Менеджеры и ястребы

Конфликт между министром обороны и так называемым «международным союзом десантников» ярко высветил одну из острейших проблем нашего времени. Заключается она в том,  что дальнейшее поступательное развитие страны невозможно без преодоления многочисленных мифов нашей истории. В данном случае речь идет о мифе, сложившемся вокруг советской, а затем и российской армии.

Состоит  этот миф как бы из двух частей. В первой утверждается, что наша армия является подлинно народной, единой, непобедимой и легендарной. Вторая гласит, что наша армия всегда была, есть и будет «единственным союзником» и опорой державы, а выполнить эту задачу в полном объеме возможно лишь с помощью «старой гвардии кадровых военных», исповедующих принципы умеренного великодержавного консерватизма.

Исторически сложилось так, что спорить с этими сомнительными постулатами  в обществе как бы не рекомендуется. Тот, кто осмелится хоть как-то подвергнуть их сомнению, рискует тут же быть обвиненным в антипатриотизме и даже получить ярлык «врага Отечества».

Именно поэтому перед написанием данного текста автор провел ряд консультаций с армейскими товарищами и давними сослуживцами, в том числе, занимающими сегодня солидное положение в армейской иерархии. 

Как и следовало ожидать, мнения разделись почти поровну. Одна половина опрошенных решительно выступила за коренные реформы в вооруженных силах и развенчание вредных и косных, с их точки зрения, мифов недавнего прошлого. Оппоненты данной группы товарищей, напротив, утверждали, что именно упомянутые «мифы» являются залогом боеспособности всей армии и даже самой целостности России.

Поэтому автор решил не обострять дискуссии и представить в этом кратком обзоре обе точки зрения. Конечно, со своими собственными комментариями и замечаниями.

Пусть читатели сами решат, какая позиция покажется  им более разумной и убедительной.

Наибольшие споры сегодня обычно вызывает миф о некогда «единой, непобедимой и легендарной советской армии», прямой наследницей которой является нынче армия российская. Тут мне хотелось бы привести один совсем свежий пример.

Буквально на днях на экраны страны вышел фильм Алексея Балабанова «Кочегар». Очень своевременная, на мой взгляд, и жизненная картина! Если отбросить уголовную составляющую сюжета то суть его окажется ошеломляющей: главный герой фильма, Герой Советского Союза, боевой офицер и ветеран Афганской войны, а, заодно, и, судя по всему, просто очень хороший и порядочный человек, искренне и до глубины души ненавидит русский народ. Являясь якутом по национальности, он убежден, что ничего хорошего ждать от русских невозможно в принципе.

К сожалению, события, происходящие далее в фильме, подтверждают его точку зрения. Но дело тут не в этом. Дело  в том, что, если даже образованный и честный офицер терпеть не может своих  сослуживцев (а заодно – и большую часть страны, в которой живет), то ни о каком единстве армии и общества в целом речи быть не может. Примеры Джохара Дудаева  и Аслана Масхадова, ставших лидерами чеченского сопротивления, показывает, что никакие боевые заслуги и воинские доблести не гарантируют того, что обладатель этих признанных заслуг не повернет в одно отнюдь не прекрасное время оружия против своих командиров.

Одно это показывает, как считают многие из опрошенных автором, сколь порочной оказалась основа, на которой базировалась советская, а затем и российская армия. Единство обернулось обычной показухой,  как, впрочем, и сопутствующая единству «непобедимость».  Насколько неоднородна и расслоена была  и есть российская армия, на столько же различна боеспособность отдельных ее подразделений и родов войск. Скажем, подготовка воздушного десанта отличалась и поныне отличается от подготовки мотострелков точно также,  как отличаются уровень жизни и социальные реалии, скажем, в бывших «советских» Эстонии и Таджикистане. Однако, поскольку одним десантом кампании не выиграть, а боеспособность частей, укомплектованных военнослужащими срочной службы вызывает немало нареканий, то по законам математики и социологии под вопросом оказывается и эффективность всей армии в целом.

Мои собеседники неоднократно подчеркивали, что этот вывод у них самих не вызывает ни малейшей радости. Однако они все же сочли своим долгом озвучить его, точно также, как долгом врача является постановка точного, пусть и неприятного для пациента диагноза, а долгом любящего отца – трезвая оценка недостатков в воспитании непутевого сына. Только тот, кто знает «болячки» своего Отечества и готов заняться их «лечением»,  может считаться подлинным патриотом.

Сразу подчеркну, что это является уже точкой зрения не только собеседников автора данных строк, но и его собственной.

Совсем другое дело – гипотетическое развенчание мифа об армии, как «единственном союзнике России» и кадровых военных,  как «единственной силе, способной спасти страну».  Из него вытекает вывод, что руководить оборонным ведомством может только военный человек, причем желательно обладающий опытом боевых действий и практического руководства войсками. Якобы, «армия примет», как своего вожака, только такого профессионального военного.

