Как в СССР сажали жен и детей "изменников родины"

Ровно 80 лет назад было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) "О членах семей осужденных изменников родины", по которому были репрессированы десятки тысяч людей. Лишь за то, что были родственниками "врагов народа".

5 июля 1937 года спецкурьер доставил наркому внутренних дел СССР Николаю Ежову копию постановления № П51/144.

"Вопрос НКВД.

1. Принять предложение Наркомвнудела о заключении в лагеря на 5-8 лет всех жен осужденных изменников родины членов право-троцкистской шпионско-диверсионной организации, согласно представленному списку.

2. Предложить Наркомвнуделу организовать для этого специальные лагеря в Нарымском крае и Тургайском районе Казахстана.

3. Установить впредь порядок, по которому все жены изобличенных изменников родины право-троцкистских шпионов подлежат заключению в лагеря не менее, как на 5-8 лет.

4. Всех оставшихся после осуждения детей-сирот до 15-летнего возраста взять на государственное обеспечение, что же касается детей старше 15-летнего возраста, о них решать вопрос индивидуально.

5. Предложить Наркомвнуделу разместить детей в существующей сети детских домов и закрытых интернатах наркомпросов республик. Все дети подлежат размещению в городах вне Москвы, Ленинграда, Киева, Тифлиса, Минска, приморских городов, приграничных городов".

Всего согласно этому документу были репрессированы около 18 тысяч женщин и "изъяты" порядка 25 тысяч детей - в основном, из нерядовых семей.

Чтобы под ногами не путались

В 1970-х годах писатель Феликс Чуев, получивший возможность обстоятельно общаться на даче с пенсионером Вячеславом Молотовым, спросил его: "Почему репрессии распространялись на жен, детей?".

"Что значит - почему? Они должны были быть изолированы. А так, конечно, они были бы распространителями жалоб всяких", - ответил тот.

Историк Вадим Роговин, проанализировав книгу "140 бесед с Молотовым", отмечал его циничную откровенность в разговорах с Чуевым. Никаких рассуждений о "заговорах" и "шпионаже": родственники просто мешали, неужели непонятно?

Правообладатель иллюстрации ТАСС

Image caption Слева направо: Вячеслав Молотов, Иосиф Сталин, Николай ЕжовОсновная масса репрессий по семейному признаку пришлась на 1937-1938 годы, когда под нож массово шли высокопоставленные коммунисты, люди с положением и связями. Их жены действительно могли бы смущать умы "ненужными" разговорами, а главное - надоедать высшему начальству и "органам" просьбами и жалобами.

Напрашивается одна параллель: во время раскулачивания громкий женский плач приравнивался к контрреволюционной агитации.

Внимание к деталям

Окончательное решение провести в стране "большую чистку" Сталин, по практически единодушному мнению исследователей, принял не позже сентября 1936 года, когда послал из Сочи знаменитую телеграмму Политбюро о необходимости заменить Генриха Ягоду Николаем Ежовым на посту наркома внутренних дел.

Соответствующий приказ НКВД № 00447 был издан 1 августа 1937-го.

Подготовка таким образом заняла почти год. Постановление от 5 июля стало частью, выражаясь бюрократическим языком, нормативной базы.

Наказание невиновных людей за действительные или мнимые преступления их родственников предусматривалось советским законодательством с 1926 года. Но в действующей на тот момент редакции Уголовного кодекса речь шла только о семьях военнослужащих и о ссылке сроком до 5 лет. В 1937 году решение распространили на всех и усилили репрессии.

15 августа была издана директива НКВД, конкретизировавшая и несколько смягчившая постановление Политбюро от 5 июля.

Во-первых, предприсывалось отправлять в лагеря не всех жен "изменников" поголовно, а лишь тех, кто "содействовал контрреволюционной работе мужей", или в отношении которых "имеются данные об антисоветских настроениях".

Правообладатель иллюстрации Getty Images

Во-вторых, несовершеннолетних детей разрешалось передавать на воспитание родственникам, буде таковые найдутся.

27 августа 1938 года НКВД циркулярным письмом разрешил, в виде исключения, односторонний развод с арестованным без его согласия и даже уведомления.

Публичные, через газеты и на собраниях, отречения детей от родителей практиковались со времен Гражданской войны. Теперь к предательству близких стали подталкивать и супругов.

