Кавказ готовится к новой войне за Карабах

Армяне и азербайджанцы снова штурмуют карабахские окопы и стреляют друг в друга.

«Запросили о пощаде»

В Нагорном Карабахе после нескольких лет перемирия опять зазвучали выстрелы, есть убитые и раненые. Армяне и азербайджанцы наращивают военную мощь на своих границах. В Минобороны Карабаха разрешение на проход к линии фронта мне не дали, пугая какой-то «черной стрелой» — дескать, есть у азербайджанцев такой пулемет, который на три километра разит все живое!

Объясняю, что азербайджанцы не будут по мне стрелять, я же не в военной форме.

— Ты, — говорят, — не знаешь азербайджанцев — еще как стрельнут!

Пулеметами нас, конечно, не напугаешь, и я решил пробраться на фронт инкогнито. Мимикрировал под гражданского армянина и купил билет на маршрутку от Степанакерта до приграничного с Азербайджаном города Мартакерта, в 4-х километрах от которого и начались перестрелки. Обе стороны, понятно, обвинили друг друга в нападении. По дороге на Мартакерт втихаря от соседей я читал документ от пресс-службы Минобороны Азербайджана, распечатанный с Интернета: «Армяне запросили о пощаде». В документе, где армян разве что матом не кроют, говорится, мол, армянская сторона 4 марта для отвлечения внимания от своего политического кризиса в Ереване устроила провокацию на линии соприкосновения армянских и азербайджанских войск. Что враг получил отпор и понес потери: 12 убитых и 15 раненых. А с азербайджанской стороны 4 солдата стали шахидами (то есть погибли за родину) и один ранен. И что армянская сторона обратилась к Азербайджану с просьбой о прекращении огня.

За окном автобуса гнетущее зрелище: тысячи полуразрушенных азербайджанских домов и подбитая бронетехника. Множество мусульманских надгробий. Но могилы не осквернены, только иные покосились от времени. Очень редкие дома восстановлены — там обитают армянские беженцы из Азербайджана. Сам Мартакерт тоже выглядит весьма уныло и бедно по сравнению со столицей Карабаха Степанакертом. Люди одеты в ветхое, и на лицах, даже у женщин, нет светлой радости, несмотря на праздничный день 8 Марта. Как потом выяснилось, ничего здесь не производят, и только немногие счастливцы работают при армейских частях.

На месте многих цветущих в советское время сел в Карабахе война 90-х годов между армянами и азербайджанцами оставила одни развалины.

Все армяне говорят по-русски

В центре города я спросил какого-то невзрачного мужичка: где тут у вас воюют? Тот указал пальцем на восток и сам в свою очередь стал резво интересоваться: кто я да откуда? Назвался ему московским представителем ОБСЕ. Мужик пожелал мне удачи, а сам, видно, тут же и настучал КУДА НАДО. Потому не успел я еще выйти из города, как был остановлен одним гражданским и тремя полицейскими с наивным вопросом: что вы делаете в прифронтовой полосе? Удостоверение «Комсомолки» не явилось для них убедительным документом, и меня повели КУДА НАДО. По опыту предыдущих арестов в кавказских республиках мне известно, что сейчас должны обыскать до трусов и проверить бумаги, среди которых у меня азербайджанская пропаганда: «Армяне запросили о пощаде». Съесть ее уже поздно.

Для начала меня привели в полицию в ожидании высоких чинов из госбезопасности для истинного установления моей скромной личности.

— Вы говорите по-армянски? — спросили полицейские.

— Нет.

— Почему?

— Господь к языкам не сподобил…

— А вот армяне все говорят по-русски, — сказал главный полицай, представившийся Сережей, — даже дети у нас по-русски говорят! Знаете почему? Потому что армяне умный народ!

Это действительно так — в смысле, что практически все армяне говорят по-русски. Часто слышится на улицах наш шансон, правда, невысокого пошиба. В лучшем случае Надя Бабкина — «Виновата ли я, что люблю…».

В Степанакерте в отличие от Еревана все вывески продублированы на русском, хотя русского населения здесь почти уже нет, потому моя личность очень притягивает внимание и женщин, и мужиков. Женщины широко улыбаются, глядя в лицо пристально и смущающе, мужики подходят с предложением выпить.