Тут, как это часто бывает, пресловутый «дьявол» вновь прячется в деталях.

Внешне забота о престиже и величии государства выглядит очень патриотично. Но дело все в том, что очень часто за этой заботой у высших генеральских чинов скрывается забота о собственном престиже и благополучии.

Можно сказать даже конкретнее – за этим стоит забота о сохранении имеющихся у генералов привилегий и возможностей бесконтрольного распоряжения выделяемыми на нужды обороны финансовыми потоками.

Такая расстановка сил делает значительную часть генералов заложниками своего высокого статуса и невольными консерваторами, чьи личные интересы объективно входят в противоречие с интересами страны. Чтобы сохраниться, как вид, они просто вынуждены занимать позицию хищных «ястребов», чтобы не допустить к рычагам управления (и, соответственно, материальным благам) приходящее им на смену поколение расчетливых и прагматичных «менеджеров».

Ничем иным нельзя объяснить возникшую на пустом месте кампанию совершенно неприличной травли министра обороны со стороны группки замшелых генералов-отставников. Нельзя ведь принять на веру смехотворную  версию о том, что боевых десантников смутили непарламентские выражения в речи министра, а прожженных атеистов советской закалки возмутило якобы исходящее от Сердюкова требование снести церковь, возведенную на территории части.

«Якобы» потому, что,  судя по всему, этого распоряжения не было вовсе, как не было и площадной брани в устах министра. А была всего лишь ложь смертельно напуганных воришек, испугавшихся возможного отстранения от насиженными прикормленных кормушек.

Как совершенно верно пишет в «Ежедневном журнале» известный военный обозреватель Александр Гольц, теперь «офицеров, вплоть до самых высших, избавят от тяжкой ответственности за расходование финансовых средств». Отныне обеспечением войск всем необходимым – от амуниции до самых сложных вооружений – будут заниматься гражданские ведомства. Министр обороны и другие военные реформаторы поставили своей целью навсегда покончить с командирами – «крепкими хозяйственниками».

Понятно, что военноначальников  эта перспектива вдохновляет. Их опасения имеют под собой все основания. Вектор развития мировой цивилизации свидетельствует о том, что победа «поколения менеджеров» над своими предшественниками в ближайшем будущем, видимо, неизбежна.

Трудно сказать, сыграет ли эта победа однозначно положительную роль в деле российского военного строительства. На этот счет есть различные точки зрения, и подтвердить правоту какой-либо из них, скорее всего, можно будет только на основе практического опыта. Пока же определенно ясно только одно – в условиях всемирной унификации производства все больше отраслей отказываются от узкоспециализированного менеджмента в пользу профессиональных управленцев широкого профиля.

Можно даже сказать, что за рубежом этот принцип практически не знает исключений. Не является таковым исключением и военная сфера. В мире давно принято, что «рулить военным хозяйством» должен именно профессиональный управленец, возможно, не имевший до этого к армии никакого отношения.

Да и мне вот, например, как профессиональному журналисту, глубоко наплевать, будет ли директор, допустим, телекомпании досконально осведомлен в премудростях моей профессии. То есть, будет ли он журналистом по образованию и призванию. По большому счету, это даже не его дело и не его задача. Его задача состоит в том, чтобы, образно говоря,  редакционная машина работала слаженно и без сбоев. Для этого нужно знание не орфографии и синтаксиса, а совсем других дисциплин  и  наличие совсем других навыков. Ну, а грамотность проявят его подчиненные, под руководством, скажем, главного редактора издания или телестудии. В нашем примере – соратника и первого помощника генерального директора.

Наверное, сегодня было бы верхом наивности говорить о том, что «армия примет» только военного, точно также, как деятели народного образования «примут» в качестве своего руководителя только педагога, машиностроители – инженера, а металлурги – металлурга. Бывшие руководители «Норильского Никеля» – Владимир Потанин, Александр Хлопонин и Михаил Прохоров – ранее никогда металлургией не занимались. Особенностей и тонкостей металлургического производства они не знали, и не исключено, что не знают до сих пор. Тем не менее, именно благодаря блестящему менеджменту они сумели вывести из прорыва это крупнейшее и не имеющее аналогов  в мире предприятие. На мой взгляд, этот пример наглядно иллюстрирует преимущество профессионально-управленческого подхода к решению проблемы над профессионально-ведомственным.

Многие авторитетные военные  специалисты уверены, что именно таким образом следует поступать и ходе армейской реформы. Военному руководителю сегодня требуется знание не стратегии и тактики ведения боя, а базовых принципов высшего менеджмента, которые в основе своей у всех отраслей примерно одинаковы.

Из чего следует, что настала пора избавления от очередного мифа, доставшегося нам  в наследие от прошлого.

Юрий Гладыш

http://e-epos.info/publ/menedzhery_i_jastreby/1-1-0-169