«Как я жил в чеченском ауле»(ч.5): стоит ли русским возвращаться в Чечню?

«Как я жил в чеченском ауле»(ч.5): стоит ли русским возвращаться в Чечню?
http://www.kp.ru/daily/26418/3291506/

Диалог батюшки и таксиста получился непростым.
Фото: Владимир ВОРСОБИН

Не имея ни друзей, ни знакомых в Чечне, наш обозреватель Владимир Ворсобин купил билет на самолет и вылетел в Грозный [путевой дневник, фото, видео, Часть 5]
А так как я - мигрант, за кровом и работой пора идти к своей диаспоре. К самым высокопоставленным русским - сотрудникам мэрии.

Они единственные в округе, кто имеет право появляться на улице без платка. Об этом мне дамы сообщили гордо. Дескать, прерогатива русских.

Чечня их пока терпит.

«Правда, я ношу его на всякий случай в сумочке, - заметила одна из чиновниц. - Для совещаний. Мне ничего, конечно, не скажут, но моему начальнику может влететь. Зачем мне его подставлять?

Это уже трудно представить, но когда-то Гудермес был славянским городом. Теперь русских здесь несколько сотен человек.

Как считается - из-за войны.

Одна из этих русских женщин уехала, но вернулась - из-за отношения в России к беженцам.

«Нас называли «русские чеченцы», - хмурится она, - там, в России, кому мы нужны?

Война из города ушла неожиданно.

 
Это уже трудно представить, но когда-то Гудермес был славянским городом.
Фото: Владимир ВОРСОБИН
 

«Иду с работы, меня боевик останавливает, ну думаю, все. Они ж обычно местных не задирали, люди идейные, но кто их знает. А бородач грустно улыбается. Ах, господи! - оказалось, давний мой знакомый. Не узнать! Сказал, что ночью уйдут. Что будет мир. Я до сих пор помню этот переломный момент... А потом, через несколько дней, приехал Чубайс и поклялся перед жителями, что на следующий день дадут электричество. И ровно в полночь лампочки зажглись...

И вот мы сели с гудермесскими русскими и призадумались - а стоит ли вообще нам сюда возвращаться?

«Кто не жил здесь, вряд ли, - решается одна из чиновниц, - отношение к русским здесь нормальное. Да, у чеченцев есть чувство, что им что-то недодали, что их обидели.

 
В центре города великолепная мечеть-гигант, притом, что их в окрестностях целый сноп - маленькие, средние, большие.
Фото: Владимир ВОРСОБИН
 

Но война выбила из них сепаратистскую дурь, отрезвила. Они не против русских специалистов. Но! “Посторонние” русские не выдерживают здесь и пары месяцев».

- Почему?

- Не объяснить. Впрочем,- задумывается, - вот одна из причин. Приходит русский на совещание, слушает-слушает и понимает - пора писать заявление об уходе.

- ?!

- Они говорят по-чеченски. Не со зла. Просто привыкли... А это значит, что ты никогда до конца ничего не поймешь.

И потом - представьте здесь наших голоплечих девушек и наших веселых парней, не понимающих ни местных правил, ни чеченских традиций. Представили? А теперь ответьте на вопрос - что будет?

МОЙ АУЛ

Семью Заура, Седы и ставшее почти родным село N я встретил чудом (другие объяснения еще более невероятны).

Разговорился с сотрудницей гостиницы, она вдруг:

«А хотите пожить в доме моего брата в N? Это недалеко - в сорока километрах».

И уже под вечер я стоял с рюкзаком у дома Заура, тревожно озираясь.

Потом я часто подтрунивал над Зауром: «Заур, в селе дома как дома. Нормальные крепости с гигантскими воротами и стенами для осады. А у тебя все как на ладони. Ворота прозрачные, двор открытый, ну разве это по-чеченски?»

- А что мне скрывать? - улыбается своей деревенской улыбкой Заур...

Ну да, сравнительно скромный, по местным меркам (и вполне респектабельный по российским), шестикомнатный одноэтажный дом, где меня и поселили, несмотря на протесты, в самую лучшую, «родительскую» комнату.

И я долго привыкал к этим «местным меркам».

Болезненно.

Чуть ли не на каждом шагу “подрываясь” на местных традициях.

Например, из-за излишнего любопытства.

Например, я долго не мог взять в толк - скромный дом честного сотрудника местной нефтебазы Заура окружали прекрасные новенькие виллы, фазенды, особняки, родовые имения - крепкие, каменные.

Глядя на все это, я вспоминал поросшие борщевиком русские деревни в Тверской области. С полуразрушенными церквями. С грустным очарованием упадка.

 
Дома все - крепости с гигантскими воротами и стенами для осады.
Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ
 

Но мои вопросы вызывали у местных аллергию.

«Никогда не интересуйся в Чечне - откуда люди берут деньги!» - шутливо учил меня начальник местной нефтебазы, - не нарушай вековых традиций!

