В противостоянии с Западом Россия зашла слишком далеко

В начале 2009 года российская власть начала искать способы нормализовать отношения с Западом. Классу рантье, который ориентирован на личное включение в западное общество, конфронтация с Западом была не нужна. Российский политический класс готов попугать Запад и заставить его напрячься. Но настоящий кризис в отношениях с Западом и, как следствие, маргинализация России были бы для него кошмаром. Как это ни покажется неожиданным, но сырьевое государство, построенное на антизападных принципах, не может выжить, конфронтируя с развитыми государствами-потребителями. При высоких нефтяных ценах можно было покуражиться. Но экономический кризис вернул Кремль к суровой реальности и заставил осознать ненавистную для нашей элиты зависимость России от Запада.

Появление новых умонастроений в отношении Москвы к Западу продемонстрировало участие Владимира Путина во Всемирном экономическом форуме в Давосе. Путин потряс Давос своим либерализмом. Вместо ожидаемого всеми неприятного и желчного человека, который бы защищал патернализм и имперскость, мировая элита увидела современного политика, который провозглашал близкие ей либеральные идеи. Путин говорил языком западного человека. Он предупреждал об угрозе экспансии государства в экономике. Он сетовал на то, что провоцирование военно-политической нестабильности и региональных конфликтов - это удобный способ отвлечь людей от социальных и экономических проблем. Он призывал «искать опору в тех моральных ценностях, которые обеспечили прогресс нашей цивилизации». Казалось, что Путина подменили и он клеймил то, что он сам делал в России.

Российский премьер произвел впечатление и своими ответами на вопросы. Он был на голову выше участников дискуссии и мог позволить себе иронию. Он явно наслаждался подобострастием участников пленарной сессии, которые пытались ему польстить. Прием, который Путин встретил в Давосе, должен был подтвердить его ощущение собственного превосходства и слабости западной тусовки. Но в то же время и политическое, и деловое сообщество Запада уже не питало иллюзий в отношении Путина и путинской России. Это проявилось во время выступления Билла Клинтона. Модератор Клаус Шваб, создатель Давоса, спросил Клинтона: «Перед вами выступал Путин, и он заявил о поддержке частного предпринимательства. Что вы на это скажете?». Клинтон с понимающей усмешкой взглянул на Шваба, затем, обратившись к переполненному залу, бросил: «Что же, я могу только пожелать ему успеха!». И в его словах было столько сарказма, что зал не выдержал - и рассмеялся. Вот так давосский контингент прореагировал на Путина: он его вежливо выслушал, а затем показал, что он о нем думает. Западные политики и бизнесмены, внимая российскому лидеру, не верили ни одному его слову. Он был для них чужой. Он был для них человеком из другой галактики. Если российская элита сумела в совершенстве овладеть техникой создания видимостей и начала жить в мире созданных ею же мифов, то и западная элита в отношении России и ее лидеров освоила свою технологию «ответного удара», спрятав подозрительность под внешней корректностью и даже любезностью.

Тем временем то, что Путин приехал на форум в Давосе, на который он упорно отказывался ездить во времена, когда был единственным правителем России, и то, что он пытался там предстать перед Западом как либерал и реформатор, свидетельствовало, что Москва возвращалась к диалогу с Западом. Видимо, российская власть, несмотря на показную самоуверенность, начала ощущать, что в своем противостоянии с Западом зашла слишком далеко. Эти ощущения были и следствием растерянности, с которой правящий тандем пытался справиться с кризисом внутри страны. В такой момент продолжать ссориться с Западом Москва опасалась.

Это подтвердила и первая реакция российской власти на Барака Обаму. Правящий тандем согласованно выразил надежду на сотрудничество с новым американским президентом. В своей статье, опубликованной в «Washington Post», Дмитрий Медведев подтвердил стремление нормализовать отношения с Америкой, подчеркнув: «Необходимость возобновить наше сотрудничество диктуется и историей наших отношений, которая включает ряд эмоциональных моментов - дипломатическую поддержку, которую оказала Россия США в критические моменты американского развития, нашу совместную борьбу с фашизмом и эпоху разрядки». Такое заявление из уст российского лидера было трудно представить еще полгода назад.

