Власть наша тяжкая – непосрамимая и невыбираемая

Госдума приняла закон о наказании за неуважение власти. Грубо ругать ее в соцсетях – приравнено к мелкому хулиганству. Максимальное наказание за это – штраф в 300 тысяч рублей или арест.

Начну с того, что этот закон я пристально не изучал, а когда речь о юридическом документе, надо бы изучать именно сам текст, причем под микроскопом. Но, с другой стороны, детальное изучение этого текста – тоже некоторая глупость, потому что такие формулировки как «явное неуважение» лишены всякого смысла. Как можно уважать закон явно или неявно – понять я не могу.

Когда говорят о причинении тяжких телесных повреждений, все-таки медэксперт может указать, какое повреждение тяжкое, а какое нет. Когда же речь идет о таких категориях как «явное неуважение» – это уже какая-то словесная эквилибристика.

И всё дело в том, как будет конкретно применяться эта подвешенная дубинка. На чью голову опустится и с каким хрустом – явным или неявным. Но что в этом законе есть совершенно явное неуважение тех, кого называют слугами народа, к этому самому народу – это абсолютно очевидно.

Эти люди официально избраны избирателями для выполнения тех или иных обязанностей. И те, кто их избирал, выходит, не имеют права сказать избранным: «Избрав тебя, я сделал глупость, потому что ты – козел!»

Почему те, кто вас, депутатов, так сказать, избрали, не имеют права вас презирать, абсолютно не уважать, об вас ноги вытирать, в вас плевать?

Допустим, вы прекрасные, изумительные, живота своего не жалеете для Родины. А избиратели, значит, грубые, глупые, не понимают, насколько вы хороши. И что тогда? Вам не нравятся хамы-избиратели? Ну и уйдите. Но уходить вы не собираетесь. Тогда терпите. Наконец если задеты ваши нежные, ранимые, трепетные чувства – обратитесь в суд.

Как можно априори, без всякого суда решать, прав избиратель, назвавший депутата Ж. подонком – или не прав? Вот я говорю: «Депутат Ж. – подонок». Я его явно и очевидно не уважаю. И что? Я избиратель, я голосую и налоги плачу. Он существует за мой счет. Почему я не имею права обозвать его?

Он взбешен, оскорблен? В суд! Суд разберется.

Но нет, суда ему не надо. Он априори таков, что я не имею права его обругать. Вот он имеет право воровать, в том числе мои личные деньги; безобразничать, унижать своей тупостью и хамством мою страну и меня как своего избирателя. А я не могу сказать об этом в тех именно словах, что он всей своей службой заслужил. Но почему?

Он сакрален? С какой стати? У нас что – новая религия, культ власти? А власть опять-таки – это кто?

Ну, президент – понятно, он святой. А депутаты – тоже все святые? А чиновники? Ясно, что не все – но где нижний уровень этой святости? Зампрефекта – святой или нет? Полицейский в каком звании становится непогрешимым?

Водитель государственного троллейбуса закрыл дверь у меня перед носом, я назвал его козлом. Он – государственный служащий. А я тогда – кандидат на 15 суток и 300 тысяч штрафа? А если этот троллейбус вчера был продан частной компании? Тогда я могу назвать водителя последними словами – и мне за это ничего не будет?

Легальной политической борьбы у нас сегодня нет, есть разве политическая свара в Интернете. Но и ее путем закона о запрете критики властей «плохими словами» пытаются закрыть.

Да, эта критика – я полностью согласен тут с авторами закона – часто безобразная, действительно хамская, бездоказательная. Нередко матом, с грубым вмешательством в личную жизнь всяких депутатов, актеров, спортсменов, бизнесменов и даже журналистов, решивших строить их новый коттедж на останках «русского поля». Это факт. Это забор, на который кто-то мочится, а кто-то пишет на нем матерные слова.

Но что с этим можно поделать? Можно смириться, можно ругаться в ответ, можно подать в суд. Это все можно. Но вот чего нельзя – так это чтобы какая-то группа людей объявила бы себя наследницей неприкасаемых.

Чтобы эти люди, которые живут за наш счет и выклянчивают, вымаливают мой голос – еще и не отвечали перед нами.

Мне говорят: никаких выборов у нас нет, ты быдло, чмо, крепостной, мы – дворяне. Крестьяне не имеют права поднимать хвост на дворян. Всяк сверчок знай свой шесток.

Хорошо. Но зачем же тогда устраивать все эти выборы? Одно из двух. Либо вы прирожденные дворяне, белая кость – но тогда вас никто никуда не выбирает. Либо вы все же избираемые персонажи – и тогда будьте любезны терпеть от тех, кто вас выбирает.

Одни на это отвечают: мы – дворяне, никто нас никуда не выбирает и выбирать не будет. Но мы даруем вам, козлам, возможность поскакать на всяких выборных подобиях, что вы нас куда-то избираете. Мы это делаем, чтобы вас за нос водить – раз; чтобы как-то производить впечатление на западных партнеров – два. А главное – просто потому, что так повелось.

Другие еще что-то говорят, но в общем и в целом в том же пораженческом духе. Ну ничего не выбирает наш народ – он просто гаснет, не в силах совершить свой настоящий выбор.