Исламский банк по законам Шариата

На модерации Отложенный

Не один раз мне приходилось слышать и читать, что евреи придумали ссудный процент, а вот мусульмане создали беспроцентные банки. Это подвигло меня на поиски информации на тему отличий еврейских банков от исламских. Я в вопросах финансов проявляю полнейший дилетантизм, поэтому очень прошу высказаться тех, кто силен в этой области. Понимаю только одно: без ссудного процента не может функционировать ни одна банковская система.  Кроме того, зная, что тактика ислама - такиия (обман и фальсификация), я понимала, что искать надо именно здесь. Вопрос был один: где кроется обман и фальсификация в исламской банковской системе? Я думаю, мои поиски увенчались успехом.

Мусульманские ученые утверждают, что Коран запрещает налагать проценты на ссуды. Однако мусульманские банки, как международные, так и местные, придумали умные пути обхода этого религиозного запрета. Эта система ханжеская, но доходная. Газета Figaro сообщила в сентябре: Да, исламская банковская структура соответствует тому, что предписано религией, но является ли она настоящей банковской системой? Является ли она действительно кошерной (халяльной)?

Ислам запрещает выдавать ссуду под проценты, поэтому для правоверных существуют альтернативные банковские операции. Многие крупнейшие международные  компании, включая Deutsche Bank и JPMorgan Chase, открывают филиалы, которые стараются выполнить  требования правоверных. В результате, считают оптимисты, общая погоня за прибылью — божественно санкционированная, так или иначе, объединяет конкурирующие цивилизации.

Возможно, они  - правы.

Исламское неприятие процентов происходит из Корана. Термин «проценты» нигде не упоминается. Арабский судебный запрет распространяется на что-то, носящее название «риба». Коран не дает точного определения, что понималось под словом «риба» в Аравии 7-го века, время и место Пророка Мохаммеда, не говоря уже о том, что этот термин должен означать сегодня. В частности, имеются неоднозначные пассажи по вопросу о том, относится ли «риба» ко всем видам процентов, или только к проценту роста, который приводит к несправедливой и эксплуататорской практике (согласно неправильно определенным стандартам). Что ясно из божественного финансового критического анализа,  так это то, что, независимо от сути «риба», это делают евреи. А Бог предупредил, что их постигнет злая участь, если они будут продолжать это.

Такая неоднозначность стала практической проблемой для ранних мусульманских юристов, которые свели религиозные правила в кодекс, названный Шария. Они имели разное мнение на этот счет, однако, время шло, и был достигнут консенсус в сторону запрета взимания процентов.

Финансовые приемы и методы, которые защищали исламские теоретики 20-го века, были обновленными версиями средневековых коммерческих практик. Они все еще известны в исламском финансовом секторе под арабскими именами. В дополнение к облигациям, известным как «сукук», существует разделение прибыли и убытков, известное как «мушарака» или «мудараба», исламские арендные договоры, известные как «иджара», и коммерческий торговый инструмент, названный «мурАбаха», гибкость которого сделала его чрезвычайно популярным среди исламских финансовых компаний.

Банк как учреждение возник вместе с беспрецедентным экономическим ростом в Европе в последние 500 лет. Этот рост был частично обусловлен установлением в 12-ом веке четкого различия между ростовщическим и банковским процентом в христианской традиции.

Исламский мир наблюдал за развитием корпоративного договорного права и европейской банковской системы со стороны. В мусульманских странах преобладала смесь традиционных операций и, позже, импортированных западных методов. Однако только в 1960-ых, была сделана попытка объединить оба, управляя современным банком согласно мусульманскому праву.

Совсем не надо быть мусульманином, чтобы управлять банком в соответствии с Шарией. Все, что нужно – это получить одобрение группы исламских экспертов.