- Но как людям удается строить такие дома на зарплаты в 20-30 тысяч рублей, - не унимался я.

- Работаем, не пьем, помогаем друг другу, - задумался начальник.

- Кто-то на двух-трех работах работает, - предположил Заур за ужином.

- А как же безработица…

- Какая безработица? - Заур с такой печалью посмотрел на меня (угораздило же приютить журналиста, наверное, думал он), - что я зарекся говорить дома о политике.

И все свои злодейские вопросы - например, а правда ли, что соседний участок в пять соток у старой серной бани, как утверждают сельчане, принадлежит кадыровцам (так здесь называют окружение главы Чечни - В.В.) и продается за миллион рублей? Или от чего жители села принципиально не берут кредиты в банках (здесь это считается неприличным), но строится практически все? - пока запихал в разряд “риторических”.

Нет, ну, правда, к черту журналистику.

Надо расслабиться и пожить, как русский человек в чеченском ауле. Спокойно, внимательно, несуетливо...

АДАТЫ

Хозяйка Седа осторожно посвящала меня в правила местной жизни, хотя со мной было дико тяжело.

Я, конечно, не вел себя так разнузданно, как фотокорр «КП» Витя Гусейнов, ворвавшийся в мой аул в шортах и, кажется, с банкой пива в руке (из-за чего в изумленном N замолчали петухи, закричали дети и гром не поразил Гусейнова только по причине традиционного кавказского гостеприимства).

И все-таки были проколы.

- Какие красивые у вас девушки, - брякнул я однажды, вернувшись с поиска работы.

Зулай нахмурилась.

Я тогда не придал этому значения. Мне тогда казалось, что чеченцы иногда ведут себя странно.

Я был у Руслана, местного мастера по ковке. Просился в подмастерье.

Тот сначала изумился - «да мне и своих (показывает на подручных) из-за кризиса выгонять пора, а вьетнамскую работу мне предлагать тебе стыдно.

- Вьетнамскую?

- А мы всем селом год назад вьетнамцев выгнали. В Бога не верят, живут грязно, кошек наших съели. Ну, мы собрались всем селом, погрузили их в автобус - и до свидания. Но русские не будут же ямы копать...

И вдруг разговор “съехал” на религию.

- А ты, я вижу, верующий, - замечает крестик. - Это очень хорошо. Значит, думаешь о душе... Хотя, знаешь, почитай Коран...

И я разозлился.

- Господи, опять “миссионерят”, - проворчал я. Чеченцы как сговорились. Вчера старший сын Седы Ваха рассказал поучительную историю - как с помощью инета успешно обратил в ислам одного москвича…

 
Долго пришлось привыкать к этим «местным меркам».
Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ
 

Но Бог с ним, с Ваха. Самую наглую попытку обратить православного в ислам я наблюдал в станице Наур.

Заехал к благочинному Наурского округа иеромонаху Амвросию (Марченко), гуляем по станице. Батюшка все хвалит чеченцев, что сохранили национальные традиции. Что не хватает многим православным их отчаянной веры…

- Даже обращение Кадырова ВСЕМ жителям Чечни «Пример Пророка Мухаммада - фундамент для каждого из нас» священник не готов осудить…

И тут мой скучающий таксист-чеченец вдруг влезает в разговор, как раз обнаруживая веру отчаянную, размашистую.

Он обращается к Амвросию, причем грубовато, на “ты”:

- А ты читал Коран?

Священник мрачнеет, пожимает плечами.

- Может, прочтешь, и будет тебе яснее? - продолжает религиозное наступление мусульманин.

- А ты приходи в церковь, и поговорим, - улыбнулся батюшка, пытаясь как-то закруглить разговор.

Но таксист не сдается, зачем-то вытаскивает листок бумаги, складывает его, режет и, приговаривая, что этот фокус очень популярен на ютубе, снова разворачивает бумагу.

Получается слово «АД» и крест. Дескать, одно и то же.

“Как это объяснить?” - улыбается победоносно.

“А если - или ад, или крест”, - возмущенно срезаю его я…

СВИДАНИЕ ПО-МУСУЛЬМАНСКИ

Но по дороге домой остываю, вижу трогательную картинку - у портрета Ахмата Кадырова свидание по-мусульмански. Девушка и парень. Оба на почтительном расстоянии друг от друга. А за спиной у девушки подруга - слушает. Иначе позор.

Вот тогда я и поделился с хозяйкой дома Седа наблюдением:

«Красивые у вас девушки», - говорю я.

Качает головой.

- Пожалуйста, не говори это здесь моим сыновьям Ахмеду и Ваха, - мягко говорит она.

- Почему? – сосредотачиваюсь.

- Не надо. А то подумают о тебе что-нибудь...

- ?!

В таинственный мир аула я погружался камнем - все быстрее и быстрее.


Владимир ВОРСОБИН