Эксперимент Милгрэма полвека спустя
На модерации ОтложенныйПРОФЕССИЯ: ПАЛАЧ
В 1961 году в Иерусалиме судили Адольфа Эйхмана, непосредственного руководителя массового уничтожения евреев в нацистской Германии. Процесс был важен не только тем, что преступника настигло заслуженное возмездие, но и огромным влиянием, которое он оказал на развитие современных представлений о социальном поведении человека. Самое сильное впечатление на наблюдавших за ходом суда произвела линия защиты, выбранная Эйхманом, который упирал на то, что, управляя конвейером смерти, он всего лишь делал свою работу, выполнял приказ и требования законов. И это очень похоже на правду: подсудимый вовсе не производил впечатления чудовища, садиста, маниакального антисемита или патологической личности. Он был невероятно, ужасно нормален.
Суду над Эйхманом и детальному разбору психологических и социальных механизмов, заставляющих нормальных людей совершать ужасные злодеяния, посвящена ставшая классикой моральной философии книга Ханны Арендт, освещавшей процесс для журнала The New Yorker, «Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме» (Европа, 2008).
«ОПЫТ ДОЛЖЕН БЫТЬ ДОВЕДЕН ДО КОНЦА»
Другое, не менее знаменитое исследование банальности зла провел йельский психолог Стэнли Милгрэм (Stanley Milgram), доказавший экспериментально: действительно, самые обычные люди, как правило, настолько склонны к подчинению фигуре, наделенной властью, что, «всего лишь» выполняя приказ, способны на крайнюю жестокость в отношении других людей, к которым не питают ни злобы, ни ненависти*. «Эксперимент о повиновении», больше известный просто как «эксперимент Милгрэма», был затеян через несколько месяцев после начала суда над Эйхманом и под его влиянием, а первая работа о его результатах вышла в 1963 году.
Эксперимент был устроен так. Участникам его представили как исследование влияния боли на память. В опыте участвовали экспериментатор, испытуемый («учитель») и актер, игравший роль другого испытуемого («ученика»). Заявлялось, что «ученик» должен заучивать пары слов из длинного списка, а «учитель» — проверять его память и наказывать за каждую ошибку все более сильным электрическим разрядом. Перед началом действа «учитель» получал демонстрационный удар напряжением 45 В. Его также заверяли, что удары током не причинят здоровью «ученика» серьезного вреда. Потом «учитель» уходил в другую комнату, начинал давать «ученику» задачи и при каждой ошибке нажимал на кнопку, якобы дающую удар током (на самом деле актер, игравший «ученика», только делал вид, что получает удары). Начав с 45 В, «учитель» с каждой новой ошибкой должен был увеличивать напряжение на 15 В вплоть до 450 В.
Если «учитель» колебался, прежде чем дать очередной «разряд», экспериментатор заверял его, что берет на себя полную ответственность за происходящее, и говорил: «Продолжайте, пожалуйста. Опыт должен быть доведен до конца. Вы должны это сделать, у вас нет выбора». При этом, однако, он никак не угрожал сомневающемуся «учителю», в том числе не угрожал и лишением вознаграждения за участие в эксперименте ($4).
В первой версии эксперимента помещение, в котором находился «ученик», было изолировано, и «учитель» не мог его слышать. Только когда сила «удара» достигала 300 вольт (до этого момента дошли все 40 испытуемых, и ни один не остановился раньше!), актер-«ученик» начинал биться о стену, и вот это «учитель» слышал. Вскоре «ученик» затихал и переставал отвечать на вопросы.
До самого конца дошли 26 человек. Они, повинуясь приказу, продолжали нажимать кнопку, даже когда «напряжение» достигло 450 В. На шкале их «прибора» значения от 375 до 420 В были помечены надписью «Опасно: сильнейший шок», а отметки 435 и 450 В – просто знаком «ХХХ».
Разумеется, эксперимент много раз повторяли, проверяли и перепроверяли, слегка варьируя условия (гендерный состав участников, степень давления со стороны экспериментатора, поведение актера-«ученика»). В одной из версий, в частности, когда сила «удара» достигала 150 В, «ученик» начинал жаловаться на сердце и просил прекратить, и «учитель» его слышал.
После этого 7 человек из 40 отказались увеличивать «напряжение» далее 150-вольтной отметки, однако до конца – до 450 В – дошли, как ни странно, те же 26 из 40.