Один армянин с удостоверением отставного генерал-лейтенанта грузинской армии, не сумев меня давеча склонить на улице к алкоголю, потом рано утром пришел в гостиницу, подождал, пока я проснусь:

— Идем ко мне в гости, жена уже все приготовила!

— Прости, брат, но у меня работа!

И с утра я поехал в госпиталь к раненому офицеру армии обороны Карабаха Хачатуру Тавадяну.

Офицеру армии Карабаха Хачатуру Тавадяну оторвало миной ногу, когда он отбивал свой окоп.

Кто напал первым?

Хачатуру миной оторвало ногу. Доктора разрешили с ним поговорить очень недолго. По его рассказу, азербайджанцы напали ночью на пост, где в окопах дежурили армянские солдаты. Солдатам удалось отступить невредимыми. Азербайджанцы окопы заняли и установили перед ними мины. Утром Хачатур с бойцами пошли в атаку на эти окопы. Тут он подорвался и дальше уже не помнит.

По словам карабахских военных, в то утро ранение в руку получил еще один боец, который уже в части. Убитых с армянской стороны нет.

Думаю, это правда, иначе бы армянская сторона, обвиняя Азербайджан в нарушении мирного соглашения, предъявила бы миру своих убитых. А так, кроме раненого Тавадяна, им больше некого показать.

Также сложно представить, что в эти суровые для Армении дни, когда в Ереване чрезвычайное положение (репортажи об этом читайте на сайте kp.ru) и чуть ли не вся их армия съехалась в столицу республики, армяне затеяли бы войну в Карабахе. Армянская версия на сей счет такова: азербайджанцы, видя, что число военных в Карабахе резко уменьшилось, воспользовались моментом. В ту ночь, по данным карабахской разведки, перешла границу целая разведрота 703-й азербайджанской бригады и заняла окопы армян. С карабахской стороны военных было якобы только 6. Днем карабахцы ударили по занятым окопам. Был убит командир азербайджанской роты капитан Исаев, после чего остальные бойцы покинули окопы и многие были убиты уже в открытом поле. В доказательство в штабе армии обороны Карабаха мне показали жуткое видео — смертельно раненного командира азербайджанской роты в армянском окопе. Руки и ноги у него связаны. Видно, сослуживцы хотели переправить убитого на свою сторону, но не успели. Потом кадры передачи тела капитана азербайджанским военным. С азербайджанской стороны идут неспешно несколько человек с белым флагом, прощупывая дорогу миноискателями. Группа армянских бойцов выносит им тело офицера, завернутое в плащ-палатку, и оставляет его на земле. Почему убитый азербайджанский офицер оказался в армянском окопе, если, по версии Баку, армяне напали, а азербайджанцы отстреливались?

Хотят ли русские… еще одну базу в горах

…В полицейском участке я просидел с полчаса. После пришел солидный человек в кожаной куртке и попросил мои документы. Еще минут через 20 он мне сказал:

— Товарищ Варсегов, есть информация, что вы фотографировали здание райадминистрации.

— Фотографировал, — сознался я.

— А вы понимаете, что это стратегический объект, равно как почта, телеграф, вокзал?

— Ну откуда мне это знать?

— А для кого вы фотографировали?

— Для себя на память о вашем прекрасном городе.

— Хорошо, — сказал человек, — но мы вынуждены вас отправить обратно в Степанакерт.

Странно, даже карманы не проверили. После меня отвезли на вокзал и посадили в маршрутку.

— Скажи, — обратилась ко мне какая-то женщина в автобусе, — ведь Россия не допустит опять войны с Азербайджаном?

— Не допустит! — уверенно сказал я.

И тут все заговорили, мол, как Россия может разрешить войну, если у России в Армении военные базы?!

— Так то в Армении, а в Карабахе у России баз нету, — сказал кто-то.

— Надо будет, поставим, — ответил я.

— Надо поставить! — заговорили все.

Хотя я, конечно, откровенно лукавил, чтобы успокоить людей. Не будем мы ставить военные базы в Карабахе хотя бы потому, что нас обвинят в агрессии против Азербайджана. А вот всяким там миротворцам сюда бы сейчас самое время ехать, ибо напряженность с обеих сторон подошла к опасной отметке.