Как во ФСИН называют пытки

«Недостойное поведение». «Ведут себя ненадлежащим образом». «Неукрашающие поступки». Знаете, о чем это? Так во ФСИН называют пытки. Сегодня замдиректора ФСИН Максименко именно в этих выражениях рассказывал о расследовании действий своих «сотрудников». И ни разу не произнес такое короткое слово «пытки».

Да, что-то такое было снято на видео в Ярославле — оно «как минимум, не украшало» палачей. И как тут обойтись без Фрейда с его механизмами вытеснения? Назвать палачей «сотрудниками» можно. Труд совместный. А вот пытки пытками — уже никак.

И на всю страну ФСИН нашла всего 42 «некрасивых случая». Сами понимаете: какая квалификация — такое и наказание. Это же не пытки, не издевательства и убийства — это просто претензии к эстетике и морали.

А в параллель с палачами в словах путается и «Раша Тудэй». Она пишет публичный донос, почему-то называя его расследованием.

Взяли открытый отчет «Медузы» о финансировании, нашли там зарубежный фонд — и сразу побежали в парламент брать комментарий, а как бы вот их за это дело объявить иностранным агентом и закрыть? У нас «расследование».

Называли ли доносчики в 37-м свои бумажки «расследованиями»? Очень может быть. «Я расследовал, что мой сосед роет подкоп в Кремль, чтобы взорвать лично товарища Сталина!». Смелая аналогия, передергиваю? Да нет. Вон и Соловьев, слившись в объятиях с Песковым, в телевизоре ведет новую передачу — про Путина. Час — про Путина. Как он думает о народном благе, как он неустанно работает, как он кушает, какой он у нас розовощекий бутуз.

И проскользнуло в этой гнилой патоке — «самый человечный человек». Тот самый маяковский штамп, опошлившийся уже лет 80 назад, а сейчас звучащий дикой пародией. Но не слышат. Слух потерян, зрение на грани, остались только хватательный рефлекс и утробный рык.