«Новая вежливость: государство и люди будущего»

Иллюстрация: Николай Пророков

«Ради вящего прогресса  
и процветания России» 

Преамбула: будущее – это стратегия

Есть ли у современного российского государства высокое будущее – как что-то принципиально и в лучшую сторону отличное от настоящего?

Во многих отношениях положение России выглядит гораздо лучше, чем в 1990-е годы. Это реальность, которую нельзя отрицать. Однако за последнее время широко распространился скепсис по поводу перспектив России. Эта позиция опирается на весомые аргументы, игнорировать которые – ошибочно. За обеими позициями есть и своя правда, и своя односторонняя неправота. Серьезные изменения к лучшему требуют понимания как объективных предпосылок и существующего в России порядка, так и связанных с ним проблем.

Установка на объективность исследования определяет характер изложения. В докладе, предлагаемом вашему вниманию, мы говорим нелицеприятно – однако без гнева и пристрастия. В рамках заявляемой нами новой вежливости мы избегаем популярного сегодня обличительного стиля языковых игр с «опричниной» и «якобинством». Лишь непредвзятый анализ покажет, какие возможности для прогрессивных перемен сегодня имеются у политического руководства страны.

Основа наших предложений – анализ представлений о будущем, высказанных признанными мировыми и российскими экспертами в эксклюзивных материалах, предоставленных ими Цеху политической критики. Предлагаемый доклад родился в ходе модерации дискуссии экспертов о характере будущего и отражает результаты коллективного осмысления проблематики развития России.

Открыт ли для России эволюционный путь движения в будущее или страна обречена на выбор между стагнацией и смутой? Основной конфликт сейчас связан с разрешением противоречия между текущим трендом движения страны и ее будущим. Мало кто не хотел бы высокого будущего для России, но и мало кто предлагает практические способы его достижения. Собранные нами мнения экспертов указывают на проблему: почти никто не видит реалистичной стратегии объединения российского государства и творцов будущего.

Мы полагаем возможной разработку и реализацию стратегии, объединяющей усилия государства и людей будущего. Однако создание этой стратегии требует:

1. анализа наличных условий, то есть описания природы государства и характера его отношений с обществом;

2. постановки цели действия – определение образа будущего;

3. обнаружения субъекта действия – творца будущего;

4. составления плана действий – пути достижения цели;

5. выбора способов действия – инструментов достижения цели.

Безусловно, выбор и осуществление стратегии – дело руководителей российского государства. А вот предложение им посильных соображений – занятие, естественное для интеллектуалов, приверженных идее эволюционного развития. Мы не переоцениваем возможного значения наших предложений. Наши слова – лишь посильная лепта в объединение государства и людей будущего.

Мы, участники Цеха политической критики, надеемся, что прочесть написанное нами здесь суждено и высшему руководству России – с целью дать нашей общей Родине шанс на высокое будущее.

   1. Французское королевское государство в зеркале российского

Главная характеристика имеющейся системы: она не соответствует модели современного западного бюрократического государства (stato). Для чиновников их посты являются инструментами извлечения ренты из тех возможностей, которые дает государственная должность. Такая должность – наиболее выгодное вложение средств. Неудивительно, что в действиях чиновников преобладает логика деловых людей, а не дух служителей государства.

Само государство этот порядок в целом устраивает. В обмен на ренту от должностей чиновники обеспечивают исполнение государством своих функций. Именно собственные интересы побуждают чиновников заботиться о процветании государства. Обладатели должностей хотят сохранить такой порядок. Они добиваются права передавать должности по наследству и продавать их в обмен на отчисление процента в казну – и во многом уже решили эту задачу.

Существование такой системы – исторически обусловленное явление. Ранее, в период сильного внешнего давления и противостояния элит на грани гражданской войны, государство стояло на пороге гибели. Единственный реальный путь выживания заключался в создании слоя людей, которые были лично материально заинтересованы в усилении государства. Поддержка этой группы позволила восстановить единство государства, не допустить краха общественного порядка и раздела страны. Заинтересованность чиновников в должностях сохранила государство.

Хотя существующая система – основа выживания общества и государства, у нее есть свои дисфункции. Чиновники стремятся как можно больше увеличить ренту от должностей, поэтому они пытаются максимально расширить сферу государственного регулирования. Для тех, кто не связан с госаппаратом, данный процесс означает урезание их доходов и прав. Это вызывает сильное недовольство в обществе, провоцирует мятежи региональных баронов, антифискальные бунты в городах и крестьянские войны.

Государство находится в заколдованном круге. Оно функционирует благодаря заинтересованности чиновников в ренте от должностей. Эта система связывает воедино административную элиту и обеспечивает тем самым определенную политическую стабильность. Но обязательства чиновников перед государством и их стремление к увеличению доходов противоречат друг другу, в результате сильно страдает качество государственного управления. Значительная часть поступлений в казну присваивается обладателями должностей, а многие распоряжения центральной власти игнорируются.

Сложившаяся ситуация осознается как проблема. Она порождает много проектов реформы государства, хотя до их реализации на практике дело почти никогда не доходит. Политическое руководство страны осознает, что обладатели должностей ради сохранения прибылей поддержат как Фронду, так и вражескую интервенцию.

Ради сохранения позиций на мировой арене государство вынуждено требовать все больше средств, что оборачивается постоянным ростом административной ренты, взимаемой с общества. В ответ растет протест, основой которого становятся городские буржуа. Недовольство этой страты усугубляется тем, что продвижение вверх в социальной иерархии доступно лишь тем, кто уже входит в одну из групп обладателей должностей и получает свою долю административной ренты.

