Институт семьи изживает себя. Что будет потом?

Институт семьи — в его традиционном понимании — изживает себя. На смену идет новая форма ячейки общества — постчеловеческая.

Сегодня в мире наберется не один десяток форм совместного существования, каждую из которых можно обозначить как ячейку общества. Мать или отец-одиночка с ребенком, традиционная семья с двумя родителями и парой детишек, гостевые браки, супруги, проживающие отдельно, однополые пары… Все это впрямую или с натяжкой можно назвать семьей. Вот только в подобном многообразии демографы видят агонию одного из главных институтов общества. Традиционная схема не работает, а потому и возникают все новые. Причем модель, которую ученые считают основной, поражает воображение.

Сексуальная революция

Еще сто лет назад под словом «семья», будь то в России, Италии или Китае, понимали настоящий клан с бабушками-дедушками, тетями-дядями и большим количеством детей — на одну супружескую пару как минимум двумя. По мере переселения людей в города необходимость в таких родственных общинах отпала, и огромная сельская семья уменьшилась до городской с двумя родителями и детьми. И это, как выяснилось, не предел. «Атомизация, или минимизация, семьи продолжается, — говорит заведующая лабораторией проблем семейной политики НИИ семьи и воспитания РАО Оксана Кучмаева. — Семейная жизнь является лишь одним из вариантов жизненного поведения». К этому, объясняет эксперт, нас привели изменения условий существования. В развитых экономиках женщины быстро поняли, что могут воспитывать ребенка в одиночку и вообще вести без мужа полноценную жизнь. Толерантность допустила возможность однополых браков, а сексуальная революция позволила не оглядываться на порицание общества. Да и мужчины вполне справляются с домашним хозяйством при помощи экономок или «умной» бытовой техники. В результате семья стала... обузой, ненужным институтом ограничения свобод и возможностей человека. Причем чем более высокообразован и успешен человек в жизни, тем меньше ему нужна семья. На уровне государств этот семейный нигилизм оборачивается катастрофой. Нынешнее поколение элементарно не воспроизводит себе замену. Европа столкнулась с проблемой депопуляции уже в XX веке и при попытке разрешить ее, привлекая мигрантов, только нажила дополнительную головную боль. За Европой, уверяют эксперты, в снижении рождаемости уже тянутся Азия и Африка. Ситуация станет критической буквально через пару десятков лет. Но, быть может, что-то все же придет взамен традиционной семьи?

Как отметил на одной из научных конференций заведующий сектором гуманитарных экспертиз и биоэтики Института философии РАН Павел Тищенко, на образчик «семьи будущего» вполне может претендовать пара геев, воспитывающая троих детей, зачатых с помощью экстракорпорального оплодотворения и выношенных суррогатной матерью. По мнению ученого, сейчас начался новый этап сексуальной революции, который он назвал «редеконструкцией сексуальности». Разделению человеческой сексуальности на два не связанных между собой блока — деторождение и получение удовольствия от секса — способствуют такие биомедицинские технологии, как совершенствование методов контрацепции, экстракорпоральное оплодотворение и «искусственная матка», которая может появиться уже в самом ближайшем будущем.

В скором времени ребенок, зачатый в пробирке, может иметь до пяти родителей: донора яйцеклетки, донора спермы, суррогатную мать и пару бесплодных родителей, которые заказали и оплатили создание ребенка и собираются его воспитывать. Родители при этом могут быть и однополыми.

«Мир уже на пути к постчеловечеству и постепенно идет к тому, что воспроизводство людей будет происходить вне женского тела, — говорит доктор философских наук, заведующий кафедрой социологии семьи социологического факультета МГУ профессор Анатолий Антонов. — Появятся репродуктивные инкубаторы, о которых в своих романах писали Замятин и Хаксли. Пока большинство стран запрещает репродуктивные технологии вроде клонирования, однако лет через тридцать — сорок ситуация обострится настолько, что под угрозой окажется сам институт государства. Оно будет бороться за выживание и пойдет на любое нарушение традиционной морали».

На протяжении всей истории человечества, когда речь заходила о ресурсах, большинство мировых держав действовали по принципу — цель оправдывает средства. Так что же произойдет, если на кону окажется человеческий ресурс?

Потомство по разнарядке

Генная инженерия уже сегодня достигла невероятных высот — новостные ленты научных информагентств сообщают, что человек научился клонировать мух, собак, кошек, быков. Сообщения о новых открытых генах и вовсе читают как криминальную сводку — мол, никого этим не удивишь. Из последних прорывов — работа американских ученых, получивших потомство мышей с генетическим материалом от двух отцов и без генетического материала суррогатной матери.

