Кто на самом деле это сказал: о ложных цитатах

Как-то раз в прошлом семестре я пожаловался своей жене Лоре на какую-то склоку у нас на кафедре.

Не помню, о чем конкретно шла речь, потому что спор этот был мелкий и глупый, но он меня очень сильно задел. Он изводил меня без конца (ссоры в научной среде столь же часты, как и подстрочные примечания, и относиться к ним следует как можно спокойнее). Выслушав меня и выразив требуемое приличием сочувствие, Лора сказала: «Кризис может пережить любой идиот; на самом деле, человека изматывает повседневная жизнь». Я озадаченно посмотрел на нее. «Чехов», — сказала она. Это произвело на меня впечатление. «Чехов», — сказал я, и кивнул головой. Потом у меня возникло сомнение. «Чехов?»

Тогда мы сделали то, что делают многие семейные пары, готовые поспорить. Мы начали искать эту фразу в Google. И действительно, она там была: много, очень много результатов; и большинство ссылок действительно приписывали эту фразу Чехову. Но где он это сказал? Ни в одном результате поиска, по крайней мере, среди найденных нами, не было ссылки на пьесу, на рассказ, на письмо, на запись в дневнике, в которых Чехов или кто-то из его персонажей говорили это.

Я решил поискать еще. Но потом остановил себя. Я понял, что такое со мной уже случалось. Я оказался в царстве изречений неверно приписываемого авторства.

Ложные цитаты, то есть изречения, ошибочно приписываемые какой-нибудь известной личности — это явление, с которым я сталкиваюсь весьма часто. Впервые такое случилось со мной в 2000 году, когда я писал статью для журнала Lingua Franca и пытался найти источник изречения Черчилля: «У того, кто в 20 лет не социалист, нет сердца; у того, кто в 30 лет не консерватор, нет мозгов». Все найденные мною ссылки на цитату вели меня лишь к другой ссылке. А ссылался на Б. Я находил Б, но оказывалось, что Б ссылается на В, который цитирует Г. А Г ссылался на А. Сборники афоризмов ссылались на другие книги с цитатами. Я разместил в онлайне ряд запросов, но ученые либо не знали ответа, либо заявляли, что это сказал кто-то другой (чаще всего упоминали Бриана и Клемансо, но когда я начал поиски среди их изречений, то уткнулся в ту же саму кроличью нору ссылок). Отчаявшись, я позвонил редактору сборника Familiar Quotations («Знакомые цитаты»), составленного Джоном Бартлеттом (John Bartlett). По-моему, это был Джастин Каплан (Justin Kaplan). Он сказал, что Черчилль такого не говорил. Этого для меня было достаточно. А что еще я мог сделать?

Ложные цитаты — это не что-то материальное. Это ощущение. Цитата плавает у вас в голове на протяжении нескольких лет в безвестном уединении. Но вот настает день, когда вы решаете использовать ее в книге или в статье. Вы ищете ее в справочной литературе, чтобы точно изложить и сослаться на первоисточник. Но вы находите множество вариантов и ни одного заслуживающего доверия источника. Вы продолжаете поиск, но обнаруживаете, что никто этого не говорил (по крайней мере, никто известный). Вы все равно продолжаете поиск, хотя бы для того, чтобы хоть как-то компенсировать потраченное впустую время. Если повезет, вы в конце концов кого-нибудь отыщете. Иногда оказывается, что вы об этом человеке никогда не слышали. А чаще всего вы обнаруживаете, что это изречение вообще никто не произносил.

Изречения неверно приписываемого авторства вызывают отчаяние и неверие в собственные силы из-за того, что вы попадаете в эту западню, сами того не осознавая. А потом становится уже слишком поздно. Дело в том, что эти изречения непостоянны, изменчивы и очень хорошо адаптируются, подобно обычной простуде. Вначале очень трудно понять, простуда у вас или нет, и какую она примет форму — день неприятных ощущений или неделя в постели. Точно так же бывает в первый момент, когда вы натыкаетесь на ложную цитату. Вы задаетесь вопросом: что это будет, минутный поиск или ревизия длиной в месяц, работа на час или работа без конца?

