Военно-финансовый планктон и новые преображенцы

Принятые в конце прошлого года решения Кремля, касающиеся вооруженных сил, вызвали умеренный оптимизм у людей, так или иначе связанных с армией.Фактически изгнан с поста главы оборонного ведомства непопулярный в войсках и у ветеранов Сердюков, за чрезмерную любовь к хорошей мебели прозванный «маршалом Табуреткиным». В отношении близких к нему женщин и мужчин, вдоволь поглумившихся над «зелеными человечками», возбуждены уголовные дела с явной коррупционной окраской. Министром обороны назначен авторитетный среди силовиков Шойгу...

Всё это породило у замордованных непрерывным реформированием людей в погонах надежду на то, что власть наконец-то признала и готова исправлять свои ошибки, а в будущем предпримет реальные шаги по укреплению обороноспособности государства.

У военных специалистов нет единого мнения по поводу того, являются ли обратимыми сердюковские «преобразования» и можно ли ещё вылечить армейский организм. И если пути совершенствования структуры, обеспечения войск вооружением и военной техникой, организации тылового и материально-технического обеспечения более-менее понятны, то, что делать с морально-психологическим состоянием или, если угодно, боевым духом нынешних военных, не столь очевидно.

В последние годы задача повышения престижа службы решалась преимущественно путем повышения денежных выплат, в первую очередь младшим офицерам. Собственно говоря, наивно было бы ждать чего-то другого от министра, не видевшего принципиальной разницы между армией и коммерческой корпорацией. Конечно, с 2012 года армейская молодежь стала получать существенно больше (для их старших коллег, благодаря которым армия уцелела в «лихие девяностые», рост зарплат был не столь заметным). Однако это слабо повлияло на мотивацию к выполнению служебного долга молодыми людьми, выросшими в обществе, где слова «патриотизм», «любовь к Родине» и «верность присяге» стали почти ругательными.

Не секрет, что многие нынешние старлеи и капитаны рассматривают армию как место, где можно, не сильно напрягаясь, получать весьма неплохое «денежное удовольствие» и обзавестись жильем. Более того, получая в пересчёт по курсу полторы-две (а то и больше) тысячи долларов, они искренне не могут поверить, что их старшие товарищи умудрялись служить просто за идею, ведь им платили (да ещё и с задержками) в десять раз меньше.

Коммерциализация сознания затронула и офицерскую массу, которая разделилась на две неравные части – неуклонно сокращающуюся «советскую» и постоянно растущую «российскую». Как заметил один из руководителей Главного управления кадров минобороны генерал Сергей Батюшкин, «для военнослужащих, воспитанных в советских ВС, главным остается принцип выполнения своего воинского долга в интересах страны (выше, чем личные вопросы), а для военнослужащих, воспитывающихся в современных российских ВС, главным является право на льготы, право на отдых, чёткий рабочий день, то есть личное выше государственного».

Если так пойдёт и дальше, то через несколько лет, когда уйдут на пенсию последние полковники и подполковники «советского производства», офицерский корпус рискует окончательно превратится в массу военных клерков, отличающуюся от офисного планктона только тем, что с 9.00 до 18.00 носит военную форму. О каком-либо самопожертвовании, готовности отдать свою жизнь за Родину, чести офицера с этими людьми будет говорить крайне сложно. Известна масса случаев, когда при переводе в другую часть, да еще и дислоцированную где-нибудь за Полярным кругом или на Северном Кавказе, молодые офицеры просто кладут на стол командира рапорт об увольнении.

Безусловно, материальный стимул важен, но за деньги Родину не любят и не защищают. Поэтому изменение отношения к военной службе, формирование у выбирающих её юношей адекватной мотивации и системы ценностей является необходимым условием сохранения армии как реальной боевой силы.

Наверно, как шаг в этом направлении стоит рассматривать инициативу президента Путина о возрождении имен прославленных полков императорской гвардии – Преображенского и Семеновского. Однако реализация этой идеи вызывает вопросы. Озвученное решение министерства обороны о присвоении к Дню Победы наименований Преображенский 154-му отдельному комендантскому полку (находится в Лефортово) и Семеновский 130-й отдельной мотострелковой бригаде (дислоцируется в Сокольниках) не вызвало большого энтузиазма в военной среде. Про какие-либо славные боевые традиции этих частей говорить не приходится, а их ассоциирование с реальными преображенцами и семеновцами представляется, мягко говоря, натянутым.

Причисление к гвардии 154-го полка ещё как-то можно объяснить наличием в его составе батальона почётного караула. Однако переименование в Семеновский полк 130-й бригады, сформированной всего четыре года назад в рамках проекта Сердюкова по созданию военной полиции, уж совсем нелогичное. Как-то не в традициях русской армии считать гвардейцами полицейских. Более того, в положении обиженных оказались другие части, в том числе реально повоевавшие. Например, на звание преображенцев претендовал 45-й полк специального назначения ВДВ, тоже расквартированный в Сокольниках.

Вероятно, более плодотворной, хотя и сложной в исполнении могла бы стать идея создания Преображенского и Семеновского полков с «нуля», раз уж в современной армии просто нет частей, которые могли бы считаться их наследниками. В этом варианте формируемые на добровольной основе, например, из ребят, прошедших обучение в военно-патриотических клубах, эти части, возможно, могли бы со временем стать здоровым ядром возрождаемой русской армии, готовой предложить нынешней молодежи реальную альтернативу карьере офисного клерка.