Земля по Новой Риге.

«Москвичи хорошие люди, но их испортил земельный вопрос». Наша семья попала в число испорченных. Главный земельный начальник Украины обещал мне на раз-два вернуть украинские угодья, но зачем они мне на мертвой улице, некогда цветущего села Пастырское. В Индии много брошенных «городов-памятников», типа, построили невероятный Фатепур-сикри, а боги шепнули на ухо императору Акбару, вали завтра отсюда со свои народом, иначе будут проблемы. И город опустел навсегда. Шепнули первые лица Украины на ухо своему народу, валите на заработки, мы не состоянии справится с экономикой в условиях двух хозяев, и сёла опустели. Так что ремонтировать дом в Пастырском всё равно, что строить его в Фатепур-сикри.

Осваивать свою земельку за Дмитровым нашей семье тоже в лом, не смотря на заповедник и писательский кооператив, для нас это не подъемно по времени. Дольше чем час от квартиры, мы не осилим. Так что после попытки проехать в местечко, рекомендованное агентством по продаже недвижимости (куда не доехать, не доплыть, не долететь, умереть в пробке перед семафором и т.д., за то агентство сидит в навороченном офисе), мы начали самостоятельное изучение Подмосковья по Новой Риге. Начнем с того, что Новая Рига – красавица, даже там, где пытается стать гигантоманской развязкой. По всей её длине стоят черные мешки с собранным мусором, как впрочем и по длине более мелких дорог возле неё. Исключение составила только деревня Мера возле Раково, въезд в которую «без меры» предваряли свалки мусора.

Другой вопрос, что слово деревня в Подмосковье сегодня означает сочетание барских усадеб дачников, не менее барских усадеб местных куркулей и двух-трёх убитых избушек, наследники которых ждут, что цена вопроса из миллиона вырастет в миллиард.

В одной рекомендованной нам деревне-картинке в сторону Волоколамска, состоящей из 20-ти отличных домов, народ проживает круглогодично только в каждом пятом доме. В основном круглогодичны пожилые мужики, сбежавшие от жен из Москвы. Понятно, что снижение потенции больше не мотивирует их терпеть женский произвол, но понять, что они делают в одиночку зимой в своих берлогах, невозможно. Один такой вышел к нам, осветить местное положение дел, беспрестанно поедая печенюшки из кармана куртки. Наш приезд был для него событием равным приезду в клуб Большого. Кстати, в местном магазине мною была куплена колбаса Владимирского завода, сильно приближенная к съедобной в отличие от колбасы из московских магазинов, что засвидетельствовано даже кошкой.

Во второй деревеньки у нечеловечески красивого водохранилища, было продано всё, до последнего миллиметра. Но встреченный у колодца мужик тут же предложил землю покойной сестры в дачном кооперативе «Госстандарта», повышая её ценность фразой, «там со времен СССР живет одна интеллигенция». Путь к интеллигенции лежал по дороге, каждый метр которой сопровождался ямой. Через километр этого экстремального спорта мы поняли, что жить рядом с бычьём ужасно, но жить рядом с интеллигенцией, которая за 20 лет не привела в порядок дорогу сама и не заставила сделать это государство, тоже в лом. Видно у неё в голове застрял такой госстандарт с времен СССР. Пока машина совершала телодвижения повозки с верблюдом (знатоки меня поймут) мимо нас на квадрацикле катался по полям интеллигент из Госстандарта.

В третьей деревне мы случайно метнулись по дроге для коров и гусей и завязли, машина буксовала в глине под серым от вулканического пепла дождём чуть не час, обдавая мир фонтаном глиняных брызг.

Потом из деревни вышел мужик в кожаной куртке и рыболовных резиновых сапогах по пояс. На морду ему было лет семьдесят, а по пластике лет 40, как часто бывает у деревенских мужиков. Мы тоже оказались событием в его жизни, мужик начал руководить вылезанием из глины, бросился толкать машину и даже настаивал вызвать брата, который на ауди с тросом вытащит машину. Готовности деревенских включаться в проблемы ближних городским учиться, учиться и учиться. Мужик принёс нам счастье, благодаря его энергетике грязная как свинюшка машина вырулила на дорогу.

В пятой деревне начали с сельпо. Его управляющий, немедленно рассказал, что он бывший кгбешник, вынужденный теперь заниматься колбасой, и посоветовал ехать отсюда подальше, пожалев легкие, поскольку по соседству бетонный завод. В этом же магазине был куплен цыпленок по имени «домашний», то есть, утром ещё бегавший по курятнику.

В магазине шестой деревни лежало натуральное мясо, мимо которого я, конечно, не могла пройти. Свинюшку забивали утром. Возле прилавка с мясом по-хозяйски лежала большая добрая дворняга. А в соседнем отделе пожилой таджик в ватнике вдумчиво дискутировал о том, что бы ему еще такого купить вкусного и полезного на оставшиеся от покупок 16 рублей. На вопрос о продаже дома продавщицы и таджик послали меня к старшему продавцу на второй этаж. Второй этаж был галантерейно-хозяйственным, и на стеллажах стояло практически всё то же самое, что стоит возле моего дома в магазине «Зеленый перекресток». Старшая продавец, как представительница местной элиты, была совершенно деревенского вида, но при этом на шпильке и в деловом костюме, а не в халате. Она хищно поволокла меня в подсобку и зашептала : - Всего семь с половиной соток, но можно будет увеличить за счет соседей! Я помогу! И дом практически построен, осталась внутренняя отделка! Бассейна нет, но в ванной место для биде и джакузи!

- И сколько всё это стоит?

- Лично для вас сделаю огромную скидку. Всего 10 миллионов рублей!

В седьмой деревне тоже ничего не продавалось, но охраняющий особняк таджик, улыбаясь золотыми зубами, попросил меня положить ему на телефон 80 рублей потому, что ему очень далеко идти до магазина.

На этом наш вояж закончился без всякого прямого результата, но с побочным состоящим в том, что ближнее Подмосковье видится мне теперь странной территорией. Она невозможно красива со своими озерами, соснами и пригорками. Она утыкана частыми дорогими комфортными домами и редкими резными избушками. Имеет почти московский набор услуг и продуктов, при чем вторые чаще похоже на еду, чем в Москве. Везде какие-то подобия баров и кафешек. Почти везде, не смотря на густой запах денег, разбитые церкви. Осталось только понять, кто живет в этом ближнем Подмосковье. На улицах совершенно пусто. Львиная доля встреченных людей, строящие и охраняющие гастарбайтеры при том, что заезд происходил сегодня в субботу, когда утомленным городом самое время засевать грядки и жарить шашлыки.

Надеюсь постепенно найти ответы на эти вопросы в дальнейших поисках земли.

Строго по Новорижскому направлению.

Предложения рассматриваются...))