«Чужие»

Жительницу села Черное озеро Ширинского района – одинокую мать семерых детей – Елену Греченюк попросили убраться из ее же собственного дома. Заместитель руководителя местного предприятия Людмила Сазонова явилась в дом Греченюк и заявила, что руководству центра не нравится видеть ее бедно одетых детей рядом со своим офисом. На освобождение жилплощади Елене дали два месяца. Мать семерых детей в отчаянии. Идти ей некуда.

- Куда мы с детьми пойдем? – плачет Елена. -  Мал-мала меньше. Разве только на улице поставить кровати и жить под открытым небом.

Сельчане говорят, что ватага бедно одетых ребятишек действует на нервы руководителю предприятия, и по совместительству председателю комиссии по законности, правопорядку и борьбе с коррупцией местного совета депутатов Владимиру Лосевскому. Вельможа их видеть не желает. А просторное жильё,  удачно находящееся  вблизи и практически проданное уже семье  Греченюк, оздоровительный центр планирует перекупить у прежнего собственника и перестроить под гостиницу для собственных  клиентов.

Бесправность и страх сквозили из писем сельчан: «Пожалуйста! Помогите найти правду, лишь общественный резонанс способен остановить этих подлецов и творящее ими безобразие!». Под посланиями никто не подписывался. Контактов для связи не оставили. Ехать пришлось вслепую. Но в эту дикость верить не хотелось.

 В Черном озере решаем обратиться в сельскую администрацию. Аккуратно выкрашенный барак на амбарном замке.

На информационном стенде находим мобильный телефон главы села Алексея Орлова. Звоним. Сельское начальство снимает трубку после первого гудка. Коротко излагаем суть.

- Подождите у администрации, буду через 20 минут, – отвечает Орлов.

Подъезжает глава с заместителем. Два молодых мужика, одетые  по-полевому, словно с картошки приехали. Кажется, у них земля под ногами горит. Десятки дел, все надо успеть.

- Извините,  – начинает оправдываться Алексей Николаевич. - Комиссии из Абакана курганы показывали. Вчера самостоятельно три пожара тушили. Четвертый не нашли. Сейчас ветер сильный. Как бы где не вспыхнуло. Приходится в селе больше находиться, чтобы выскочить сразу и потушить, пока не разошлось, – вводит нас в курс текущих забот Алексей Орлов.

Теперь мы понимаем, почему закрыто здание администрации:  пожары, порядок на улицах сел, проблемы сельчан. Им попросту некогда сидеть в кабинетах.

В кабинете Алексей Николаевич коротко излагает суть проблемы. В марте прошлого года в доме по улице Первомайская в центре села  умерла бывшая глава села Маргарита Игнатьевна Лесовская. После ее смерти  в доме сменились трое хозяев. Жилище требует капитального ремонта, а жильцы вкладывать не хотели. Трехкомнатный дом оказался никому не нужен. За это и ухватилась сельская администрация. Многодетная семья Греченюк ютилась в одной комнате барака 1933 года постройки на отшибе села. Вторую комнату занимали родственники. В двух углах разваливающейся  холупы жили  14 человек.

- Дом настолько старый, что в углах появились огромные дыры, – рассказывает Алексей Орлов. -Баня давно развалилась, ребятишек приходилось мыть в тазиках прямо дома. Мы давно искали хоть какое-то жилье семье Греченюк. И тут подвернулась эта квартира. Решили договориться с собственниками и передать дом семье. 

Глава администрации Черного озера Алексей Орлов с коллегами придумали схему приобретения трехкомнатной квартиры многодетной семье. Елена Греченюк в 2010 году получила материнский капитал на сумму 343 тысячи 378 рублей 80 копеек. Однако этой суммы не хватало для приобретения жилья. Когда появился бесхозный дом, администрация провела переговоры с собственником и предложила продать квартиру за сумму материнского капитала. Официальный хозяин – житель села Советская Хакасия Боградского района Хакасии Сергей Гнусков - согласился.

- Ударили по рукам, – продолжает Алексей Орлов. У нас же просто в селе. Договорились, значит, стороны слово держат.

Администрации, впрочем, не терпелось как можно скорее переселить многодетную семью в новое жилье. Алексей Орлов уговорил собственника заселить Греченюк в дом на время оформления сделки.

- Жилье пустовало. Уже побили стекла. Растащили бы дом. Хотя, конечно, мы очень хотели как можно скорее вырвать ребятишек из этого барака.

Когда договорились, Глава села с коллегами приехали в холупу семьи Греченюк: Алена собирай детей, поехали в новый дом. Там баня есть…

- Видели бы вы их счастливые лица. Ребятишки не знали, что такое нормально помыться, – говорит Алексей Орлов.

Глава, впрочем, потребовал от собственника подписать с Еленой Греченюк гарантийное письмо об оплате квартиры средствами материнского капитала. Тем самым, администрация документально попыталась оформить сделку.

Счастье семьи Греченюк длилось недолго. Спустя два дня – 19 апреля к Елене пришла некая Людмила Сазонова и потребовала освободить дом. А Лена с своими «грязными» семерыми детьми может идти куда пожелает. Аргументы у Сазоновой убедительные: дети бедно одеты, грязные, могут побираться у клиентов , во дворе постоянно сушится много белья, мешая людям радоваться красотам природы и так далее. Словом, убирайтесь.

Я показываю письмо сельчан, описавших этот немыслимый произвол, и пытаю Главу:

- Как так? Где власть, Где закон? Где прокурор, в конце концов?

Алексей Орлов поднимает руки:

- На этом моя компетенция заканчивается, – говорит он. - Я - ни суд, ни прокурор. За семью будем бороться в рамках своих полномочий.

