Трейлер к фильму \"Шультес\"

На модерации Отложенный

Фильм "Шультес", получивший Гран-при последнего "Кинотавра", рассказывает о воре без памяти и о Москве, подарив столице новых гениев места.

Режиссер-документалист Бакур Бакурадзе главную роль в картине отдал своему водителю. О том, какие внутренние слагаемые привели этот фильм к победе на Открытом российском кинофестивале Кинотавр-2008, рассказывает накануне его выхода в прокат корреспондент Дней.Ру.

О чем: Невзрачный житель московской окраины Алексей Шультес (Гела Читава) каждый день встречается со своими партнерами по бизнесу с целью надуть очередного владельца автомобиля. Сунув в карман ключи от только что украденной машины, он сдает их товарищам, получает свою долю и едет домой. Дома его ждет мать, страдающая от сердечного заболевания; вместе они смотрят, пока не сморит сон, вечернюю трансляцию спортивной телепередачи.

Наутро все повторяется. По дороге на дело Шультес ловко вытаскивает из карманов случайных встречных кошельки, а для больной матери крадет в аптеке лекарства. Незаметный для обывателей, он держит свои мысли в секрете и от близких. В шкафу карманных дел умелец хранит чемпионские кубки за победу в соревнованиях по бегу, а за пазухой прячет блокнот, в который записывает все, что с ним происходит: Шультес не помнит ни своего домашнего адреса, ни людей, с

Однажды он крадет бумажник у молодой француженки. Беззащитная в чужой стране, девушка вскоре попадает в больницу – избитая и при смерти. Под гнетом вины Алексей пытается понять, в чью судьбу он так неосторожно вмешался, и проникает в дом пострадавшей, где находит ее видеопослание возлюбленному. Глядя на излияния чувств, записанные на пленку, он пытается понять, как это – любить.

Что новенького: режиссер разместил в столичном метро "мужскую" половину репродукции Пьеро делла Франческа "Портрет герцога Федериго Монтефельтро и герцогини Баттисты Сфорца", в реальности хранящуюся во Флоренции, в галерее Уффици.

Где-то мы это уже видели: азы карманного мастерства зритель имел возможность постичь еще по советскому сериалу "Место встречи изменить нельзя". Не так давно ловкость рук демонстрировали малолетки в картине "Сволочи" Александра Атанесяна. Подпольные сделки на рынке заключались, как мы все мы помним, в "Oперации "Ы" Леонида Гайдая, а жизнь в злачных районах крупных городов во всех красках освещалась в фильме Фернанду Мейреллиша и Кати Люнд "Город Бога".

Можно ли научиться чувствовать, если не помнишь, как это делать, да и памяти едва хватает на то, чтобы произнести собственное имя? Трудновато обзавестись привычками или хобби, когда единственное, что ты знаешь о себе, это то, что знают о тебе окружающие люди.

Воспоминания должны быть наполнены каким-то чувством, осознанием прожитого опыта, без этого они становятся лишь биографической сводкой или строчкой в личной записной книжке. Одной человеческой жизни будет мало, чтобы дважды ощутить материнскую песню перед сном, трепет первого поцелуя, обиды от предательства друга, радость победы в юношеском конкурсе – всю ту гамму эмоций, которые испытываешь на определенной стадии взросления. Любой может рассказать, как это было, но никто не в силах объяснить тебе, что ты чувствовал и какие выводы сделал. В такой ситуации остается только принимать собственное существование и существование родных или друзей как факт.

За два года до событий в фильме Шультес проснулся в больнице.

У него есть брат, кажется, мать-сердечница и, точно-точно, квартира, где с момента происшествия никакие деньги уже не лежат. На его счастье, мышечная память гораздо более крепкая штука, чем человеческий мозг, и, раз в прошлом он был тренером по бегу, соорудить некое подобие нормальной жизни будет нетрудно. Главное, начать с малого.

Сложно понять, сколько Шультесу лет, судя по всему, он и сам в этом не уверен – персонаж Гелы Читавы одинаково хорошо общается и с ворами средних лет, и с пожилыми посетителями общественных саун, и с малолетним беспризорником. Трудно в точности определить и время года – на улице всегда пасмурно и грязно, а день начинается с облачного неба. Главный герой даже путает прошлое и будущее, рассказывая своему лечащему врачу о том, чего еще не случилось. Когда у тебя нет прошлого, какое значение имеет то, что показывают стрелки часов?

В его комнате на календаре с непонятными иностранными словами значится какой-то летний месяц две тысячи лохматого года. Когда мать Шультеса умирает, он всем говорит о ней так, словно она жива, а урну с прахом ставит рядом с наградами за спортивные достижения. Эта нарочитая неточность и запутанность выражается даже в навязчивой мелодии рингтона, который блатным голосом каждые двадцать минут фильма выдает почти гамлетовский вопрос: "Леша я или не Леша?"

В картине Бакурадзе, при некоторой очевидной событийности, практически отсутствует динамика, так что это в определенной степени кинематографичная проза. Странные взаимоотношения героев со временем - не редкость в мировой литературе. Популярный норвежский писатель Эрленд Лу в "Наивно.Супер" тоже утверждал, что времени не существует. Дуглас Коупленд, в 90-х вдохновивший целое поколение американцев, в своей книге "Generation X" говорил о том, что все мы мечтаем вернуться назад в прошлое, но только чтобы после вновь оказаться в своем измерении.

Время – величина, придуманная людьми для упорядочения своей жизни, ибо каждый стремится зацепиться за некоторую константу, чтобы быть уверенным в том, что совершаемые действия имеют причину и следствие, начало и конец, а значит, не лишены смысла. Почивший с миром год назад Курт Воннегут еще в 1969-м в "Крестовом походе детей" напомнил о любопытном следствии теории относительности Эйнштейна – прошедшее, настоящее и будущее не следуют друг за другом, а наслаиваются, так что мы одновременно проживаем все три категории.

Чтобы не нарушить этого замыкания в мире безвременья, тип съемки в "Шультесе" приближен к скрытой. Однако эту слежку точно исподтишка нельзя причислить к трясущейся расфокусировке "Прогулки" Алексея Учителя или "Танцующей в темноте" Ларса фон Триера. Режиссер составляет идеальную композицию, помещая персонажей, как световые точки, в угол кадра или составляя диагональные плоскости. При этом ощущения некоей искусственности - "натюрморта" - не возникает. Перед нами абсолютно обычные люди, не бедствующие и не жирующие, игроки в автоматах, кассирши в супермаркетах, пассажиры метро. Именно этого эффекта хотел добиться Бакурадзе, отдавая часть ролей непрофессиональным актерам, умеющим жить, а не показывать, как живется. Вывод от увиденного напрашивается жесткий: в буднях тех, кто помнит каждый момент жизни, и тех, кто коротает дни без единой зацепки из прошлого, нет никакой разницы.