Кажется, изложенная картина – это описание российского государства. Но выше мы говорили о Франции первой половины XVII века. Стратегия выживания королевской Франции в период после гражданских религиозных войн похожа на стратегию восстановления российского государства после смуты 1990-х.

Нашу страну объединяют с королевской Францией и система административной ренты как основа государства, и сомнительность перспектив быстрых радикальных реформ в условиях давления могущественных держав извне. Иная страна в другую эпоху – зеркало, в котором отражаются нынешние проблемы России.

Современное российское государство современно и не уникально. По своему устройству оно является аналогом государства ренты и кормлений, широко распространенного в эпоху раннего модерна – в XVI-XVIII веках. Этот тип государства был широко распространен в Европе: он существовал в Испании, итальянских и германских княжествах, в державе австрийских Габсбургов, а наивысшей степени развития достиг в королевской Франции.

Российское государство, конечно, вынуждено соотноситься с миром современных западных государств, то есть соответствовать определенным требованиям XXI века. Но по своей структуре и динамике российское государство адекватно XVII веку. В то же время, подобно тем государствам, нынешняя российская держава несет в себе зародыш зрелых форм модерна, которые обретут плоть и кровь при благоприятных исторических условиях.

Наш подход к анализу существующего в России государства опирается на концепцию неопатримониализма, широко распространенную в современной политической науке. Такие известные исследователи, как Хантингтон, Шмиттер, О'Доннел, полагают, что в одно и то же время в нынешнем мире могут существовать политические системы, характерные для различных исторических эпох, например для XVII века. Изучение этих систем будет продуктивным в случае использования категорий и моделей, соответствующих иным этапам развития, чем настоящий. Таким образом, королевская Франция XVII века – историческое зеркало, в котором видна собственная логика развития нынешнего российского государства.

Специально для ЦПК – Джек Голдстоун,
профессор Школы публичной политики
Университета Джорджа Мейсона:

     * «Как и некогда королевская Франция, Россия – это страна, где экономический рост является „традиционным”: он основан на более дешевом, чем у конкурентов, производстве товаров или услуг…Однако традиционные источники дохода очень чувствительны к появлению новых форм конкуренции, когда такие же товары возникают у новых производителей или же создаются альтернативные им товары… Есть и еще одно очень значительное „но” для подобного „традиционного” дохода: зачастую этот доход выглядит куда менее привлекательно, чем инновационные разработки в плане позиционирования страны, что сказывается на ее привлекательности в категории успешное/неуспешное государство».

Однако структурное соответствие образцам XVII века – это не повод отказывать российскому государству в причастности к современности. Все формы модерна современны по определению. Королевская Франция и другие европейские державы соответствовали такому этапу современности, как ранний модерн. Буржуазные революции и знакомые нам сегодня западные государства появились именно в результате длительной эволюции государств ренты, что ставит вопрос о потенциале развития держав данного типа.

Односторонним и ангажированным был бы взгляд на нынешнюю систему как движущуюся к финальной катастрофе – напротив, она более-менее соответствует природе общества, в котором существует. Пребывание на начальном этапе современности – это объективная реальность, без учета которой не получится серьезно улучшить ситуацию в России. Поэтому предложения по реформированию государства ренты и соединению его с будущим должны опираться на исторический анализ способов, которыми государство этого типа (наподобие королевской Франции XVII века) двигалось по пути современности.

2. Причастна ли Россия будущему

Российские и иностранные эксперты связывают высокое будущее с технологическим развитием. Идеал будущего в XXI веке воспринимается безальтернативно, основные разногласия возникают только при оценке путей и методов его достижения. Причастность будущему рассматривается как полноценное участие в создании инноваций, меняющих баланс сил в мире.

Доминирующее в мире восприятие будущего очень близко к видению в позднем СССР будущего как научно-технической революции. Доказательство этому – упоминание «момента спутника» в уже ставшей знаменитой речи Барака Обамы, в которой президент США призвал нацию к новому технологическому рывку. Получается, России для участия в высоком будущем требуется вернуться в исходную точку своих скитаний – обратиться к ценностям научно-технического прогресса.

Однако эксперты обоснованно сомневаются в способности российского государства вновь стать субъектом будущего. В Америке, как и во многих развитых странах, видение будущего долгое время опиралось на концепцию и практику техноструктуры. Это понятие означает сеть, объединяющую науку, бизнес, производство, массовую культуру и политику в единую силу. Впервые понятие «техноструктура» было предложено американским экономистом  Джоном Кеннетом Гэлбрэйтом в монографии «Новое индустриальное государство».

Техноструктура оказала существенное воздействие на западную культуру управления. Она обеспечивала производство инноваций, являлась опорой для проведения прогрессистского курса и ограничивала влияние неолиберальных проектов возврата к капитализму XIX века. В США «рейганомика» отвергла концепцию техноструктуры как препятствие к процветанию свободного рынка, также была предпринята попытка дискредитировать техноструктуру путем отождествления ее с технократией. Но мощные элементы техноструктуры продолжают существовать и сегодня, серьезно влияя на американскую политику. Поэтому мнение о необходимости технологического рывка в США разделяют не только находящиеся у власти демократы, но и многие оппозиционные республиканцы (например, экс-спикер Палаты представителей Конгресса США Ньют Гингрич).

