Зачем мы строим из себя волков, боясь обнажить душевный свет?

Предпосылок, чтобы этот секрет открыть, мне предоставлялось такое количество, что я, признаться, сейчас недоумеваю: как я не открыл его раньше. Он буквально прятался за собственной очевидностью, пока чреда ничего не значащих самих по себе событий неожиданно не нарисовала мне перед глазами всю логику происходящего.

Люди почему-то думают, будто вокруг них миллионы циничных, расчётливых мразей, которые за одну вероятность получения ничтожного бонуса маму родную продадут. Будто окружающие эти как-то особенно тщательно отслеживают все закономерности, проворачивают многоходовые комбинации, мастерски врут не краснея, плетут интриги и не имеют ничего святого. Собственно, даже пресловутая «рыночная теория» — это неявный постулат существования огромного количества рациональных, всевидящих, всепонимающих агентов.

При этом количество встречаемых нами продавцов мамы упорно стремится к нулю. Никто в реальности не демонстрирует способности к хитрым манёврам, никто не живёт строго поперёк всем очевидных ценностей. Что, впрочем, многих заставляет подозревать окружающих в ещё более коварном коварстве. Дескать, те так здорово притворяются, что виду не подают, не допускают ни одного прокола и вообще.

Столь радикальное расхождение наблюдаемого и считаемого не может не вызвать подозрений. Но не вызывает! При полном отсутствии фактического материала уверенность в теоретической предпосылке о замаскированном циничном прагматизме окружающих живёт в головах девяти человек из десяти.

Более того, когда кто-то прямым текстом сообщает о своих довольно понятных чаяниях, мечтах, надеждах, убеждениях, то ему им сказанное возвращается подозрительным вопросом: «где же твоя выгода»? Например, Истинного Учителя Истины в комментах буквально засыпают разоблачениями. То выясняется, что он рекламирует какой-то треннинг, то какую-то книжку, а то ему какие-то Тёмные Силы платят за его писанину, только вот цели их настолько коварны, что их по текстам А.Б. Покоя невозможно вычислить. Но они безусловно есть, эти цели. Они наверняка крайне меркантильны, гнусны и безобразны. Учитель явно строчит свои моральные изыскания, цинично развалившись с бокалом дорогого мартини близ проплаченного масонами бассейна и смеётся над доверчивыми читателями.

Мысль, что стоящий за псевдонимом человек может просто и честно писать то, что думает, во имя лучших побуждений с негодованием отметается. «Ты что, настолько наивен? Думать, будто кто-то может жить именно так?». «Ещё скажи, "Учитель любит человечество"»!

Но, друзья мои, я ведь даже не подозреваю, я знаю: подавляющее большинство блоггеров пишет забесплатно, не преследуя никакой цели, кроме как сказать то, что они думают. Многие стесняются, конечно, и камуфлируют всё это зарослями показного наплевательства, но не за деньги оно. Крайне малый процент проплачен. Крайне малый процент ангажирован кем-то, кроме своего внутреннего голоса.

Как же так? Откуда же такое недоверие?

И я теперь понял откуда. Большинство наших современников подсознательно считает, что они «пробились случайно». Ну, туда пробились, где они сейчас есть. На работу, в круг своих друзей, в эту строчку рейтинга.

Им кажется, все остальные заняли своё место по праву, поскольку всё мощно продумали и цинично рассчитали, и только они прошли «на дурачка». Не рассчитывая ничего даже на шаг вперёд, не хватая звёзд с неба, не строя пакостей, не давая взяток и даже, даже имея наглость не продумывать свои слова наперёд. Но это, — им кажется, — исключение. В своём лице они имеют дело с исключением. Не может быть, чтобы все так. Только они. Случайно.

Но раз случайно, то ведь можно сразу же с этого места вылететь. Но не хочется. Но что тогда делать? И единственный ответ: делать вид. Делать вид, что и ты тоже мега-корыстен, циничен, расчётлив, всё наперёд продумал и, самое главное, не наивен. Что ты понимаешь, какие меркантильные сволочи все кругом, поэтому хрен они тебя проведут. В качестве постоянной превентивной защиты об этом приходится говорить всем встречным и, — о, парадокс! — укреплять всех встречных в аналогичном сценарии существования.

На удивление, метафора о волке в овечьей шкуре вывернулась наизнанку: каждому кажется, будто он — овца в волчьей шкуре, шифрующаяся в стае волков. И при первом же промахе его раскроют и съедят. Как тут не орать: «я знаю, какие все кругом волки»? — иначе ж сразу заподозрят, что на белые и пушистые темы ты заговорил неспроста. «И если ты допускаешь, будто хоть кто-то может писать, говорить, жить честно, бесплатно, из лучших побуждений, то не сам ли ты наш чувствительный и беззубый завтрак?», — спросят тебя волки.

Это, знаете, как бы заговор. Ну, реальный такой заговор — не как в сказках, а когда никто в явном виде не договаривался, но все выполняют. Или как болезнь, что ли. Я бы назвал её «волчанкой», но это слово уже застолбил доктор Хаус. Поэтому я подумал и решил: случись Учителю одолжить мне на время профессора Инъязова, тот бы подобрал термин «Охранический Люпус». То есть, когда в порядке самообороны все из себя волков строят, чем и создают у всех необходимость самообороны.

Лет ещё пятьдесят назад люди боялись показаться ненормальными. Обнажить свои страстишки, пороки и, тем более, душевный мрак, если он есть. Теперь, — удивительное дело, — боятся наоборот обнажить душевный свет. Показать свою нормальность, причастность к человечности, мотивированность мечтой или что-то вроде этого. Пороки себе выдумывают и выставляют их на всеобщее обозрение. Чтобы боялись их, циничных и порочных. И не только себе — другим выдумывают. С целью показать, насколько силён ихнепроведёшь.

У Станислава Лема есть рассказ, как Ион Тихий был заслан на планету, где роботы совершили переворот и пришли к власти. После этого они начали вовсю травить людей, мучить их, изводить и пытать. Людей на планете очень скоро не осталось. Ион Тихий, значит, переоделся в робота и внедрился в их общество. Ну и после некоторого количества манёвров прорвался к главному у них. В общем, главный оказался переодетым человеком. Но мало того, переодетыми людьми оказались вообще все роботы. Чёрт побери, насколько же глубоким оказался этот рассказ! Я ж его ещё в юности читал — и как я после такого умудрился не догадался до Самого Страшного Секрета?