Рекламировалось, что исламские финансовые учреждения повысят экономическое развитие мусульманских обществ. Братский стиль исламского банковского дела — с его упором на собственное финансирование вместо кредитования, увеличит социальную ответственность. Однако на практике исламские финансы должны были поддаться тому же давлению, как любой другой вид финансов. Социально и религиозно ориентированные инвестиции в развитии исламского мира -  это что-то, что интересует людей больше как общественная  поддержка, а не личное исполнение. Халид Икрам, который представлял международный банк в Египте, говорит относительно исламского банковского дела, «это не имело непосредственного отношения к развитию».

Задержка роста исламского банковского дела является проблемой. Рассматривается ли банковская система как халяльная, то есть, соответствующая законам шариата, или, в другом религиозном контексте – кошерная, является религиозным вопросом, на который трудно ответить бухгалтеру. Возьмите Иран: должна ли вся банковская система страны, которая является номинально исламской, считаться частью сектора даже притом, что у многих экспертов возникают вопросы о ее законности?

Цифры, которые были опубликованы, просто анекдотичны. Родни Уилсон, преподаватель экономики в Даремском университете в Великобритании и редактор  эссе «Политика исламских финансов», оценивает общую стоимость активов халяльных банковских систем в менее, чем $500 миллиардов. Это примерно, размер Wells Fargo Bank, четвертого по величине банка Америки. Хуссейн А. Хассан, сотрудник Deutsche Bank предсказал, что исламские финансы будут наиболее быстро растущим банковским сектором в мире в течение многих лет на основе того, что он называет «скромной оценкой» в 20% ежегодных приростов в депозитах.

Так, что это крупный бизнес, который будет становиться еще крупнее. А те, кто опасается войти в него сейчас, будут испытывать дефицит позднее. Пока что число профессионалов, обучающих в области структурирования продуктов, соответствующих Шарии, равно как и количество религиозных ученых, способных их сертифицировать, очень невелико, чтобы создавать проблемы. Правительства тоже вступают в игру: Япония планирует стать первой немусульманской страной, намеренной выпускать облигации, соответствующие Шарии. В Великобритании, Гордон Браун заявил прошлым летом о пересмотре законов, чтобы сделать Лондон «воротами» для исламских финансов в Европу. Малайзия предложила существенные налоговые скидки в своем бюджете для исламского финансового сектора.

В течение прошлых десяти лет Deutsche Bank, Резервный, и HSBC - гигантское, находящееся в Лондоне, финансовое учреждение с обширным присутствием в Азии -  все вошли в этот сектор. Их шаги совпали с ростом цен на нефть, повторяя то, что произошло три десятилетия назад. Когда бум нефти 1970-ых дал мусульманам и их правительствам богатство, которое казалось едва исчисляемым, исламские финансовые учреждения расцвели: исламский Банк развития (1975), Финансовая компания Кувейта (1977), Исламский Банк Файсала в Египте (1977), Иорданский Исламский Банк (1978) и другие. В 1979, Банк Misr, обычная финансовая компания в Египте, стал первым господствующим банком, создавшим халяльный филиал, который в конце 1990-ых начал привлекать больше капитала, чем его главный внутренний конкурент, Исламский Банк Файсала.

Цены на нефть и религиозный пыл снова на высоте. На сей раз Западные финансовые фирмы заметили, что не надо быть мусульманами, чтобы управлять банком в соответствии с шариатом. Все, в чем владелец банка нуждается - это совет религиозных ученых, чтобы одобрить его действия. Мусульманина делает то, что мусульманин делает.

Хуссейн Хассан из Deutsche Bank  - пример такого рода эксперта.

Он структурирует особые исламские облигации, называемые сукук. Для того, чтобы облигацию признали соответствующей законам Шарии, должен быть базовый актив для ее поддержки. Никто не может просто так выпускать облигации, чтобы собирать деньги, как это веками делалось в других местах за обещание фиксированного процента прибыли. Для того, чтобы быть по природе исламскими, ценные бумаги такие, как облигации, должны представлять собой части базового актива, а не части ссуды. Никакие прибыли не полагаются. Финансирование с помощью сукук больше всего похоже на беспроцентную ссуду.