Сопоставимая техноструктура существовала в СССР, но она была разрушена в результате либеральных реформ 1990-х и социальной экспансии криминала.  На смену ей не пришло ничего: сегодня в России группы, заинтересованные в развитии, атомизированы и не мобилизованы. Хотя выразители ценностей научно-технического прогресса присутствуют в политическом руководстве страны, они сталкиваются с дефицитом возможностей воздействия на общественное сознание. Отсутствие доступного массам языка, на котором можно было бы апеллировать к важности научно-технического развития, делает эту проблематику неинтересной для большинства представителей общества.

В России складывается определенное согласие по поводу направления движения страны. Формирующийся консенсус нацелен на консервацию существующей модели государства и связанной с ней периферийной экономики путем снижения социальных расходов и увеличения элитами ренты всех видов (от денежной до статусной). Стране предлагается смириться с тем, что административная рента возрастет, возможности производства общественного богатства не увеличатся, а затраты на жизнедеятельность общества – сократятся.

Специально для ЦПК – Уолтер Лакер,
историк, автор книги «Несбывшаяся мечта:
размышления о Советском Союзе»:

     *«Можно с уверенностью сказать, что российская система, впрочем,  как и системы большинства западных стран, работает не очень хорошо. За последние двадцать лет неравенство внутри этих стран выросло очень сильно. В США миллион людей зарабатывает 20% общего дохода страны, и ему принадлежит около 30% благосостояния страны, в то время как доход остальной части населения продолжает снижаться. Официальных данных по России нет, но я думаю, что они еще более поразительные. Это провоцирует не только политическое напряжение, но и серьезные экономические проблемы, которые замедляют экономический рост и вызывают повторяющиеся кризисы».

В рамках этого консенсуса инновациям будет отведено место в одной или нескольких высокотехнологичных «резервациях». Эти анклавы интеллектуального/креативного класса будут работать в основном на нужды глобальной экономики, недостаточно удовлетворяя потребности развития самой России как особого участника этой системы.

Описанный консенсус будет отдалять, а не приближать Россию к высокому будущему. Однако у этого сценария развития есть объективные предпосылки в самом устройстве государства и общества. Альтернативный сценарий возможен лишь в случае, если удастся найти неявные возможности для развития, скрытые в структуре государства и общества. Примером является королевская Франция, сумевшая в середине XVII века благодаря политике Ришелье, Мазарини и Кольбера изыскать внутри самой системы ресурсы для эволюционного развития.

   3. Портрет людей будущего

Реализация прогрессивного сценария требует организованной коллективной воли особой социальной группы – людей будущего.

Какими должны быть люди, способные объединить российское государство и будущее? Ни одна устойчивая социальная страта или институт не могут рассматриваться как их источник. Государственный аппарат, бизнес, научная среда в целом – все они изобилуют теми, чей интерес ограничен сохранением существующего положения дел.

Людей будущего следует искать среди тех, кто считает, что у России может и должно быть иное будущее, кроме примитивного выбора между стагнацией и революцией. Люди будущего – те, кто здесь и сейчас внедряют технологические и социогуманитарные инновации, то есть прогрессивная часть интеллектуального/ креативного класса. Люди будущего – не те, кто сами себя провозглашают ими, а те, кто в сложных условиях современной России добились осязаемых успехов в развитии инноваций. Неважно, из какой среды пришли эти люди – из бизнеса 1990-х, из выживших частей советской техноструктуры, из науки; важно, что они могут предъявить зримые результаты.

Специально для ЦПК – Ульви Касимов,
председатель совета директоров
управляющей компании IQ One:

     *«Таких людей, людей будущего, в России потенциально много. Знаете, когда есть предельно насыщенный солевой раствор, достаточно опустить туда небольшую крупинку, крошечный кристаллик, чтобы запустить другой процесс – формирования множества новых кристаллов».

Российские инноваторы сегодня за редкими исключениями создают не кардинальные инновации в технике (например, телефон) или в социальных отношениях, а развивающие инновации (например, айфон как тип телефона), которые совершенствуют инновации первого типа. Однако кардинальные инновации могут появиться лишь в поощряющей творчество среде, создаваемой инновационными продуктами более низкого уровня.

Специально для ЦПК – Джек Голдстоун,
профессор Школы публичной политики
Университета Джорджа Мейсона:

     * «Более современным источником дохода для государства является производство уникальных товаров, отличающихся от других особенными качествами, которые делают эти товары ценными и усложняют процесс их копирования другими производителями. Такие продукты создают целые новые индустрии, в которых производители отличаются друг от друга дизайном и качеством продукции. Россия производит прекрасное (в числе лучших мировых образцов) стрелковое оружие, истребители и танки, но не производит высококонкурентные семейные или гоночные машины или другие товары, чья ценность зависела бы от дизайна и качества».

В России уже существует немало инновационных проектов, выпускающих продукты, ценность которых зависит от качества и дизайна. Можно указать на интернет-провайдера нового поколения Yota, первый российский гоночный автомобиль Marussia, IT-компании «Лаборатория Касперского» и ABBYY, журнал «Эксперт», первое российское интернет-телевидение Russia.Ru. Среди организаторов отечественных инноваций заметно выделяются Евгений и Наталья Касперские, создатель ABBYY Давид Ян и основатель Yota Сергей Адоньев, инвесторы новейших автомобилей Marussia Андрей Чеглаков и «Ё-мобилей» Михаил Прохоров, главный редактор журнала «Эксперт» Валерий Фадеев и политолог-режиссер Сергей Кургинян, а также всемирно известный повар молекулярной кухни Анатолий Комм.

