Партизан Ковпака о бандеровцах

Вспоминает участник партизанского движения Петухов Алексей Петрович

После переправы через Припять мы остановились в Полесье на реке Уборте в селе Лобное. Там уже был подготовлен аэродром. Там мы стояли больше месяца и немцы нам ничего не могли сделать. Ковпак разгромил Лельчицы, а мы Любешово. Мы вот в Любешовском районе стояли.

12 июня, июля, июня, я точно помню. Карпатский рейд оттудова начался.

Ковпак, Руднев, Войцехович

А мы начали в конце июня тоже по указанию штаба партизанского движения вышли на Волынь. Это уже участие в рельсовой войне. Мы вышли для блокирования Ковельского железнодорожного узла.

Мы рвали железную дорогу Ковель – Брест, Ковель – Сарны, Ковель – Новоград-Волынск. Каждому батальону был дан участок железной дороги.

Здесь были самые…несмотря на что мы прошли…ведь я же 2 года воевал в партизанах, был 2 ранен и контужен. Мы пришли туда на Волынь, то вот эти, как сейчас говорят, вояки, националисты, они в схронах были. Они нам мешали подрывать железную дорогу.

Батальон располагался от железной дороги километров за 50. Это штаб соединения батальона, а батальон находился на расстоянии 25 км. Батальон посылал диверсионные группы по 25 – 30 человек. Наша задача была подойти к железной дороге. Кроме того что немцы охраняли железную дорогу с этими бандеровцами, они нас … они искали момент вступить с нами в бой. Будет бой, значит мы понесём потери.

Нужно было ночью пройти по болотистой местности, кругом хутора, в основном. Когда сделаем подрыв, приходилось при возвращении вступать в бои. Однажды мы пришли к железной дороге, заминировали, и мину поставили на 2 часа ночи. МЗД-5 (мина замедленного действия). Наша задача была не только подорвать, но и если с живой силой, то обязательно обстрелять, и знать с чем подорвали. Или с живой силой или с техникой, с танками с самолётами (такие разборные шли самолёты), машины, цистерны.

Тогда только докладывали, что подорвали. Нужно было визуально посмотреть. Командир нашей группы сказал, что для того, чтобы нас меньше видели оставить у железной дороги одно отделение, а остальной группе уйти в лес на 2 км.

Мы минировали, а там болотистая местность, по пояс в воде и грязи. Я с пулемётом, был у нас один пулемёт, 4 автомата, и там, наверно, две винтовки. У каждого было ещё по 2-3 гранаты. Эшелон один проходит, другой проходит, уже 2 часа и товарняк пустой прошёл, а мина не сработала. Мы, конечно, заволновались, хотели уходить. Потом слышим, идёт эшелон, оказалось с горючим. Мина как было нужно: сработала не перед паровозом, а в середине состава. Как рвануло, бензин, пламя! Чёрное всё, дым! Вторая рванула, за ней ещё одна!

Всё кругом горело. Мы сами по болоту качаемся. Выскочили из огня. Дорога, а оказалось… Мы минировали между шоссейкой и железной дорогой. Мы не знали, что мы заминировали на расстоянии 1,5 – 2 км от поста немцев. Несмотря на то, что у нас был проводник. Ему конечно говорили, что если заведёшь нас, то смерть… Но его то мы взяли раньше, не с этой местности… Он тоже не знал. Мы выбежали, а на дороге машина и 2 мотоцикла. Залегли в канаве, стали перебегать, они конечно нас заметили. Завязался бой. Нас 7 человек. Мы выскочили, а там болотистый луг. Мы по болоту, отстреливаемся, немцы видят, что мы отстреливаемся, не так сильно бегут за нами.

Мы по канаве (ручью) за копны, в кусты ушли, но на хуторе были националисты, а мы не знали. Они это всё видели…Там же всё рядом взрывалось...

Прошли хутор и только вышли, а там мостик через ручей. Со стороны последнего дома по нам пулемётная очередь. Там возле дома была скирда. Там на Украине знаете, крыша и сено…

С этой они как ударили с пулемёта. Двоих наших сразу убило. Мы все кубарем в этот ручей под мост. Командир отделения говорит: «Давай зажигательными по скирде». Мы зажгли этот стог. Они оттуда удирать к лесу. Оказалось 8 человек. Они хотели нас отрезать от леса, а наши уже там (в лесу) были. Тут им всем конец и пришёл. Один удирал по болоту, так там и утонул. Это местные были…