Существует в основном три вида ложных цитат. Первый вид — это переделка или комбинирование одного либо нескольких изречений людей, которые могут быть знамениты, а могут и не быть. Второй вид — это высказывание человека зачастую малоизвестного, которое приписывают другому человеку, причем неизменно более знаменитому. Третий вид — это изречение, которое никто и никогда не произносил, по крайней мере, из числа известных нам людей. Этот вид не следует путать с анонимными афоризмами, которые можно найти у Бартлетта. Третий вид — это суждение метафизически неопределенного статуса, острота, которой не было. Такое изречение висит где-то между воздухом и эфиром, его цитируют, но никогда никому не приписывают, даже анонимам (по крайней мере, убедительно и достоверно).

Несмотря на все те огорчения, которые они вызывают, ложные цитаты первого и второго типа как минимум дают надежду на удовлетворение. Заранее ты ничего не знаешь, но в какой-то момент можешь установить, что Х никогда такого не говорил, хотя возможно, что это говорил Y. А может, Х и Y говорили нечто похожее, чем и объясняется появление изречения неверно приписываемого авторства.

Возьмем следующую цитату: «Единственное, что нужно для триумфа зла, это чтобы хорошие люди ничего не делали». Каждый час (неважно, какое это время суток) кто-то размещает это изречение в Twitter и приписывает его Эдмунду Берку (Edmund Burke). Если вы желаете его процитировать, то после непродолжительного поиска обнаружите, что Берк в своем памфлете Thoughts on the Cause of the Present Discontents («Мысли о причине нынешнего недовольства») писал: «Когда плохие люди объединяются, хорошие тоже должны объединяться; иначе они падут один за другим, став не вызывающими никакой жалости жертвами низкой борьбы». Вы также найдете изречение Джона Стюарта Милля (John Stuart Mill) из его выступления в Сент-Эндрюсском университете: «Для достижения своих целей плохим людям достаточно лишь того, чтобы хорошие люди равнодушно смотрели и ничего не делали». Но изречения «Единственное, что нужно для триумфа зла, это чтобы хорошие люди ничего не делали», автором которого является Берк, вы не найдете. Это единственное, что принесет вам некое удовлетворение после многочасовых поисков.

А вот еще одно изречение: «Только мертвые видели конец войны». Так сказал Платон — согласно генералу Макартуру, Имперскому военному музею, а также Ридли Скотту с его картиной «Падение „Черного ястреба“». Проведя поиск, вы обнаружите, что Платон этого никогда не говорил. А вот Сантаяна говорил. В своих «Английских монологах» (Soliloquies in England) (похоже, нашей культурной индустрии пора провести ревизию фактов).

Но это не единственное удовлетворение, которое вы можете получить от ложных цитат первого и второго типа. Вы с определенной долей злорадства увидите, как кто-то залезает в ту самую кроличью нору, из которой вы только что выбрались. Когда я рассказал читателям блога Crooked Timber, в котором иногда печатаюсь, историю с изречением Черчилля, некоторые комментаторы начали клясться и божиться, что на самом деле этот афоризм принадлежит французскому историку и государственному деятелю Франсуа Гизо (François Guizot). Улыбаясь и вздыхая, я попросил указать первоисточник. Мне прислали массу ссылок из интернета, но среди них не было ни одной ссылки непосредственно на слова Гизо.

Не так давно я рассказал читателям своего собственного блога, что Берк никогда ничего не говорил о хороших людях, которые ничего не делают. На следующий день один читатель разразился комментарием: «Любой читавший „Размышления о революции во Франции“ (Reflections on the Revolution in France) скажет вам, что он, Берк, на самом деле говорил это». Когда кто-то возразил, что Бартлетт считает иначе, первый комментатор пошел ва-банк: «Пожалуйста, прочтите „Размышления“, а не Бартлетта, а потом уже говорите». Некоторые читатели снова возразили ему, а поскольку больше мы этого комментатора не слышали, надо полагать, он внял своему собственному совету и понял, что опозорился.

Гораздо меньше удовлетворения вызывают неверно приписываемые изречения третьего вида. Это афоризмы, которые никогда не произносили известные нам люди. Такого рода изречения неверно приписываемого авторства вызывают у вас сомнения и волнение. Я до сих пор не знаю, как появилось это высказывание о 20-летних социалистах и 30-летних консерваторах, и кто произнес слова об изматывающей повседневной жизни (если их вообще кто-то произносил). Откуда я знаю, может, где-то есть какой-то фолиант, истлевающий в забытом архиве, где Черчилль блещет остроумием, небрежно бросив такой-то афоризм, а Чехов бормочет о снизошедшем на него озарении. Когда речь идет о третьем типе изречений неверно приписываемого авторства, там нет ничего устоявшегося и решенного.