Изучение отечественных инновационных проектов показало, что людей будущего следует искать среди возрастной когорты от 35 до 50 лет. Это поколение, с одной стороны, обладает знаниями и опытом, с другой стороны, еще сохранило идеалы и драйв. По отношению к нынешней системе это поколение является дополняющим, способным прибавить недостающую ей способность производить инновации.

Основная проблема людей будущего – разобщенность.

Они не связаны в техноструктуру, поэтому они слабы по сравнению с иными силами.

Люди будущего сегодня не могут повлиять на политические решения в выгодную для себя сторону. Данным положением дел также обусловлены дефицит возможностей улучшить среду обитания и подняться выше по социальной лестнице.

Низкая связность не позволила интеллектуальному классу добиться заметных завоеваний ни в 2000-е годы, ни в начале 2010-х годов. Сочетание разговоров об инновациях и  модернизации и реальной неспособности повлиять на происходящее деморализуют таких людей. Вместо обеспечения предпосылок для конструктивной работы социальная среда выталкивает их в состояние апатии, за границу или в оппозицию режиму.

Объединение потенциала людей будущего с возможностями государства требует выполнения двух условий. Первое предполагает отказ интеллектуального утешения слабых – надежды на мгновенные перемены. Пора осознать объективные структуры российской реальности и использовать те ресурсы, которые есть в их рамках. Второе условие связано с оказанием поддержки людям будущего со стороны политического руководства России. Учитывая характер нашего государства, эта поддержка окажется эффективной, если она воспримет соответствующий исторический опыт королевской Франции XVII века.

4. Стратегия альтернативы

4.1. Французский путь для России

Российское государство в настоящее время находится в ситуации, похожей на положение, в которое попадал целый ряд европейских государств ренты в XVII и XVIII веках. Сложившаяся система обеспечивает относительную стабильность, но не решает задач развития. Плата за сохранение стабильности в сложной внешней обстановке – постоянное увеличение административной ренты, что приводит к уменьшению прав и ресурсов остального общества и вызывает его нарастающий протест.

Кажется, что самая простая стратегия для государства – идти дальше по пути наращивания ренты, избегая перемен и подавляя социальный протест. Такая стратегия приведет к одному из двух возможных результатов: либо государство задушит общество и само в итоге придет в упадок, либо восставшее общество разрушит государство и падет жертвой новой смуты. В первом случае России предстоит упадок, сопоставимый с деградацией в XIX веке Цинского Китая и Османской Турции. Говоря метафорами, тогда никто не восстанет, все молча умрут. Во втором случае России угрожает новая смута, сравнимая если не с нынешними арабскими революциями, то с французской Фрондой XVII века. Перефразируя известную фразу Льюиса Кэрролла, тогда общество подожжет свой дом, наивно рассчитывая, что он сгорит, а «девочка» в нем – останется.

Складывающийся политический консенсус подталкивает государство следовать именно по описанному пути. Однако развертывание мирового финансового кризиса открывает для России источники исторического времени и шансы выбрать другой путь.

Прогрессивная стратегия, обеспечивающая поворот страны к научно-техническому прогрессу, – возможна.

Основные черты этой стратегии обнаруживаются при анализе того, как в европейской истории государства ренты превращались в ныне существующие. Соединение российского государства с людьми будущего требует мер, похожих на те, с помощью которых эту задачу в XVII веке решило французское государство. Французское решение в XVII-XVIII веках в адаптированной форме было заимствовано почти всеми континентальными европейскими державами.

Ключевую роль в решении задач развития в государствах раннего модерна сыграли особые, внесистемные структуры власти. Они комплектовались специально выбранными людьми, не включенными в сложившиеся на местах схемы раздела административной ренты. Эти структуры управления были отделены от регулярного аппарата, который находился под контролем обладателей должностей, получивших их благодаря своему социальному положению или покупке. Новые органы не отменяли имевшийся аппарат, а создавали новые рамки для его работы, плавно изменяли конфигурацию элит и системы власти.

Наиболее ярким примером особых структур власти был институт интендантов (снабженцев), созданный во Франции кардиналом Ришелье. Эти должностные лица назначались центральным правительством в провинции и войска и не были связаны ничем, кроме инструкций от него. Интенданты повышали качества исполнения решений политического руководства страны чиновниками. Деятельность интендантов позволила таким политикам, как Ришелье, Мазарини и Кольбер, провести селекцию элит, изменить систему распределения административной ренты и повысить эффективность государства.

Сходные институты эффективно сработали во многих европейских странах XVII-XVIII веков. Система интендантов, введенная в Испании первыми королями из династии Бурбонов, позволила серьезно увеличить доходы казны, обеспечила нормальное функционирование государства и восстановление вооруженных сил. Благодаря этой системе Испания сумела преодолеть кризис второй половины XVII века, поставивший страну на грань выживания.

Институт специальных комиссаров монарха, выполнявших его экстраординарные поручения, обеспечил функционирование и развитие германских государств. Например, знаменитая прусская бюрократия произошла именно от военных и фискальных комиссаров монарха, чья деятельность во второй половине XVII – первой половине XVIII веков фактически создала Прусское государство.

