторика меняется в корне. В какой-то момент Сталин намерен даже сорвать мероприятие. Но – увы. Не по Сеньке шапка.
Сейчас, с высоты 66 прошедших лет, отчетливо видна полярная судьба государств, принявших план и его отвергших.
Рухнул так называемый социалистический лагерь. Развалилась на куски и его цитадель – Советский Союз, а вместе с ним - и единая экономика. Ее осколки теперь болезненно возвращаются к их естественному виду - классическому капитализму.
Иная картина в Европе. Запад не только быстро и за чужой счет поднялся из руин, давая в первые годы по 15-20% прироста. Экономика разрозненных, и даже враждебных стран, как и было задумано Маршаллом, сливается постепенно воедино. Создавая основу для появления нового объединенного государства, вырабатывающего такие же, как и США 21-22% мирового ВВП. А мотором и душой этого образования стала та самая Германия, победой над которой мы по инерции гордимся вот уже почти 70 лет.
Большевистская Россия заявила о себе на международной арене исключением из Лиги Наций в 1939 г за нападение на Финляндию. Из II Мировой она вышла уже победительницей, и Сталину даже разрешили поучаствовать в создании нового мира, исключающего захваты и войны. Лидеры развитых стран на минуту как бы забыли, что сталинский СССР – тоже фашистское государство. И если в схватке двух фашизмов побеждает одни из них, то победитель от этого ни в коей мере не перестает быть фашизмом.
И «вождь народов» тут же напомнил им о том, что от победы сущность его режима нисколько не изменилась. Он цинично нарушил ялтинские договоренности. Вместо проведения свободных выборов на оккупированных им территориях он посадил там своих марионеток. В странах Восточной Европы гитлеровский фашизм заменился сталинским. Цивилизованный мир моментально отреагировал на это фултонской речью Черчилля.
И когда после войны лучшие силы человеческого муравейника начинают тянуть мир к демократии и прогрессу, то сталинский режим – с «вождем» и без него - прикладывает свои усилия в противоположном направлении. Не только внутренняя, но теперь и внешняя политика Союза превращается в открытую язву на теле мирового сообщества.
Если «железный занавес», которым усатый диктатор отгородил от мира свою, теперь расширенную, «вотчину» был лишь виртуальным, то его наследник Хрущев этот занавес в Берлине за одну ночь материализовал в каменную стену. Но рабы продолжали бежать из тоталитарного рая. И не только поодиночке, но и целыми странами.
В 1948 году, восстав против сталинской деспотии, «социалистический» лагерь со скандалом покидает Югославия. Восемь лет спустя отношения между странами нормализуются. Но Тито возврату под московское крылышко предпочтет союз с «третьим миром».
1953 г знаменуется берлинским восстанием и его подавлением. В 1956 г взбунтовалась Венгрия, но получила успокоительную пилюлю в виде «советских» танков. С 1958 г начинает свой отворот от Москвы миллиардный Китай. Постепенное сокращение торговли и теоретические перепалки заканчиваются в 1969 году настоящим сражением за остров Даманский. Годом раньше знаменитая «пражская весна» давится уже знакомыми предметами на гусеничном ходу. Еще раньше, в 1961-62 гг, в два этапа от лагеря отделяется Албания. 1970-80 - поляки пробуют режим на прочность своей рабочей солидарностью. Но и это движение подавлено.
После 1945 года ни одна страна на земле не накаляла мировую атмосферу своей агрессивностью так, как мы. Прошло всего 5 лет после кровавой мировой бойни, и Сталин санкционирует войну в Корее, которая за три года уносит еще полтора миллиона жизней. С 1957 года мы уже подпитываем очередной военный пожар - во Вьетнаме. А еще через пять лет, в 1962 году, американцы ахнули, обнаружив, что «советские» ракеты с «ядром» установлены в 90 милях от них. И мир трясется от страха – так быть третьей мировой или карибский кризис как-то рассосется сам по себе? В 1979 мы устраиваем государственный переворот в Кабуле, и начинаем десятилетнюю войну в Афганистане.
