РОЗЫ(Эдуард Багиров)

Солнечной каракумской осенью 1991 года в моем саду расцвели совершенно нереальные розы..

. Да, у меня тоже было детство, и в этом детстве даже иногда цвели розы; странно, да? Мне и самому уже давно это кажется странным. Хотя - чего, казалось бы, тут странного?

За розами этими я сам и ухаживал, причем старательно. В свободное от чтения книг время. На розы его хватало с избытком - много ли им надо, этим розам? Но те были какими-то совсем уж необыкновенными.

Представьте себе - куст, просто отдельный куст, на котором вдруг завязалось раз, два,три... одиннадцать бутонов! На одном кусте! Вы когда-нибудь видели такое? Вот и я не видел. Ни до, ни после. То есть ты берешь одну ветку, срезаешь ее, и у тебя в руках одиннадцать невероятно красивых цветов, такой нежно-кофейной раскраски. Ну, вот и что делать, когда видишь перед собой такое уникальное великолепие?

Но я знал, что делать. Я знал наверняка! Надо сказать, что было мне тогда шестнадцать лет. И любил я одну девушку. Так пылко, как только способен любить шестнадцатилетний безумец, обчитавшийся книжек про вечную любовь. Жила любовь в полутысяче километров от меня, в городе Ашхабаде. Были мы с ней ровесниками - бывшая одноклассница, отца которой постоянно переводили из региона в регион. Представляете, да? Мне - шестнадцать, и ей... тоже. Туда же. Надо ли объяснять разницу в нюансах мировосприятия?

В эти дни я получал первый в своей жизни паспорт. Стиснув зубы, я ежеутренне смотрел на расцветавшую в моем саду невиданную красотищу, и нервно поглядывал на календарь. Я уже всё знал. Судьбу конкретно этого букета я мог предсказать с точностью до одного сантиметра.

Паспорт, наконец, был получен. Я превратился в полноценного гражданина умирающей уже страны. Правда тот факт, что страна была умирающей, был мне неизвестен и непостижим, более того - мне было пофигу; ведь розы! Уже расцвели розы, и они наверняка ей понравятся! Правда ведь, должны ведь были понравиться? А? Почему я столько раз упомянул об этом долбанном паспорте: в те времена самостоятельные полеты на самолете были разрешены только по получении паспорта, с шестнадцати лет. А мне это было очень важно. Ведь ночь в поезде розы могли не выдержать. И я с трепетом ждал, когда все бутоны уже полностью распустятся. Потому что мне предстоял мой первый в жизни самостоятельный авиарейс - от Мары до Ашхабада.

Час полета в обнимку с этим уникальным кустом роз. Вам интересно, что было дальше? А ничего не было.

Всю ночь я простоял у двери подъезда на 1-м проезде Худайбердыева, в 9-м микрорайоне города Ашхабада. Всю ночь, целиком. А она домой не пришла. Я даже знаю имя того, из-за которого она не пришла. Всё я знаю.

Девушка та уже лет семь живет в Москве, да, и даже за кем-то замужем, и даже дети...

Одноклассница... и мне почти тридцать четыре, и ей...

Единственное, на что меня тогда хватило - встретить ее много лет назад в аэропорту, и довезти до съемной квартиры. Больше мы ни разу не виделись.

Розы, мать их... Так она их и не увидела. И даже не знает о них до сих пор. И не узнает. Если бы я был чуть моложе, то даже и разговор бы об этом случае не завел. А был бы чуть старше - просто отмахнулся бы при воспоминании, спрятав глаза.

Сейчас могу сказать только одно.

Ничего у меня с тех пор не изменилось.

Совершенно ничего.