Грозные буквы

Помимо формальных статей УК, не дававших представления о том, за что конкретно сидит человек и что собой представляет, в ГУЛАГе были в ходу определения-аббревиатуры. Репрессированные согласно постановлению от 5 июля стали ЧСИР: "член семьи изменника родины".

Некоторые дефиниции, если бы не трагический контекст, могли бы вызвать смех, например ВАТ - "восхваление американской техники".

"КРТД" расшифровывалось как "контрреволюционная троцкистская деятельность". Самой страшной в этой аббревиатуре была буква "Т" - от нее зависели жизнь и смерть. Таких заключенных предписывалось без малейших исключений и пощады использовать на самых тяжелых работах.

Клеймо "КРД", или просто "контрреволюционная деятельность", носили в основном "бывшие люди", интеллигенты и священники, у которых был шанс попасть в учетчики или санитары.

Как пожелаем, так и сделаем

В декабре 1935 года на встрече передовых комбайнеров с руководством ВКП(б) башкирский колхозник по фамилии Гильба заявил: "Хотя я и сын кулака, но я буду честно бороться за дело рабочих и крестьян и за построение социализма". Сталин из президиума откликнулся: "Сын за отца не отвечает".

7 ноября 1937 года на обеде у Ворошилова после праздничной демонстрации вождь сказал: "Мы не только уничтожим всех врагов, но и семьи их уничтожим, весь их род до последнего колена".

Как обстояло дело в реальности? И так, и так.

Сталин и вообще советская власть стремились не связывать себя даже собственными законами, а сохранять свободу рук.

Директива НКВД от 15 августа 1937 года давала возможность решать в каждом конкретном случае совершенно произвольно.

Я считаю, что мы поступили правильно, пойдя на некоторые излишества в репрессиях. Конечно, требования исходили от Сталина, конечно, переборщили, но я считаю, что все это допустимо ради основного: только бы удержать власть!

Вячеслав Молотов

Личное знакомство со Сталиным и его ближайшими сподвижниками не просто не помогало. Скорее, наоборот.

Известны случаи, когда участь людей усугублялась по указанию высших руководителей, исходивших из им одним ведомых соображений.

На февральском 1964 года пленуме ЦК КПСС Михаил Суслов упомянул о том, что однажды Молотов на представленном Ежовым списке жен репрессированных партийцев, которых предлагалось отправить в лагерь, против одной из фамилий своей рукой пометил: "расстрелять".

На вопрос Чуева Молотов ответил, что такой эпизод имел место, а кто была та женщина, не имеет значения.

"Если в иных случаях Молотов мог сослаться на свое доверие к ежовскому следствию, то за один этот поступок он подлежал строгому уголовному наказанию", - комментирует Вадим Роговин.

Сам Ежов аналогичным образом обрек на смерть жену своего бывшего начальника в ЦК Ивана Москвина, за столом у которой в свое время частенько обедал.

После расстрела в июле 1941 года командующего Западным фронтом Дмитрия Павлова его жена, сын, родители и теща были сосланы в Сибирь как ЧСИР, хотя Павлова осудили не за измену, а за "трусость и бездействие власти".

"Алжир" в казахской степи

Слово АЛЖИР в конце 1930-х годов означало для посвященных не африканскую страну, а "Акмолинский лагерь для жен изменников родины", официально - 17-е женское спецотделение Карагандинского ИТЛ.

Лагерь, построенный в начале 1930-х годов для "кулаков", освободили для нового "контингента". Первые этапы поступили в январе 38-го.

В ближайшее время будут осуждены и должны быть изолированы в особо усиленных условиях режима семьи расстрелянных троцкистов и правых, примерно в количестве 6-7 тысяч человек, преимущественно женщины. С ними будут также направляться дети дошкольного возраста. Для содержания этих контингентов необходима организация двух концлагерей, примерно по три тысячи человек, с крепким режимом, усиленной охраной, с обязательным обнесением колючей проволокой или забором, вышками и тому подобное, с использованием этих контингентов на работах внутри лагеря

начальник ГУЛАГа Матвей Берман, шифротелеграмма от 3 июля 1937 г.

В АЛЖИРе содержались около восьми тысяч женщин, более половины из них проходили как ЧСИР. Насмешка истории заключалась в том, что мужья немалой части из них несколькими годами ранее приложили руку к коллективизации.

