Освоение космоса. В истории остаются только первые

В начале 60-х годов Глушко — человек номер два в советской космонавтике. Он вместе с Королевым запускает первый искусственный спутник Земли. Гагарина в полет они также напутствуют вместе. А газеты пишут только об одном Главном. Но Глушко знает — пусть его слава пока “анонимна”, она не перестает быть славой. Просто билет в космическую вечность пока вытянул его друг и соперник.

Всю жизнь закадычные друзья и ярые соперники, они окончательно разошлись по поводу ракеты Н-1, придуманной главным конструктором Сергеем Королевым для полета на Луну. Имя второго не менее гениального конструктора, Валентина Глушко, многие годы оставалось в тени, хотя делал он самую важную часть ракеты, ее сердце — двигатель. Только ли технические разногласия по поводу топлива для ракеты стали причиной окончательного разрыва между гениальными конструкторами или доведенная до крайности взаимная неприязнь — сказать невозможно даже сегодня. Однако вместе они больше не работали. А все попытки Главного запустить ракету с другими двигателями закончились неудачей. Так история доказала, что они были и впрямь созданы друг для друга. Королев и Глушко познакомились и подружились еще в детстве, но их совместная деятельность всегда была непростой. Однако именно благодаря ей был выведен на орбиту первый искусственный спутник Земли и состоялся первый полет человека в космос. Через два десятилетия именно Глушко станет главным конструктором ракетно-космического комплекса “Энергия-Буран” и будет развивать королевские идеи освоения космического пространства.

Несостоявшийся скрипач

Дорогу в космос Валентину Глушко открыла... кража его скрипки. И коль скрипку не найти, значит, прощайте, уроки у профессора Столярова, и да здравствуют астрономия и физика!
На следующий день после занятий в профтехшколе он без сожаления проходит мимо академии музыки и прямиком направляется в кружок мироведов при обсерватории, в которой занималось ни много ни мало 120 человек. Наконец-то он сможет часами обсуждать последние астрономические новости и писать научные доклады. А тут еще этот конкурент, дерзкий юноша с окраины Сергей Королев. Хотя соперник старше Валентина на два года, но зато председательствует в кружке он — Глушко.

Путь в космос

К концу 20-х годов Глушко уже известен в научных кругах Ленинграда. В апреле 1929-го его диплом, посвященный электрическому ракетному двигателю, поступает в спецотдел при Комитете по делам изобретений. А уже в мае его зачисляют в штат газодинамической лаборатории, занимающейся разработкой электрических и жидкостных ракетных двигателей. В 21 год от роду он возглавляет подразделение, перед которым ставится задача создать действующий ракетный двигатель.
Испытания ракетных двигателей — сильное зрелище. Представьте себе Петропавловскую крепость, площадь перед усыпальницей российских царей. На огромную высоту соборного шпиля с грохотом взлетает огненная струя. И так несколько дней подряд. Ничего не поделаешь — двигатели устанавливают соплом вверх. Но бесплатный аттракцион под руководством Глушко длится недолго. Из Большого дома на Литейном приходит приказ: нарушать общественный порядок прекратить. Глушко с товарищами маскирует огненную струю, устанавливает над соплом бронированную крышку. Получилось нечто вроде примуса. Радости не было предела. Но полоса везения скоро закончится.

Арест и “шарашка”

Глушко и Королева арестовывают с перерывом в три месяца. К тому времени они, старые приятели-земляки, работают на командных должностях в ракетном НИИ в Москве. Уже после первого допроса в Бутырской тюрьме передвигаться самостоятельно Глушко не мог.
После письма Сталину об использовании его как технического специалиста Глушко переводят в “шарашку” в подмосковное Тушино.

Там он работает над усовершенствованием ракетных авиадвигателей. С началом войны Глушко отправляют в Казань.
Они встретятся в казанской “шарашке”, а летом 44-го обоих досрочно освободят. После успешного испытания самолета П-2 конструкторы какое-то время заведуют кафедрами в Казанском университете. Но спокойная жизнь длится только до окончания войны. Срочно произведенные в полковники Глушко и Королев отправляются в Германию, в Пенимюнд. Нужно разобраться с немецкими ракетными трофеями.
Увиденное поражает Глушко. Немецкие двигатели обеспечивали тягу в несколько тонн, отечественные — в несколько центнеров. Но после этой поездки у него появляется свое КБ и возможность работать.

Путь к разрыву

“Москва. Глушко В.П. От всего сердца поздравляю тебя, мой дорогой друг, с избранием в Академию наук СССР. Крепко жму руку. Твой Сергей Королев”. Эту телеграмму Глушко получает в 53-м. Больше таких теплых слов от Королева он не услышит.
В середине 50-х начинается работа над созданием первой советской космической ракеты Р-7. Машина громоздкая, поэтому необходимы очень мощные двигатели. Королев настаивает на своем: несколько движков небывалой тяги “в одном флаконе”. Глушко решительно возражает — для создания новых технических агрегатов нет технических условий.
В начале 60-х годов Глушко — человек номер два в советской космонавтике. Он вместе с Королевым запускает первый искусственный спутник Земли. Гагарина в полет они также напутствуют вместе. А газеты пишут только об одном Главном. Но Глушко знает — пусть его слава пока “анонимна”, она не перестает быть славой. Просто билет в космическую вечность пока вытянул его друг и соперник.
Он все дальше отходит от совместных проектов, работает на конкурентов Королева. В новых двигателях использует новое топливо и добивается потрясающих результатов.
Это был его триумф и его поражение. Сверхдержавы вступают в “лунную гонку”. Королев начинает делать свою супер-ракету Н-1. И именно на ней конструкторы расходятся навсегда. Работа над двигателем для новой королевской ракеты передается в КБ Николая Кузнецова в Куйбышев. Как известно, на Луне американцы оказались первыми.

Наконец-то первый

В 1974 году, через семь лет после смерти Королева, Глушко возглавляет ОКБ-1, становится главным конструктором НПО “Энергия”. Пришло его время стать первым.
Через два года после смерти Королева Ярослав Голованов взял интервью у Валентина Глушко. В который раз последний срывается, теряя лицо: “Что вы все Королев, Королев. А что такое Королев? Это тонкостенная металлическая труба. Я ставлю внутрь свои двигатели, Пилюгин свои приборы, Бармин строит ей старт, и она летит”. — “Возможно вы правы. Но ведь не вы его, а он всех вас подмял и заставил на себя работать”.
Осенью 1988 года в подмосковном Калининграде решалось, быть или не быть советскому многоразовому челноку “Буран”. Волновались все, кроме одного. Восьмидесятилетний Глушко был уверен и абсолютно спокоен. Его заочный спор с Королевым закончился.
Последним приютом Глушко стало Новодевичье кладбище. Руководивший похоронами директор завода, который изготавливал двигатели Глушко, спросил: “А как же я выполню завещание Валентина Петровича? Он же велел похоронить себя на Луне”.
У великих свои скорости и свой полет, которые не всегда поддаются рациональному анализу. Космонавт № 2 Герман Титов тоже сокрушался, что не он полетел первым. Его успокаивали, мол, и второй также неплохо. “Колумб был первым, кто открыл Америку. Назовите мне второго. В истории остаются только первые”, — был ответ Титова.