Историки последующих поколений непременно отметят ту невероятную выдержку, с которой цивилизованный мир в течение полувека относился к послевоенным безобразиям СССР. Поразительно то, что концепция сдерживания, с изумительной точностью была сверстана всего одним человеком. Им оказался сотрудник посольства США в Москве Джордж Кеннан. Умница и прекрасный аналитик, он в своей «длинной телеграмме» в феврале 1946 года указал на две главные особенности «красного» режима: его органический экспансионизм и подчинение только силе.
Если с «пятыми колоннами», которые Союз насаждал и взращивал за рубежом под вывеской так называемых компартий, Запад без особых проблем справился, то для удержания «советов» в узде требовались недюжинные затраты. «Советский Союз не имеет военно-промышленного комплекса», заметил американский ученый Дэвид Холлоуэй, «он сам им является». И, естественно, необходимость военной блокады страны-хулигана оттягивала на себя огромные средства, которые безвозвратно теряла мировая экономика. Мы стали откровенным тормозом в развитии жизни на земле. И только в области балета…:-)
Лидеры ведущих стран мира без труда, и почти моментально восприняли концепцию простого советника посольства. Чего никак не скажешь о позиции нашего министра Молотова. «Признаюсь, я никогда не мог понять причины его поведения. …Он избрал единственный способ действий, при котором он совершенно определенно проигрывал». Это - участник тех давних переговоров 1947 г по плану - премьер-министр Франции Жорж Бидо.
Действительно, как можно понять того же Молотова или Сталина, когда они сами не понимали главного? Прежде всего, не имели ни малейшего представления о том, какой страной управляют. Они умудрились вульгарно перепутать созданный ими государственный капитализм с социализмом. В силу того же дремучего невежества считали, что находятся в капиталистическом окружении. И избавление от него видели в его уничтожении. Такое впечатление, что большевики после революции 1917 года позабыли выйти наружу. Даже Гитлер не скрывал своих амбициозных планов. Открытой жизнью жил весь мир. И только сталинская Россия как бы затаилась в его глухом погребе. Время от времени совершая внезапные партизанские вылазки. Предложение Маршалла интегрироваться в Европу Сталин расценил как попытку вытащить страну из глубокого подполья, в которое он загнал сам себя тиранией и непрофессионализмом. Параноидальный страх утери вожделенной власти заставил диктатора отвергнуть заокеанскую помощь, возложив всё бремя восстановления на плечи подданных.
Впрочем, не всё. По разным данным СССР с 1948 по 1953 г выкачал 13-14 миллиардов долларов из «стран народной демократии». В то время как они могли сами безвозмездно получить энную сумму по плану Маршалла.
Сейчас можно твердо говорить о том, что XX век был самым напряженным отрезком в истории человечества. И дело даже не в двух кровопролитных войнах. Спровоцированная нами гонка вооружений накопила во второй половине столетия такой ядерный потенциал, который способен попросту истребить жизнь на планете. Ситуация до крайности осложнялась тем обстоятельством, что часть этих чудовищных «игрушек» находилась в руках людей, страдающих манией насильно осчастливить остальной мир своим «коммунизмом». Лидеров, неадекватно воспринимающих действительность, склонных к крайней жестокости и авантюризму.
О смысле жизни можно, конечно, спорить. Но одно - бесспорно. Трезвый взгляд на наше прошлое, признание исторических ошибок и нашей незавидной роли в ХХ веке – единственная основа и доказательство нашего возвращения к адекватному восприятию мира.
Бобер Простоквашинский,
Пчёлка Медовухина.
Комментарии
Ответ-русский Нюрнберг впереди .
Но одно дело – нас усаживают на скамью подсудимых.
Другое – мы находим силы судить себя сами.
Вся разница в том, что второй случай - проявление нашей гражданской зрелости. :-)