Но третий тип изречений неверно приписываемого авторства просто указывает на ту неопределенность, которая висит над первым и вторым типом. Конечно, я могу с большой долей уверенности заявить, что Берк в своих «Размышлениях» никогда не писал: «Единственное, что нужно для триумфа зла, это чтобы хорошие люди ничего не делали». Но я не читал всего Берка. Откуда мне знать, что он не сказал или не написал это где-то еще? Кроме того, я не читал целиком Платона и Чехова, а также все отзывы о них. Наверное, я могу положиться на цифровые архивы, но где гарантия, что эти архивы полные и исчерпывающие? Чаще всего мне приходится полагаться на авторитет экспертов. И даже с их помощью очень сложно доказать обратное.

Ложные цитаты заставляют вас понять, что область цитат может стать настоящим полем боя. С одной стороны, люди ссылаются на авторитет великих и добродетельных, чтобы добавить веса своим любимым афоризмам. С другой стороны, подобные мне педанты полагаются на авторитет иного величия и добродетели, чтобы сбросить этот вес. У первой группы людей есть свои вебсайты, а у нас свои (у нас лучший сайт — это Quote Investigator, и ведет его Гарсон О’Тул (это литературный псевдоним доктора наук из Йельского университета). Yale Book of Quotations, написанная Фредом Шапиро (Fred Shapiro) —  самый исчерпывающий и надежный печатный источник, и в нем в полной мере использованы онлайновые ресурсы). Цитаты — это постоянная борьба экспертных знаний, в которой люди вроде бы ученые выступают против людей вроде бы неученых. Но она показывает, насколько мы все зависимы от авторитета людей, которые нам, на наш взгляд и по нашему убеждению, известны лучше, чем другим.

То, что цитаты превратились в поле битвы авторитетов, не должно вызывать удивления. С тех пор как дьявол процитировал Священное Писание, цитаты от авторитетных людей превратились в гладиаторскую арену (спросите любого марксиста). Но здесь интересно вот что. По какой-то причине признаком повышенной чуткости считаются небрежные и неправильные ссылки на цитату, а не точное и заслуживающее доверия цитирование.

Еще задолго до того, как критик Ли Сигел (Lee Siegel) превратил понятие преднамеренной небрежности, «спреццатура», в синоним жалкого и своекорыстного троллинга, это понятие считалось искусством легкой, не требующей особых усилий речи или действий. По словам моего друга, исследователя из Коннектикутского университета Джеффа Шоулсона (Jeff Shoulson), в эпоху возрождения авторитетные люди вставляли в свои высказывания небольшие и неверные цитаты знаменитых писателей. Возникало впечатление, что они просто неточно процитировали автора, потому что забыли вчера посмотреть источник. Будучи аристократической версией элегантной небрежности, которую мы наблюдаем в рекламе одежды, такая преднамеренная неаккуратность должна создавать атмосферу изящества, достигаемого без усилий. Это прямая противоположность занудству и кропотливому труду высшей школы (у меня всегда были подозрения, что литературный критик Лайонел Триллинг (Lionel Trilling) как раз и нацелился на такую преднамеренную небрежность в своем эссе «Либеральное воображение», где он пишет в самом начале: «Гете где-то сказал, что такой вещи как либеральная идея не существует, а есть лишь либеральные настроения». Чтобы посмотреть оригинал, почитайте «Максимы и размышления» Гете. Я почитал).

Именно такого рода жеманство и ссылки на авторитеты заставили меня с годами все положительнее и благосклоннее смотреть на ложные цитаты. Я уже не считаю их отчаянным обращением к авторитету, которое вызывает раздражение и досаду. Сегодня я вижу в этом своего рода демократическую поэзию, порождение гениальности в массах. Мы признаем, что краудсорсинг, или привлечение большого количества людей для решения каких-то задач, имеет свои плюсы. А почему не может быть полезно коллективное творчество, порождающее цитаты? Кто-то знаменитый произносит нечто впечатляющее типа «Когда плохие люди объединяются, хорошие тоже должны объединяться», а некий забытый кузнец слова или кузнецы методом проб и ошибок куют из этого изречения что-то более совершенное: «Единственное, что нужно для триумфа зла — это чтобы хорошие люди ничего не делали».

Это хорошо, что мы запоминаем копию, а не оригинал. Копия лучше — и это мы ее сделали.

Кори Робин преподает политологию в Бруклинском колледже Городского университета Нью-Йорка.