Реорганизация державы австрийских Габсбургов при Марии-Терезии в середине XVIII века также потребовала создания подобных органов власти.

Важной составляющей работы особых структур власти было стимулирование роста производства (политика меркантилизма). Во Франции новые отрасли получили специальный режим управления, достигший зрелости при Кольбере. Особые структуры власти, возглавлявшиеся им (участником политического руководства Франции), напрямую патронировали передовые производства, создавая условия для их энергичного развития. Выгодами от политики протекционизма и поощрения развития технологичных отраслей активно воспользовались буржуа, ранее часто выступавшие в оппозиции власти. Фактически французское государство заключило компромисс с ними, предоставив им новые возможности для обогащения и продвижения по социальной лестнице. В то же время доходы государства значительно увеличились благодаря развитию производства и общему росту благосостояния, а не только за счет усиления фискального давления.

Политика, проводимая в XVII веке, отложила во Франции вопрос о природе власти более чем на 100 лет. Руководство Франции смогло избавить страну от втягивания в новую кровавую и непродуктивную смуту наподобие религиозных войн. Столетие, выигранное Францией, стало эпохой формирования зрелой и сильной французской буржуазии, осознающей свои интересы и способной их защищать. Потрясения были отсрочены до времени, когда усилившаяся буржуазия смогла эффективно использовать их для строительства нового общественного строя.

Как для китайского пути развития нужны китайцы, так и для буржуазной революции требуется буржуазия как доминирующая общественная сила. Политика развития позволила появиться зрелой буржуазии, которой не было во Франции в XVII веке и которая отсутствует в России сегодня. В современной России подобная политика отдалит во времени революционные потрясения до момента, когда буржуазия сможет использовать их для основания нового порядка, а не для высвобождения хаоса. Надо осознавать, что, пока буржуазия в России не вышла из тени неофеодалов-обладателей должностей, попытки совершения революции будут оборачиваться непродуктивным бунтом, отбрасывающим страну назад. Политика развития в длительной перспективе – это шанс для России на эволюционное развитие вначале и на создание буржуазного строя по западному образцу в конце.

Прогрессивная стратегия для российского государства должна использовать опыт королевской Франции в сходной ситуации. В существующих условиях возврат нашей страны к научно-техническому развитию требует проведения аналогичных мер. Россия нуждается в создании особых структур власти, которые обеспечат условия для роста производства, в первую очередь производства инноваций.

4.2. Дополнительная бюрократия и прогресс

Возврата России на путь научно-технологического развития нельзя добиться за счет регулярного управления, которое осуществляют обладатели государственных должностей. Эту задачу может решить вторая, дополнительная бюрократия, занимающаяся кризисным управлением и менеджментом стартапов. Дополнительная  бюрократия, как показывает опыт королевской Франции, – это инструмент выполнения функций, с которыми не справляется регулярное чиновничество. В первую очередь мы имеем в виду поддержку бизнесов, связанных с развитием производств. Задача российских «интендантов» будет сводиться к внедрению нового, к плавной реконфигурации отношений внутри элит и государственного аппарата. «Интенданты» будут ведать созданием условий для развития производства и поддержкой бизнесов, занимающихся развитием производств.

За прошедшее десятилетие в России (вос)создано государство, однако общество по-прежнему находится в хаотизированном состоянии. Пока наше общество пребывает в плачевной ситуации, оно не может обеспечить экономический рост за счет развития производства. Социум не сумеет без внешней помощи перейти от нынешней ситуации слабоорганизованной толпы к состоянию гражданского общества. Структурирование и достройка общества должны проходить при содействии государства. Ему выгодно появление вместо бессмысленной толпы, являющейся игрушкой в руках глобальных игроков, партнера в лице зрелого гражданского общества, осознающего свои интересы.

Обеспечение роста производства означает постановку задачи общественного строительства.  Развитие инноваций, стартапов и новых производств требует адекватной социальной среды – соответствующего общественного строя.

Специально для ЦПК – Валерий Фадеев,
главный редактор журнала «Эксперт»:

     * «В российском среднем бизнесе множество инновационных компаний, которые готовы развиваться и предлагать миру интересные продукты и решения. …Но, как ни удивительно, именно средние компании зачастую оказываются вне поля зрения общественности и власти. …Власть у нас ищет опору для модернизации, но никто и никогда – кроме журнала „Эксперт” – не говорит о среднем бизнесе… У нас почему-то государственная поддержка оказывается крупным компаниям, а потом раздаются недоумевающие возгласы, мол, где же наши инновации».

Идея общественного строительства тесно связана с концептами научно-технической революции (НТР) и научно-технического прогресса (НТП), которые являются альтернативой стабилизации отсталости. Научно-технический прогресс – вот пароль объединения для всех, кто на деле уже сейчас осуществляет инновации в России. Идея создания новой техноструктуры означает поворот к дополнению существующей модели soft-power.

Ключ к структуре государства и высокому будущему России – в соотношении между людьми, формирующими свой капитал за счет ренты, и людьми, создающими свой капитал за счет развития производства. Ускоренный рост числа людей второго типа позволит снизить остроту многих проблем современной России.

Специально для ЦПК – Эдвард Люттвак,
старший советник Центра стратегических
и международных исследований (Вашингтон):

     * «Российская экономика не может развиваться исключительно за счет нефти и газа. Понятно, что Россия не может жить за счет производства маек и обуви и дешевых услуг, этим занимаются такие страны, как Китай и Вьетнам, с которыми Россия не сможет конкурировать на поле многочисленной и недорогой рабочей силы… Россия должна развивать секторы, которые бы производили товары и услуги, имеющие высокую добавочную стоимость. Это, как известно даже маленьким детям, требует инноваций».