Но как будто для того, чтобы понизить градус ожиданий, российский президент счел нужным повторить привычные для Кремля клише. Так, он возложил всю вину за ухудшение российско-американских отношений исключительно на Вашингтон, указав в качестве его причин решение Вашингтона установить ПРО в Восточной Европе, его стремление к вовлечению в НАТО Украины и Грузии и отказ от ратификации ДОВСЕ. Именно эти факторы, по мнению Медведева, «подорвали российские интересы». Очевидно, президент не был знаком с мнением российских экспертов, которые открыто признавали, что ни ПРО, ни НАТО, ни ДОВСЕ не угрожают российской безопасности, а следовательно, не могут подрывать российские интересы. Сам этот факт говорил, что правящий тандем по-своему понимает «перезагрузку» отношений с Западом.

Тем временем само появление Медведева на мировой сцене вызвало новые надежды западного истеблишмента. В этом человеке с открытым и улыбчивым лицом западные лидеры сегодня пытаются увидеть не спарринг-партнера Путина, а путинскую альтернативу. Медведев говорит то же, что и Путин. Но в его словах и жестах западные наблюдатели стремятся усмотреть скрытый смысл и намеки на иную ментальность. Как же велико на Западе желание дождаться в России нового Горбачева, который бы начал в России новую оттепель. Их надежды подкрепляют либерально мыслящие представители российской элиты, которые, оказавшись в западных столицах, многозначительно намекают: «Медведев - это новая страница. Скоро вы увидите...». Как это приятно слышать западному уху. Недаром один из западных политиков обронил: «Мы сделаем все, чтобы поддержать Медведева, и мы будем иметь дело только с ним». В этом же духе когда-то высказался американский вице-президент Альберт Гор, принимая премьера Виктора Черномырдина, который по приезде в Москву немедленно потерял должность, таким образом заплатив за симпатии американцев. Российского президента «снять» аналогичным образом невозможно. Но ему теперь, возможно, придется напустить жесткости, для того чтобы не быть заподозренным в отступлении от «генеральной линии», которая диктуется даже не Путиным, а логикой воспроизводства единовластия. И пока нет никаких признаков того, что Медведев готов бросить ему вызов. Совсем напротив, президент участвует в попытке правящей команды найти новые способы сохранить статус-кво за счет придания ему более цивилизованного имиджа. Надежды западных столиц на то, что «эра Путина» завершается, свидетельствует о том, что кремлевские попытки успешны.

Тем временем установка перестать рычать на Запад заставила менять свою риторику даже профессиональных антизападников. Дмитрий Рогозин, назначенный президентом Путиным на роль представителя России при НАТО и известный своей способностью, как сказал один из натовских представителей, «провоцировать у западных партнеров нервные судороги», вдруг заговорил голубем. «НАТО нужно нам и мы нужны НАТО», - уверяет Рогозин. «Мы полностью привержены сотрудничеству с Западом по общим угрозам и вызовам», - убеждает он недоверчивую публику в статьях, которые рассылает веером по западным изданиям. Рогозин в роли западника и атлантиста - это остроумно. Но западные круги такого юмора не понимают и в самом сохранении Рогозина на посту российского представителя при НАТО видят плохой знак. Очередной всплеск напряженности между Москвой и НАТО, на этот раз по поводу проведения НАТО учений в рамках «Партнерство ради мира» в Грузии, только подтверждает, как трудно возвращаться к диалогу, если одной из его сторон являются люди, которые могут танцевать только танец с саблями.

И все же Москва и Вашингтон готовы играть пьесу под названием «Разрядка». В июле в Москву собирается Обама, и обе стороны заинтересованы в том, чтобы этот визит можно было назвать успешным. Все дело в том, что понимать под успехом. Обаме и российскому тандему предстоит выяснить, насколько можно преуспеть в частностях, оставив «за скобками» то, в чем они не соглашаются и никогда не согласятся. Им придется самим убедиться, насколько можно преодолеть недоверие, которое порождается системной несовместимостью. Попытки предыдущих лидеров сделать это закончились неудачей.