Военные объекты России в Беларуси могут стать предметом интеграционного торга

Разговоры о возможности появления в Беларуси российской авиабазы — это «фейк» и «болтовня». Так высказался Александр Лукашенко 24 декабря в интервью главному редактору радиостанции «Эхо Москвы» Алексею Венедиктову.

При этом белорусский лидер выразил готовность хоть завтра принять на действующих авиабазах ВВС и войск ПВО страны практически любое количество российских боевых самолетов.

Видимое несоответствие этих тезисов дало основание некоторым комментаторам сделать вывод о том, что Лукашенко скорректировал свою позицию, и боевая авиация России так или иначе получит возможность постоянно базироваться на территории Беларуси.

Чтобы прояснить ситуацию, очевидно, есть необходимость совершить небольшой экскурс в прошлое.

Как сорвался замысел с авиабазой

Напомню, что впервые план создания авиационного гарнизона вооруженных сил России на территории Беларуси огласил российский министр обороны Сергей Шойгу в апреле 2013 года на встрече с Лукашенко в Минске. Но тогда внятной реакции белорусской стороны не последовало.

Одно было очевидно: белорусский лидер не намерен форсировать события и всячески избегает конкретных договоренностей. Время шло, а позиция Лукашенко относительно российской авиабазы в Беларуси не становилась более определенной. И тогда в Кремле, воспользовавшись предстоявшими в Беларуси президентскими выборами, решили перевести партию в эндшпиль.

3 сентября 2015 года российское правительство одобрило предложение президенту Владимиру Путину подписать соглашение между двумя странами о создании российской авиационной базы на белорусской территории.

Пресс-служба Кабинета министров России по этому поводу отметила: «Подписание соглашения будет способствовать организации совместной охраны внешней границы Союзного государства в воздушном пространстве и созданию Единой региональной системы противовоздушной обороны Российской Федерации и Республики Беларусь». Также отмечалось, что соглашение долгосрочно закрепит российское военное присутствие в регионе и будет содействовать укреплению его безопасности.

Путин счел доводы правительства обоснованными и 19 сентября 2015 года отдал распоряжение МИД и Минобороны провести необходимые переговоры с белорусской стороной и подписать соглашение. Его проект был размещен на сайте Кремля.

Некоторое время спустя свое слово сказали и военные: начальник оперативного управления Главного штаба Воздушно-космических сил России Александр Ляпкин обнародовал организационно-штатную структуру и состав авиаполка, предлагавшегося к размещению в Беларуси. На аэродроме в Бобруйске должна была дислоцироваться одна эскадрилья ударных истребителей (12 единиц) и вертолетное звено (четыре транспортно-боевых вертолета Ми-8).

Подобный случай, когда не согласованный сторонами проект столь важного документа выносился бы на всеобщее обозрение, в дипломатической практике трудно припомнить. Обычно такого рода документы остаются конфиденциальными вплоть до момента подписания. Нарушение этого правила выглядело как попытка оказать давление на Лукашенко, решавшего нелегкую задачу мобилизации своего электората в условиях экономических трудностей.

Однако после очередной победы на выборах бессменный президент счел нужным положить конец дискуссии относительно российской авиабазы в Беларуси.

30 октября 2015 года, выступая на оперативном сборе командного состава вооруженных сил страны, он заявил: «Человек, который должен принимать это решение, я об этом ничего не знаю».

Без договора не получится

После этого тема базы практически не комментировалась официальными лицами. Пока 30 марта 2017 года тогдашний посол России в Беларуси Александр Суриков на пресс-конференции в Минске не заявил, что вопрос о размещении в нашей стране российской военной базы в практической плоскости, по сути дела, никогда не стоял. Так как для этого не было необходимых юридических оснований: «Никакая военная база на территории чужой страны, в том числе Беларуси, не может быть размещена без межправсоглашения, а его нет».

Таким образом, и возможный прилет в Беларусь любого количества боевых самолетов из России еще не означает превращения в российскую авиационную базу того белорусского аэродрома, куда они сядут. Согласно законодательству нашей страны, через два месяца они должны будут улететь восвояси.

Для иного развития событий необходимо заключить межгосударственный договор, определяющий правовой статус военного объекта России в Беларуси. Как это было сделано в случае с 474-м отдельным радиотехническим узлом «Барановичи» — РЛС «Волга» (Ганцевичи, Брестская область) и 43-м узлом связи Военно-морского флота России (Вилейка, Минская область).

Именно их имел в виду Лукашенко, говоря Венедиктову: «У нас на территории Беларуси две военные базы Российской Федерации, высокотехнологичные базы. Сколько вы заплатили нам после развала СССР за эти две базы? Ноль».

Отметим, что юридически белорусский президент был неточен, назвав объекты базами. По сути же, как полагают эксперты, эти высказывания могут свидетельствовать о том, что белорусское руководство в ходе переговоров по экономической интеграции может потребовать учета фактора наличия российских военных объектов на своей территории, так же как и своего вклада в совместную региональную группировку войск.

Несмотря на то, что в последнее время Россия ввела в строй на собственной территории целый ряд РЛС типа «Воронеж» системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), значимость РЛС «Волга» в Ганцевичах, также входящей в состав российской СПРН, не уменьшилась. А вероятно, даже возросла в связи с выходом США из Договора о ракетахсредней и меньшей дальности (РСМД).

В случае размещения американских РСМД в Европе РЛС «Волга» превращается в ключевой объект СПРН России на Западном ракетоопасном направлении, так как благодаря своему передовому положению будет способна обнаруживать РСМД в момент их старта. В связи с ростом численности и активности в Мировом океане подводного флота России будет возрастать и загрузка флотского узла связи в Вилейке.

«Мы с вас копейки и впредь не возьмем»

Важным является и то обстоятельство, что срок действия межправительственных соглашений от 6 января 1995 года об аренде Россией недвижимого имущества и земельных участков, на которых располагаются оба этих военных объекта, истекает 6 июня 2021 года.

И до июня 2020 года Минск и Москва должны определиться с продлением соглашений. Не исключено, что пролонгация этих документов станет одним из предметов белорусско-российского интеграционного торга.

Правда, монетизировать эти факторы Минску вряд ли удастся. Напомню, что деятельность российских военных объектов в Вилейке и Ганцевичах осуществляется без взимания белоруской стороной всех видов налогов и оплат. В качестве компенсации Россия безвозмездно предоставляет Беларуси информацию о ракетно-космической обстановке и полигоны для проведения боевых стрельб.

Поэтому, очевидно, не случайно Лукашенко в ходе пресс-конференции 1 марта 2019 года, отвечая на вопрос российских журналистов по поводу военных объектов, заявил: «Мы с вас копейки и впредь не возьмем, даже если вы налоговый маневр не отрегулируете, пусть будут у вас эти деньги, потому что это общая наша безопасность». Этот же тезис, но только другими словами, белорусский лидер повторил и Венедиктову.

Практически все комментаторы согласны в том, что, несмотря на экономические разногласия между Минском и Москвой, необходимость нахождения российских военных объектов в Вилейке и Ганцевичах не подвергается сомнению обеими сторонами. И соответствующие соглашения будут пролонгированы.

Выпады же Лукашенко в адрес российского руководства, скорее всего, рассчитаны на отклик в информационном пространстве. Вопрос в том, будет ли это способствовать продвижению его позиции на переговорах об углубленной интеграции.