Поскольку имеющееся чиновничество не справляется с задачей поощрения роста, настало время организовать вторую, дополнительную бюрократию. Возможность ее появления обусловлена тем, что многие представители политического руководства страны и элиты в целом сформировались в среде советского интеллектуального класса, приверженного ценностям НТП. Они понимают значение технологического развития для будущего России.

Особые структуры власти будут играть роль покровителя и защитника бизнеса, связанного с производствами. Деятельность второй бюрократии создаст условия для интенсивного роста имеющихся в стране инноваций и будет способствовать появлению в России новой техноструктуры. В свою очередь, складывание этой техноструктуры будет означать возврат России на путь НТП.

России требуется сотворение второй, современной техноструктуры, охватывающей страну как целое и предполагающей организацию новой силы в рамках всего общества.

Специально для ЦПК – Джек Голдстоун,
профессор Школы публичной политики
Университета Джорджа Мейсона:

     * «„Остров будущего” не сможет стать таковым, если он будет изолированной от остального российского общества структурой без корней и горизонтальных социальных связей. Только если эти острова будут не столько островами, сколько „узлами” внутри плотных сетевых структур из людей и информации, которые охватывают всю страну (типа Силиконовой долины), только тогда они будут образцами будущего развития».

Речь идет об оказании государством специфической нефинансовой поддержки – то есть о создании общественного строя, дружественного по отношению к инновациям. Возможными формами поддержки могут быть и создание единого российского брендингового центра «Росбренд», и совершенствование патентной защиты инноваций, и организация федеральной контрактной системы, и налоговые льготы для инновационного бизнеса. Целью государственной поддержки является не допуск людей будущего к разделу ренты, а создание легитимного и ресурсно обеспеченного пространства общественного строительства. Инноваторам требуется, чтобы государство помогало им сознательно жить, расширяло возможности для этого.

Оформление новой техноструктуры позволит интеллектуальному классу продуктивно участвовать в развитии России. В этом случае можно рассчитывать на решение проблемы качества среды обитания, имеющей столь большое значение для этой группы. Ускоренное развитие инновационного сектора экономики позволит представителям интеллектуального класса продвигаться вверх по социальной лестнице. Обретя возможность развиваться в инновационном секторе, люди будущего получат стимулы поддерживать государство и в то же время обретут условия для реализации собственного потенциала на благо страны.

Организация особых государственных органов, занимающихся созданием будущего, должна осуществляться вместе с формированием прогрессистского движения. Философия людей будущего – не конструирование, а культивирование элементов будущего, тех его ростков, которые смогли прорасти сквозь тернии. Поворот к научно-техническому прогрессу достижим лишь благодаря взаимодействию государства с инноваторами, которые уже достигли успехов в неблагоприятных российских условиях. Пока подобное движение отсутствует, у политического руководства России нет партнера, в сотрудничестве с которым можно преобразовать общество.

Опыт королевской Франции показывает, что особые структуры власти будут наиболее продуктивно действовать тогда, когда они будут выделены в особый контур государственного управления, отвечающий за политику развития. Дополнительная бюрократия реализует свой потенциал при условии, что ее возглавит один из членов политического руководства, имеющий полномочия и влияние для реализации курса технологического развития. Во Франции XVII века наиболее известным из таких людей был Жан-Батист Кольбер, политику которого в XVII-XVIII веках изучали и заимствовали по всей Европе, от Российской империи до Португалии. Сегодня Россия нуждается в аналогичной персоне – «русском Кольбере» в составе высшего политического руководства страны.

5. Инструменты альтернативы

5.1. «Русский Кольбер»

В настоящее время люди будущего растворены в социальной среде, которая противодействует их усилиям и во многом эти усилия обессмысливает. В первую очередь необходимо создать инфраструктуру прогрессизма как самостоятельной силы. В государственном аппарате точкой опоры для людей будущего станет дополнительная бюрократия – аналог интендантов в королевской Франции.

Усилия прогрессистов в государственном аппарате очень важны, но сами по себе недостаточны. Без искреннего воодушевления в обществе, без энтузиазма, веры и страсти поворот России на путь научно-технического прогресса вряд ли состоится. Дружественную прогрессизму атмосферу в обществе нельзя создать без объединения подлинных сторонников развития страны.

Организация особых государственных органов должна осуществляться вместе с формированием прогрессистского движения. Для создания движения необходимо вмешательство «русского Кольбера», выступающего в качестве специального уполномоченного по взаимодействию государства и людей будущего. «Русский Кольбер» должен быть не только главой особых структур власти, но и покровителем организованной общественной силы.

Важнейшая проблема организации прогрессистского движения – разнородность его потенциальных сторонников. Для быстрого создания устойчивой коалиции развития необходимо вмешательство «русского Кольбера», выступающего в качестве специального уполномоченного по взаимодействию государства и людей будущего. «Русский Кольбер» должен быть не только главой особых структур власти, но и покровителем организованной общественной силы.