45 ЛЕТ СПУСТЯ
Влияние эксперимента Милгрэма на профессиональное сообщество было столь велико, что теперь разработаны этические кодексы, делающие его полную реконструкцию невозможной.
Но в 2008 году Джерри Бергер (Jerry Burger) из Университета Санта-Клары в США все же воспроизвел эксперимент Милгрэма**, модифицировав его условия с учетом существующих ограничений. В опытах Бергера «напряжение» увеличивалось только до 150 вольт (хотя на шкале «прибора» разметка шла до тех же 450 В), после чего эксперимент прерывался. На этапе отбора участников отсеяли: во-первых, тех, кто знал об эксперименте Милгрэма, во-вторых, эмоционально нестабильных людей. Каждому из тестируемых минимум трижды повторили, что он может прервать опыт на любой его стадии, при этом вознаграждение ($50) возвращать не придется. Сила демонстрационного (реального) удара током, который получали испытуемые перед началом эксперимента, составляла 15 В.
Как выяснилось, за 25 лет изменилось немногое: из 40 испытуемых 28 (то есть 70%) были готовы продолжать увеличивать напряжение и после того, как «ученик», якобы получив 150-вольтный удар, жаловался на сердце.
ВО ИМЯ ВЫСОКОЙ ЦЕЛИ
А теперь, благодаря архивным материалам***, которые проанализировали социальные психологи из четырех университетов Австралии, Шотландии и США, обнаружилось, что и в первоначальном эксперименте все на самом деле обстояло еще хуже, чем мы привыкли думать.
Дело в том, что из чтения работ, которые публиковал сам Милгрэм, создается впечатление, будто подчиняться приказам участникам эксперимента было тяжело и неприятно, а то и вовсе мучительно. «Я видел, как в лабораторию вошел солидный бизнесмен, улыбающийся и уверенный в себе. За 20 минут он был доведен до нервного срыва. Он дрожал, заикался, постоянно дергал мочку уха и заламывал руки. Один раз он ударил себя кулаком по лбу и пробормотал: «О боже, давайте прекратим это». Тем не менее он продолжал реагировать на каждое слово экспериментатора и безоговорочно ему повиновался», – писал он.
Но изучение записей об обратной связи, которую давали испытуемые после того, как эксперимент завершался и им раскрывали глаза, объясняя истинную суть случившегося, говорит о другом. В архивах Йельского университета такие справки имеются относительно впечатлений 659 из 800 добровольцев, участвовавших в разнообразных «дублях» эксперимента. Большинство этих людей – обычных, нормальных людей, не садистов или маньяков – не выказало никаких признаков угрызений совести. Наоборот, они сообщали, что рады были помочь науке.
«Это проливает новый свет на психологию подчинения и соответствует другим имеющимся свидетельствам того, что людьми, творящими зло, обычно движет не стремление творить зло, а уверенность, что они делают нечто достойное и благородное», – комментирует один из авторов архивного исследования, профессор Алекс Хаслам (Alex Haslam). Ему вторит его коллега по этой работе профессор Стивен Райхер (Stephen Reicher): «Можно предположить, что ранее мы превратно понимали этические и теоретические проблемы, поставленные исследованиями Милгрэма. Следует задать себе вопрос – нужно ли заботиться о благополучии участников экспериментов, заставляя их думать, будто причинение страданий окружающим можно оправдать, если оно было совершено во имя благой цели».
В исследовании принимала участие и австралийский режиссер-документалист, профессор Университета Маккуори в Сиднее Кэтрин Миллард (Kathryn Millard). Материалы, найденные в архивах, она использовала в своем новом фильме «Палата шоковой терапии» (Shock Room), который сейчас выходит на экраны. Фильм исследует средствами кинематографа, как и почему люди подчиняются преступным приказам, и, что не менее важно, как и почему некоторые все-таки отказываются творить зло.
Самое время в очередной раз задать себе вопрос: «А как бы поступил я?»
* S. Milgram «Behavioural Study of Obedience. Journal of Abnormal and Social Psychology», 1963, vol. 67, № 4.