По словам знатоков шариата, фигурирующих на проспектах, методы транснациональных корпораций - полностью исламские. Это - хорошие новости для корпораций, которые хотят иметь мусульманских вкладчиков и для самих правоверных клиентов. Но потенциальная клиентура ни в коем случае не находится в плену. Как сказал Хассан, “деньги всегда ищут лучшее предложение”.  Если бы исламские финансы не могли обеспечить результаты, близко к светским, они не существовали бы.

Халид Икрам, который возглавлял операции международного банка в Египте в конце 1990-ых, рассматривает деятельность Исламского Банка Файсала в Египте (FIBE) в первые годы бума. Оказалось, что, несмотря на разговоры банка о “всплеске религиозности”, как причина его роста, коптские христиане составляли приблизительно 10% клиентов банка, точно так же, как они представлены в населении страны. Когда прибыль снизилась, то снизились инвестиции и доля рынка. Египтяне с иностранным капиталом, вообще предпочитают держать свои наличные деньги за границей, даже притом, что прирост там - менее 20%, обещанных международным европейским банком на текущие счета. Большая безопасность иностранных депозитов возобладала над их более низкой нормой прибыли. Рациональная прибыль никогда не теряла своего значения как ключевого фактора в поведении.

Тимур Куран, преподаватель экономики и закона в университете Южной Калифорнии и автор книги «Богатство в исламе: экономические симптомы исламизма», указывает, что инвестирование способом, определенным шариатом, не просто покупает вас приличными прибылями, но может также купить политическую законность. «Исламские финансы  оформились только в 1970-х. Почему случился нефтяной бум? Огромное количество активов, нефтедолларов накапливалось в эмиратах и в Саудовской Аравии. Эти режимы считались совершенно незаконными, и было много движений оппозиции, так, что они хотели в одно и то же время узаконить свои режимы и инвестировать деньги …. Они могли утверждать, что продвигают ислам и избегают процентов».

Начиная с оформления исламской экономики в самостоятельную дисциплину в 20-ом веке, она всегда считалась поборницей этического развития. Исламистские авторы, такие как Саид Кутб и Саид Абуль-А'ла Маудуди, видели исламские финансы как экономическое оружие нового, управляемого шариатом политического порядка. Свободные от бича процентов - инструмента, которым денежные колониальные воротилы и имперские капиталисты делают деньги из денег, исламские финансовые учреждения становились эффективными фирмами частного акционерного или венчурного капитала, обеспечивая необходимые инвестиции и поддержку экономики региона. Инвестирование в исламские финансы, становилось не просто продвижением религии, но и помощью в развитии и помощью бедным.

Однако  посткапиталистическая утопия, которая должна была быть основанной на этих инструментах,  оказалась мертвой по прибытии. Вовлеченные в первую волну исламских банков поняли, что финансирование собственными средствами не делает банковский сектор устойчивым и, после серии шоков и неудачных инвестиций, они стали очень консервативными. Это была погоня за лазейками — поиск средств, согласованных с шариатом, менее опасных, чем прямое инвестирование.

Главной лазейкой является мурАбаха. Возьмем, к примеру, мелкого бизнесмена, желающего войти в бизнес по продаже автомобилей. Обычный банк проверит его кредитоспособность и, если все в порядке, выдаст ему ссуду. Он будет обязан вернуть полученные деньги в определенный срок, выплачивая ежемесячные проценты. После того, как он подпишет необходимые документы и обязательства, он сможет ЛИЧНО приступить к закупке автомобилей и произвести другие необходимые затраты.