Функции специального уполномоченного широки и разнообразны. В составе политического руководства страны он занимается вопросами общественного строительства, создавая новую социальную связность и используя этот ресурс в конструктивных целях. «Русский Кольбер» формирует компромиссные, взаимовыгодные формы отношений людей будущего с политическим руководством страны, с элитами и иными социальными группами. Специальный уполномоченный занимается редизайном людей будущего как составной части общества и государства. В рамках координируемых «русским Кольбером» конкретных технических и гуманитарных проектов происходит объединение возможностей государства и людей будущего.

Для среднего инновационного бизнеса «русский Кольбер» и его аппарат «интендантов» – это легальные покровители в государственной машине, обеспечивающие благоприятные условия для инновационных проектов. Он курирует общественно-государственные проекты развития и выполняет для них функцию главного менеджера по кадрам. Специальный уполномоченный создает связность прогрессистского движения, помогает создавать дееспособные социальные среды и сети. Он налаживает интенсивные коммуникации между группами людей будущего.

«Русский Кольбер» в силу характера своей деятельности будет новым членом высшего политического руководства России, влияющим на ключевые решения. Кандидат на этот пост должен обладать и достаточным весом для исполнения такой роли, и авторитетом для получения поддержки людей будущего.

Специальный уполномоченный должен иметь очевидные достижения в инновационном, несырьевом бизнесе. Важно подчеркнуть: его результаты в инновациях уже должны быть достигнуты. Сама по себе известность той или иной персоны в качестве «инноватора» вовсе не означает, что он действительно добился успеха в инновационных проектах. Люди будущего поверят лишь тому, кто собственным примером продемонстрировал способность творить новое в нашей стране даже в нынешних сложных условиях.

Кандидат на обсуждаемую должность должен располагать весомым капиталом, дабы обладать достаточным весом в глазах лиц, принимающих ключевые решения. Он должен проявить себя как разносторонний управленец, знающий, образно говоря, и как учредить Академию, и как основать Ост-Индскую компанию. Наконец, задачи специального уполномоченного требуют драйва, сильной личной мотивации и чрезвычайной энергии. Эта роль по плечу только человеку не старше 50 лет, уже успевшему показать себя, но сохраняющему запас жизненных сил.

«Русский Кольбер» – это специальный уполномоченный, который благодаря участию в высшем политическом руководстве обеспечивает взаимодействие государства и людей будущего. «Русский Кольбер» одновременно возглавляет дополнительную бюрократию и покровительствует усилиям существующих в обществе сторонников развития.

5.2. Проекты прогрессизма

Деятельность специального уполномоченного окажется эффективной тогда, когда он будет опираться на структуры общественно-государственного партнерства, реализующие практические инициативы по всей стране. Участие в данных проектах, обладающих реальными задачами и бюджетами, – это шанс проявить себя для людей будущего.

Основой аппарата специального уполномоченного следует сделать три общенациональных совета. Первый из них обеспечивает создание новых смыслов профессионалами в гуманитарных технологиях. Второй совет будет составлен из представителей массовой поп-культуры, его функция будет заключаться в мобилизации символического капитала звезд в поддержку прогрессивных проектов. Наконец, третий совет объединяет капитанов национальной индустрии, инвестирующих в инновации. Такая структура может развиваться не только в столице, но и на уровне федеральных округов и отдельных регионов.

Участие в работе советов позволит специалистам в сфере гуманитарных технологий играть роль архитекторов новых смыслов вместо исполнения сервисной функции пропаганды.

Специально для ЦПК – Андрей Фурсов,
руководитель сектора стран Азии
и Африки ИНИОН РАН:

     *«Социальные сети, обладающие сопротивляемостью к кризису и адекватные посткризисному миру, требуют в качестве необходимого условия создание новой науки об обществе и человеке. …Создание новой науки – не дело одиночки или одиночек».

В настоящее время продвижение ценностей научно-технического развития не может осуществляться только в форме обычной популяризации. На многие слои общества можно воздействовать лишь с помощью аудиовизуальных средств современной поп-культуры, подобно тому как в эпоху контрреформации иезуиты возвращали безграмотные массы к вере с помощью архитектуры, живописи, скульптуры и музыки. Прогрессистскому движению нужно участие звезд поп-культуры в роли пропагандистов. Оно стремится создать условия, чтобы звезды включились в новый тренд развития.

Прогрессизм обязан использовать огромный опыт продвижения передовых идей средствами массовой культуры, накопленный в США и в СССР. Необходима мобилизация всех форм популярной культуры.

Специально для ЦПК – Игорь Задорин,
руководитель исследовательской
группы ЦИРКОН:

     *«Согласовывает ли государство элементы культурного и социального развития с технологическими трендами? …В Советском Союзе была развита научная фантастика, а у нас – нет. Этот элемент культуры довольно серьезно готовил людей к наступлению будущего, предлагал обсуждать эти проблемы, предвосхищал появление технологических новшеств».

Речь, в первую очередь, идет о создании успешного российского кино, работающего с сюжетами о талантливых инноваторах и ученых. И в СССР, и на Западе в 1950-1960-е годы значительную роль играли пропаганда НТР и привлекательных образов ученых. Неожиданный союз американского роботехника с советскими учеными во имя торжества науки в классическом фильме «Планета бурь» (1961 год) Павла Клушанцева перекликался с образами ученых-энтузиастов в «Космической Одиссее 2001 года» Стэнли Кубрика. Использование кинематографа для продвижения прогрессистских взглядов предполагает возвращение в отечественные кинофильмы образов героев-ученых, творящих лучшее будущее общества.

