Одна маленькая, но гордая страна

9 апреля 1991 года Грузия объявила о восстановлении своей независимости. Независимости от кого?

В минувшее воскресенье в программе \"Осторожно, история!\" на радио \"Эхо Москвы\" состоялось обсуждение темы \"Россия и Грузия - каково наше общее будущее\". Участие в нем приняли редактор журнала \"Россия в глобальной политике\" Федор Лукьянов и политолог, ведущий сотрудник Центра Карнеги Лилия Шевцова.

О выборе между Россией и Европой

Лилия Шевцова: Присоединение, добровольное или недобровольное, Грузии к России в начале XIX века - один из примеров того, как грузинская элита пыталась выжить. Когда страны зажаты между большими и сильными, им, как правило, приходится выбирать из двух зол. То же самое мы наблюдаем и сегодня. Почему столько эмоций между грузинской и российской элитой? Ведь нельзя эти эмоции объяснить только личной нелюбовью их лидеров. К сожалению, есть более сложные причины. Если бы речь шла только о геополитике, можно было бы посмотреть на эту шахматную доску, отодвинуть одни фигуры, убрать другие и решить проблему в рамках политики традиционного реализма. Примеры мирного сосуществования государств с разными лидерами, с разными амбициями имеются в истории. Но у российской элиты проблема с Грузией - в другом. Это проблема системности, проблема разных цивилизационных векторов. Россия пока что выбрала вектор в прошлое. Как иначе назвать единовластие, которое требует своего обоснования в постоянном державничестве, постоянном поиске сателлитов и сфер влияния. Этот российский вектор трудно назвать вектором XXI века. Грузия - отнюдь не при Саакашвили, а еще при Шеварднадзе - выбрала траекторию движения в Европу. И сегодня Грузия является наиболее европейской из многих новых независимых государств. Уже в начале XII века крестоносцы вместе с Давидом Строителем боролись с турками-сельджуками. А в европейских столицах читали \"Витязя в тигровой шкуре\", когда в России и слова \"Грузия\" не знали. Уже тогда Грузия, во-первых, имела государственность, во-вторых, была христианской страной и, в-третьих, принадлежала к европейскому дискурсу. Грузины помнят эту прерванную государственную традицию, которую они хотят возродить разными, иногда и не очень умными, способами.

Федор Лукьянов: То, о чем сказала Лиля, - государственная традиция Грузии, уходящая далеко в прошлое, что отличает ее от очень многих постсоветских стран, - это принципиальная вещь. И от этой памяти грузинская элита не откажется. Вопрос в другом. Россия - это забор. А за забором что? Разве Европа сегодня на что-то способна?

Шевцова: Не Саакашвили придумал европейский выбор. Когда 73% граждан Грузии голосуют за вступление в НАТО - очевидно, это уже традиция консолидации грузинского общества на вполне определенной платформе. Хотя с вопросом, а где Европа, я соглашусь. Объединенная Европа в последнее время зациклена на собственных проблемах.

Но ведь еще Раймон Арон говорил: \"Государство, которое теряет идею и идеологию, перестает быть великим и даже достойным\". Евросоюз потерял миссию, потерял идею и потерял привлекательность. И более того, в случае с Грузией и в случае с Украиной фактически предал интересы элит этих стран, которые искренне стремились стать его частью и очевидно сочли, что ЕС дал определенный \"мессидж\". Поэтому соглашусь с Федором в том, что Европа в ее нынешнем политическом виде не оправдала себя.

Об Абхазии и Южной Осетии

Лукьянов: В обозримом будущем в Абхазии и Южной Осетии ничего меняться не будет. Возможно, количество стран, их признающих, будет постепенно увеличиваться, но, конечно, не за счет ведущих держав, а за счет средних и малых. В далекой перспективе загадывать, на мой взгляд, вообще бессмысленно, потому что сегодня ситуация в мире за 10 лет меняется почти до неузнаваемости. Единственное, что важно, - есть большая разница между Южной Осетией и Абхазией. Абхазия для России, конечно, очень важна как стратегическая точка - тем более если Россия все-таки будет выводить Черноморский флот из Крыма через 7 лет. С Южной Осетией, на мой взгляд, головной боли больше, чем политических выгод. Что касается Грузии, то в изоляции она никакой европейской цивилизацией не станет - просто утонет в своих внутренних противоречиях, тем более что ошибок совершается все больше.

Шевцова: По поводу того, что Грузия \"утонет\"... Я более оптимистична. Грузия делает сейчас потрясающий по рисковости, по смелости проект - построить западного типа демократию и свободную страну. Причем в окружении далеко не демократическом. Они создали молодую элиту, очень образованную, очень инновационную. У них в принципе были потрясающие успехи с первым этапом экономических реформ. Сейчас они начинают в очень сложных обстоятельствах второй этап трансформации. Но очень многое будет зависеть от того, как Грузия преодолеет две системные ловушки, в которых она находится. Одна ловушка - это в принципе консолидация общества и элиты на основе совпадения принципа государственного строительства, государственной идентичности и территориальной целостности. Вот они строят государство на основе интеграции. Теперь им придется пересмотреть эту формулу государственного устройства: строить и укреплять государство на основе ядерной территории, оставив вопрос Абхазии и Южной Осетии на какую-то неопределенную перспективу времени. А вторая ловушка заключается в том, что ни одна страна в мире ни разу не преуспевала в собственном развитии, в собственной трансформации, если она не решала проблемы государства вначале, а потом начинала реформы. Грузия решает проблему создания государства и реформ одновременно. И в принципе это конечно же очень сложный проект...