Эта трудоемкая технология сейчас кажется неприменимой к человеку — она скорее важна для сохранения редких видов. То же самое сейчас говорят о «включении и выключении» генов, которые осваивают ученые: вмешательство в генетический код позволит избежать серьезных врожденных заболеваний. С другой стороны, кто сказал, что через несколько десятков лет все эти открытия не направят на то, чтобы создавать идеальную рабочую силу — трудоспособную и безропотную? Клонирование человека — вопрос времени, причем небольшого его промежутка. Если бы генетикам дали карт-бланш, они бы немедленно приступили к действиям. «Поначалу мне все это казалось диким, — говорит Анатолий Антонов, — но я занимаюсь фамилистикой — изучением половых взаимоотношений в рамках семьи — уже 40 лет и сейчас вижу, что современной цивилизации не под силу решить проблему депопуляции традиционными способами. Почти семь тысяч лет мы жили в обществе, центром которого была семья. Сейчас настало время перемен».

Сценарий развития бессемейного общества, который, возможно, увидят уже наши дети, будет выглядеть следующим образом. Демографы с помощью своих расчетов будут давать государству информацию — сколько нужно для нормального функционирования общества мужчин и женщин разных возрастов, сколько работников того или иного плана. То есть то, что сегодня происходит само собой, будут планировать демографы. Если раньше мама с папой рожали ребенка, смотрели, как он растет, какие способности проявляет, вместе с ним мечтали о будущей профессии, то генетики, получившие разнарядку, будут производить «телесных субстратов» под конкретные нужды общества. Для их воспитания и социализации появятся специальные интернаты и школы. Скорее всего это может быть казарменный тип обучения, причем без какого-либо индивидуального подхода. Практически государства смогут получать своих гастарбайтеров из пробирки — только без поправки на национальные разногласия, поскольку клонированные рабочие будут внешне походить на коренное население той или иной страны. Нет, одна поправка все-таки возможна — вряд ли у них будут те же права, что у ученых и политиков, заправляющих этим механизмом. «Если довести идею атомизации семьи до абсурда, — говорит Оксана Кучмаева, — то можно представить, что людям будет проще заниматься выращиванием смены в пробирках, в результате чего появятся люди двух сортов — рабочие и творцы».

Пожалуй, самое удивительное в подобном развитии событий заключается в том, что в представлении государства гораздо проще будет создать с нуля новое общество, которое впоследствии и вовсе может обернуться тоталитарным режимом, чем принять меры, которые реабилитируют институт семьи в глазах современного общества. Впрочем, пока еще можно прекратить движение в этом направлении. Причем достаточно вспомнить один старый-старый завет — плодитесь и размножайтесь.

 

Варианты

Сергей Захаров, заместитель директора Института демографии ГУ — ВШЭ:

— Я бы не стал говорить о каком-либо постсемейном обществе, поскольку семья жива и существует. Меняется ее структура, появляются новые формы. В прошлом и технологии были проще и однозначнее, как и сам человек, как и его поведение и отношения с окружающими. Но это не значит, что он перестанет рожать детей. Например, в Исландии 80 процентов детей рождаются вне брака. Но и по поводу семьи не стоит сгущать краски. Глобальные теории о том, что семьи в будущем исчезнут вообще или станут, скажем, поголовно однополыми, это фантастика.

Барри Стивенс, заместитель директора консультативной группы при генеральном секретаре Организации экономического сотрудничества и развития:

— Наша организация провела во многих западных странах глобальное исследование на тему того, какой будет семья к 2030 году. Действительно, в ближайшие 20 лет станет больше одиноких родителей и людей, предпочитающих жить и вести хозяйство в одиночку. Например, в Англии их число увеличится примерно в пять раз. Похожие тенденции будут наблюдаться и в других развитых странах. Это приведет к тому, что, грубо говоря, на двух родителей будет приходиться 1,8 ребенка, то есть общество фактически перестанет себя воспроизводить. Но это не повод делать мрачные выводы, а скорее доказательство того, что без семьи в ее традиционном понимании нашему обществу не справиться. То, что мы наблюдаем сейчас и будем наблюдать в ближайшем будущем, — скорее сигнал правительствам подкорректировать семейную политику так, чтобы жить сообща и рожать детей стало выгодно.