Берем адрес старого жилья семьи Греченюк. То, что мы увидели, трудно описать. Барак напоминает заброшенный рыболовецкий сарай.

Кажется, чуть сильнее дунет ветер, и строение улетит в озеро. Почти у самых окон насыпана земля – утепление.

Баня давно развалилась.

В бараке две маленькие комнаты и совсем крохотная кухня. Щели залиты пеной, но это мало помогает. Дом продувается со всех сторон.

Внутри барака углы и стены от ветра завешаны старыми тряпками.

Дом обогревает небольшая печь. Она же - плита.

Дети есть дети. В комнате, где жила большая семья Греченюк, поверх ободранных обоев наклеены трогательные рисунки с поздравлениями ребятишек друг друга с Днем рождения.

Рядом – вырезки из журналов и коробок от детских игр.

В «зале» двое мужчин сидят на диване и смотрят телевизор. Тут же спит маленький ребенок.

Это не дом. Не барак. Это – ад.

Здесь же встречаем саму Елену Греченюк. Женщина пришла вернуть шторы сестре – старую тюль. Едем в новый дом.

В квартире - подавляющая разум нищета. Из признаков цивилизации – старенький телевизор.

Убогий пол в зале, отчасти, скрывает древний ковер. Через всю комнату тянется поливочный шлаг. Это временный водопровод.

Прохожу по ковру и чувствую, что намочил ноги. Шланг течет. Ребятишки постоянно подтирают, но успевают не всегда. Вода впитывается в тряпье. В комнате для девочек есть только три старые кровати, два развалившихся шкафа и новое пластиковое окно, оставшееся от прежних хозяев.

В комнате у мальчиков дела обстоят не лучше.

В комнатах детей нет даже штор, а спать на прохудившихся кроватях приходится по двое. Главная у ребятишек – старшая сестра Светлана. Ей уже 14.

Она для младших - вторая мама. Братья и сестры слушаются ее беспрекословно. Правда, не долго. Ребятишки ссорятся, тут же мирятся. Носятся друг за другом словно космические корабли. За одну минуту у них происходит масса событий, как трагических, так и счастливых.

Юля

Даша

Алена

Николай

Сергей

Вова

Все

Игрушек у детей нет. Только старый порванный матрас во дворе. На котором можно не только прыгать, но бегать вокруг, валяться вверх ногами, устроить кучу малу. Да мало ли можно придумать увлекательных игр на старом матрасе. Это взрослым не понять.

Николай притащил старую шину, мама протестует и требует выбросить. Коле выбрасывать столь ценную вещь категорически жалко. Колесо прячет в палисаднике. О чем доверительно и сообщил автору этих строк. Не решил еще, что из него сделать. Предмет особого комфорта – баня. Там есть настоящая ванна. Ребятишки с удовольствием демонстрируют это современное чудо комфорта.

Кто бы по-настоящему знал ценность бани!  Как тепло и весело мыться. Плескаться и поливать теплой водой друг друга. Они счастливы. Ребятишки не видят ни убогость, ни нищету. Это их наполненный настоящим детским счастьем мир.

Пытаемся записать интервью с Еленой. Тщетно. Дети обещают посидеть пару минут тихо, но спустя несколько секунд вспоминают о своих неотложных делах. Шум, гам, плач, смех... Еще пара безуспешных попыток и предлагаем ребятишкам сделку. Они посмотрят на маму на мониторе камеры из-за моей спины. Отчасти, срабатывает. Мальчишкам все же интереснее перед объективом. Правда, приходится еще уговаривать не носиться неофициального зам.главы села Алексея Шишкина. Он бегает из комнаты в комнату. Проверяет отопление с водопроводом.

- Алексей, ну ты хотя бы посиди пару минут.

- Да проверить надо, как подварили и, почему течет, – отвечает. Отбывает инспектировать кухню. Этим двоим до всего есть дело: от исправного водопровода до пожаров в соседнем районе.

Лена рассказывает свою историю.

- Она сказала, что мои дети грязные…

- А мыла купить не предложила? – не выдерживаю.

Лена воспринимает мой вопрос за чистую монету. Отвечает: Нет, не предложила…

Не успеваю выключить камеру, Алексей, спрятав глаза, бежит курить. Следом за ним несется гурьба ребятишек. Самые маленькие сами завязывают шнурки и пулей несутся занять место на матрасе. Пытаюсь снять Алексея. Отворачивается.

- Да откуда вы такие взялись – спрашиваю его. Я впервые за 10 лет увидел настоящую власть.

- Откуда и ты, – отвечает. Вот остряк…

- Люди не осуждают, мол, нарожала, о чем вообще думала – обращаюсь к Лене.

- По разному, – отвечает Греченюк. Одни шушукаются за спиной. Другие сочувствуют. Но до разговоров мне нет ни дела, ни времени. Так вышло в моей жизни. Это мои дети. Я их обязана вырастить.

Ей и правда дела нет. Другого мира для нее не существует. Она положила свою жизнь на алтарь будущего ребятишек и ни о чем другом не думает. Некогда.

Едем к Главе.

- Алексей Николаевич – вновь пытаю Орлова, - неужели никакой управы нет.

- Все, что могла администрация, сделали – отвечает Глава. Я звонил собственнику, но трубку он не берет. Что я еще могу сделать? Будем ждать варианты.

...Мне вспомнились сообщения прокуратуры о наказании глав администраций за несоблюдение прав детей. Эдакая негласная договоренность. Вы получаете лишний раз по голове, а прокуратура шлет в столицу отчеты: права детей надежно защищаются. В стране полный порядок.