Заключенные занимались тяжелой работой по изготовлению саманных кирпичей (материал из камышовых стеблей и глины). Сырье для кирпичей добывали из заросшего камышом озера внутри лагерной зоны. Немощных определяли на швейное производство.

Климат казахстанской степи суров: сорокаградусные морозы зимой, такая же жара летом, пронизывающие ветра, то со снегом, то с пылью.

В АЛЖИРе содержались мать Майи Плисецкой Рахиль Мессерер, вдова наркома торговли Вейцера Наталья Сац (впоследствии основатель и главный режиссер знаменитого детского театра), сестра и невестки маршала Тухачевского, вдовы писателя Пильняка, видных партийцев Крестинского и Мехоношина, чекиста Петерса.Жена Аркадия Гайдара, бабушка российского премьера-реформатора Егора Гайдара Лия Соломянская попала в АЛЖИР после расстрела ее второго мужа, журналиста Израиля Разина.

Существовали еще три крупных лагеря, куда отправляли ЧСИР: в Киргизии, Мордовии и Горьковской области.

Отдельно от товарок по несчастью, в Новосибирской области, отбывала срок вдова Николая Бухарина Анна Ларина.

Шутка Сталина и приказ Жукова

6 августа 1941 года Сталин, Молотов, Буденный, Ворошилов, Тимошенко, Шапошников и Жуков подписали приказ Ставки №270: "Командиров и политработников, сдающихся в плен, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту…".Поскольку сын вождя Яков Джугашвили в это время уже находился в плену, тот в своем кругу изволил пошутить, что теперь, очевидно, следует сослать и его, и он, если можно, выбирает знакомый с дореволюционной поры Туруханский край.

Особо массовым применение приказа №270 не стало, главным образом из-за невозможности в условиях войны отличить пленных от без вести пропавших.

Просто и без обиняков военнослужащим Красной Армии напомнили о том, что их семьи являются заложниками их поведения на фронте

Марк Солонин, историк

Вступив в сентябре 1941 года в должность командующего Ленинградским фронтом, Георгий Жуков издал приказ, что семьи сдавшихся в плен военнослужащих будут расстреливаться.

Даже по меркам того времени будущий "маршал Победы" проявил дикое самоуправство: никто не уполномочил его распоряжаться жизнями гражданских людей в тылу. Находившемуся в те дни в городе секретарю ЦК Георгию Маленкову пришлось вмешаться и своей властью отменить чудовищное распоряжение.

24 июня 1942 года за подписью Сталина вышло совершенно секретное постановление Государственного комитета обороны "О членах семей изменников родины", предписывавшее ссылать таковых "в отдаленные районы СССР" - опять-таки, без личной вины и на основании неопубликованного подзаконного акта.

Долгий путь домой

Сроки у большинства репрессированных жен истекли в 1942-46 годах, но до смерти Сталина все они оставались в лагерях в положении вольнонаемных работниц. Последние из них вернулись в 1958 году.

При том, что они жили при Сталине, они внутреннюю кухню уничтожения, унижения людей не знали. А тут стали освобождать людей, которых они знали хорошо, с которыми вместе работали. Когда человек тебе рассказывает, как его посадили, как следователь над ним измывался, как выбивали показания, и на что похожа жизнь в лагере - это производило впечатление даже на них

АЛЖИР был закрыт одним из первых среди "островов ГУЛАГа", в 1953-м.

По мнению многих историков, эмоциональный характер хрущевской десталинизации во многом определило личное общение с бывшими узниками и узницами ГУЛАГа - естественно, не рядовыми.По замечанию историка Марка Солонина, потомки тысячи репрессированных крестьян по понятным причинам никогда не привлекут к трагедиям своих семей такого внимания, как потомки одного репрессированного члена Политбюро.

До конца противился "реабилитансу" Вячеслав Молотов.

Вдова бывшего главы советских профсоюзов, члена "правой оппозиции" Михаила Томского Мария Ефремова в 1954 году вернулась из ссылки, а спустя два года попросила комиссию партийного контроля о реабилитации и восстановлении в партии.

Молотов, узнав о такой "дерзости", распорядился возвратить ее в ссылку. Хрущев отменил распоряжение, но поздно: женщина умерла от инфаркта.