При трансакции мурАбаха, вместо того, чтобы произвести проверку, банк САМ осуществляет закупку автомобилей. Предприниматель подписывает обязательство выкупить их у банка по завышенной цене в установленный срок, как при фьючерсном контракте на рынке предметов потребления. Повышение обосновано тем, что на какой-то период банк обладает собственностью и, таким образом, берет на себя ответственность. Ни в каком пункте трансакции деньги не рассматриваются как товар, как это происходит с обычными ссудами.

Однако здесь кроется ловушка: большинство мусульманских ученых согласны с тем, что нет никакого минимального временнОго интервала для банка, чтобы обладать собственностью прежде, чем он продаст ее бизнесмену с повышением. По словам Тимура Курана, типичный интервал - “меньше миллисекунды”. Банк сразу же переводит активы в собственность клиенту. Клиент оплачивает фиксированное повышение отложенным платежом, что обычно гарантируется своего рода имущественным залогом или другими формами договорного принуждения. Таким образом, практически, мурАбаха – обычная процентная ссуда.  Просто проценты ловко спрятаны.

Поскольку мурАбаха должна быть основана на активе, она не может помочь мелкому бизнесмену, который нуждается в ссуде оборотного капитала, чтобы обеспечить кассовую наличность, покрыть платежную ведомость или произвести другие расходы. Для  получения такого капитала от исламского финансового учреждения, предприниматель должен продать банку долю участия в акционерном капитале в своем бизнесе. В соответствии с этим предложением, финансовые учреждения не будут получать фиксированную процентную ставку  по их ссудам, а будут  разделять  прибыль или потери владельца бизнеса, которому они предоставили финансирование. Точно так же те, которые кладут свои деньги в банк, разделяют  прибыль/потери финансового учреждения. Это намного опаснее для банка и, следовательно, намного тяжелее получить.

Эксперты говорят, что практически каждый исламский банк имеет по меньшей мере три четверти своих инвестиций, основанных на мурАбаха. Даже некстати названный исламский Банк развития с середины 1980-ых делал четыре пятых своего бизнеса через мурАбаха и только 1 процент - через деловые трансакции.

Что означает вывеска "исламский", остается только гадать. Знатоки Шариата делают своим бизнесом высказывание только по букве закона. Как всякие юристы, они сосредотачиваются на технических особенностях. Дух, будучи неосязаемым, имеет тенденцию не омрачать их управления. Основные критики этого несоответствия  -  сами политические исламисты. Мэджед Джаррар, представительный молодой человек, изучающий электротехнику, носит длинную бороду и охотно обсуждает свою веру. Он недавно открыл счет в международном европейском банке в Каире и держит его пустым. Он занимается расследованиями, является ли банк “фактически исламским или нет”, и ему не нравится то, что он обнаруживает.

Когда его спросили о новшестве, которым увлечен, например, Хуссейн Хассан в Deutsche Bank, Mаджед смеется. Вспоминая подобную кампанию, развернутую исламской финансовой группой Персидского залива (под лозунгом “творческие исламские решения”), Мэджед говорит, что закон шариата меньше говорит о новшестве, а больше - о возвращении к путям Аравии седьмого века.

Несмотря на рвение пуристов, подобных Джаррару, весь банковский сектор без долговых обязательств – очень неустойчив. Такая система никогда не должна была существовать. У средневекового Ислама имелись обширные инструкции, управляющие торговыми отношениями и индивидуальное договорное право, но не было никакого банковского дела и, таким образом, не было никаких банковских правил.

Если никто из опрошенных не утверждал, что послушное шариату финансирование прямо задерживает экономическое и социальное развитие, то все сошлись на том, что оно дает гораздо меньше, чем говорит.  Не только ссуды оборотного капитала, важные для многих предприятий малого бизнеса, выдаются редко, но также и послушные шариату трансакции носят краткосрочный характер.

Однако есть кое-что, убеждающее относительно пути, которым рациональная выгода побеждает строгую идеологию. Готовность гнаться за прибылью есть реальная ценность, которую разделяют исламская и западная цивилизации и которая их связывает.