Важной формой распространения новых взглядов станет развлекательная литература, особенно детективы. Большое значение имеет Интернет, в том числе онлайн-игры и социальные сети нового типа, позволяющие участникам создавать инновации путем объединения усилий.

Прогрессистское движение предлагает капитанам индустрии свои возможности по обеспечению благоприятных условий для инвестиций в инновации. Именно эта группа создает объективные предпосылки для высокого будущего России. Успех предпринимателей, развивающих производства, – база успехов прогрессистского движения. Одна из экономических задач движения заключается в создании наилучших возможностей получения прибыли от вложений в технологическое развитие нашей страны. В перспективе прогрессизм стремится к созданию большого инновационного сектора экономики, сравнимого по доходности с экспортом сырья.

Успешные инвестиции в отечественные инновации станут новой формой общественной легитимации капитанов индустрии. Вложения в развитие страны – это хорошее средство выхода из заколдованного круга неприязни имущих и неимущих. Подобные инвестиции предоставляют капитанам индустрии не только поддержку людей будущего, но и право представлять их интересы благодаря своей роли организаторов развития России.

Прогрессистское движение обретет силу, если оно будет сконцентрировано вокруг проектов общественно-государственного партнерства, дающих видимый результат. Одним из них является публичный мониторинг, освещающий реальную ситуацию с внедрением инноваций в стране. Он может опираться на источники информации в виде новой социальной сети инноваторов.

Другой проект – создание комфортной социокультурной инфраструктуры в городах и загородных поселениях по всей стране. Реализация таких инициатив обеспечит сотрудничество архитекторов смыслов, деятелей поп-культуры и людей капитала в создании новых для России типов городской среды и стандартов жизни. Этот процесс предполагает активное вовлечение интеллектуального класса в решение конкретных задач по созданию благоприятной среды обитания.

Специально для ЦПК – Ульви Касимов,
председатель совета директоров
управляющей компании IQ One:

    *«У человека, который живет в Москве (или даже шире – в нашей стране) – как правило, есть стандартный набор проблем, которые он вынужден ежедневно решать. Я составил список таких проблем и хочу создать пространство – корпоративный городок, – где все они будут решены комплексно, в первую очередь с помощью архитектуры… Большинство потребностей современного человека имеют архитектурное решение… Строительство этого городка – возможность закладывать и развивать какие-то новые привычки в людях. Если мы все так и сможем сделать, создать этот городок и добиться его тиражирования, то через 10 лет мы увидим совсем другую Россию».

Третий проект связан с реформой высшего образования. Прогрессистское общественное движение участвует в проектах обновления российских вузов и воссоздания отечественной науки, противодействуя как академической коррупции, так и попыткам демонтажа образования и науки.

Четвертый проект – развитие в России рефлективного производства. Перманентный кризис отечественного производства связан с восприятием его продукции как менее престижной и хуже сделанной. Положение дел изменит создание усилиями науки, капитала и гуманитарных технологий продуктов высшего ценового сегмента (от точнейших аппаратов до гоночных автомобилей), которые получат глобальное признание как образцы высочайшего качества.

Прогрессистское движение нуждается в медийной и аналитической инфраструктуре, которая наряду с уполномоченными и советами послужит для него скрепой. Необходимы штабы прогрессизма в виде «мозговых трестов» и СМИ, опирающихся на поддержку инновационного бизнеса. Для распространения прогрессистских идей следует создать медийную коалицию, состоящую из новых СМИ (например, журнал «Русский Кольбер» по вопросам политэкономии) и тех изданий, которые уже сегодня работают на повестку развития. Наконец, прогрессистскому движению потребуется представительство в таких структурах, как Государственная дума и Общественная палата. Выстраивание инфраструктуры прогрессистского проекта – то, чем его сторонники могут и должны заниматься уже сегодня, вне зависимости от злобы дня сего.

Заключение (абстракт)

Россия по общественно-политическому развитию сегодня соответствует европейским государствам ренты XVII-XVIII веков. Поэтому поворот России к НТП требует адаптации рецептов, сработавших в структурно аналогичных условиях королевской Франции и похожих по типу развития стран.

Создание дополнительной бюрократии во главе с «русским Кольбером» позволит решать задачи роста производств и инноваций методами кризисного менеджмента. Успех миссии «русского Кольбера» зависит от его включения в высшее политическое руководство страны как специального уполномоченного по взаимодействию с людьми будущего. В этом случае он сможет вдохновить прогрессистское общественное движение, которое создаст в союзе с государством высокое будущее для России.

Благодарности

Цех политической критики выражает свою глубокую благодарность экспертам, чьи эксклюзивные мнения, рекомендации и предложения были использованы при создании настоящего доклада:

    * Джеку Голдстоуну, профессору Школы публичной политики Университета Джорджа Мейсона

    * Игорю Задорину, руководителю исследовательской группы ЦИРКОН

    * Ульви Касимову, председателю совета директоров управляющей компании IQ One

    * Павлу Крупкину, научному руководителю Центра изучения современности

    * Уолтеру Лакеру, историку, автору книги «Несбывшаяся мечта: размышления о Советском Союзе»

    * Эдварду Люттваку, старшему советнику Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон)

    * Якову Паппэ, главному научному сотруднику Института народнохозяйственного прогнозирования РАН

    * Александру Погорельскому, директору Института стран Восточной Европы

    * Валерию Фадееву, главному редактору журнала «Эксперт»

    * Андрею Фурсову, руководителю сектора стран Азии и Африки ИНИОН РАН