** J. Burger «Replicating Milgram: Would People Still Obey Today?» American Psychologist, январь 2009.
*** S. Haslam et al. «Happy to have been of service»: The Yale archive as a window into the engaged followership of participants in Milgram's ‘obedience’ experiments». British Journal of Social Psychology, сентябрь 2014.
Читайте также: Ханна Арендт, человек деятельный
Комментарии
================
Тема холокоста настолько лжива, что даже касаться её неприятно. Измараешься как об говно. Это всё равно что сейчас в реальном времени обсуждать злодеяния украинцев против Донбасса тогда как в нынешнем украинском "правительстве" сплошняком евреи. От Порошенко-Вальцмана до Тимошенко-Капительман. Сплошняком. Точно так же, Эйхман - без всяких сомнений генетический еврей. Точно так же как сам Гитлер, Мюллер и вся нацистская компания.
Доктрина Лютера и Кальвина и привела к тому, что Личное, оторвавшись от общего, перестало чувствовать не только Общее, но и себя самого.
или как вы говорите точно - они "ЗОМБОПУТЫ"!
Умирая от физического голода, люди не остаются тихи и спокойны; точно так же
они не могут тихо и спокойно умирать от голода психического. Если в
отношении "нормального" человека нас будет интересовать лишь его
экономическая обеспеченность, если мы упустим из виду подсознательное
страдание среднего автоматизированного человека, мы не сможем понять ту
опасность, исходящую из человеческого характера, которая угрожает нашей
культуре: готовность принять любую идеологию и любого вождя за обещание
волнующей жизни, за предложение политической структуры и символов, дающих
жизни индивида какую-то видимость смысла и порядка. Отчаяние людей-роботов -
питательная среда для политических целей фашизма."
Комментарий удален модератором
индивида в крайне неустойчивое положение. Превратившись в отражение чужих
ожиданий, он в значительной степени теряет самого себя, а вместе с тем и
уверенность в себе. Чтобы преодолеть панику, к которой приводит эта потеря
собственного "я", он вынужден приспосабливаться дальше, добывать себе "я" из
непрерывного признания и одобрения других людей. Пусть он сам не знает, кто
он, но хотя бы другие будут знать, если он будет вести себя так, как им
нужно; а если будут знать они, узнает и он, стоит только поверить им.
Роботизация индивида в современном обществе усугубила беспомощность и
неуверенность среднего человека. Поэтому он готов подчиниться новой власти,
предлагающей ему уверенность и избавление от сомнений."
Э.Фромм. Бегство от свободы
" Поэтому
их враждебность не могла проявляться открыто, даже осознать ее было
невозможно: ее надо было подавлять. Однако подавление враждебности не
уничтожает ее, а только уводит из сознательного восприятия. Более того,
враждебность подавления, не находящая прямого выражения, разрастается до
такой степени, что овладевает человеком целиком, определяя его отношение ко
всем окружающим и к себе самому, но в замаскированной, рационализированной
форме.
Лютер и Кальвин воплотили эту всепоглощающую враждебность. Дело не
только в том, что они сами - лично - принадлежали к величайшим
человеконенавистникам среди ведущих исторических деятелей, во всяком случае,
среди религиозных лидеров. Гораздо важнее, что их учения проникнуты духом
враждебности и могли быть привлекательны только для людей, объятых той же
напряженной подавленной враждебностью. Ярче всего эта враждебность
проявляется в их представлении о боге, особенно в учении Кальвина...."
подчеркивали Лютер и Кальвин порочность человеческой натуры, утверждая, что
самоуничижение лежит в основе всякой добродетели. Сознательно они считали
себя в высшей степени смиренными людьми, в этом можно не сомневаться. Но ни
один человек, знакомый с психологическими механизмами самоуничижения и
самообвинения, не усомнится в том, что такого рода "смиренность" коренится в
неистовой ненависти, которая по тем или иным причинам не может быть
направлена наружу и обращается против самого ненавистника. Чтобы до конца
разобраться в этом явлении, необходимо понять, что отношение к другим и
отношение к себе самому не бывают противоположны; они в принципе
параллельны. ...."
Однако, к сожалению, то что вы процитировали не является возражением на эксперимент Стэнли Милгрема.
Немного другой эксперимент еще был. Когда группу поделили на "заключенных" и "тюремщиков". Лучшая экранизация - немецкий фильм «Das Experiment», кто не смотрел весьма рекомендую.
Комментарий удален модератором