Почему у русских пасхальное сознание?

Самобытность русских всегда встречает раздражение не только извне страны, но и среди нашей западнической элиты. Отсюда и призывы не выдумывать наличие русского особого пути, а идти проторённой другими, передовыми странами, дорогой в светлое будущее. Следуя этим советам, мы не были-бы страной, запустившей первый спутник и человека в космос. Простое копирование чужого опыта способствует лишь тому, чтобы стать лучшим среди аутсайдеров.

Доктор филологии В. Непомнящий пишет следующее: «Отталкиваться от идеи незрелости, а то и дикости России – давняя либеральная традиция; ей же принадлежит инициатива назначить главными «борцами с дикостью» Петра I и Пушкина: мол, усилиями этого гениального тандема был начат и блестяще завершен процесс складывания европейского менталитета русской нации и вхождения ее в семью «просвещенных» народов». По мнению Н. они были равными по силе идейными оппонентами. «Спор двух гигантов духа, в сущности, объясняет и нынешний раздрай в русской душе, и невозможность для России вписаться в «проект глобализации» в его современном виде».

Своими западническими реформами Петр ломал русское национальное самосознание. Оно отлично от западного менталитета и отражается даже в традициях разных христианских культур. У католиков и протестантов, главный церковный праздник – Рождество, а в православии – Пасха. «Нет гнезда выше орлиного, нет праздника выше Рождества» - это немецкая пословица. Рождество Христово – это Боговоплощение. В Символе веры говорится, что Бог вочеловечился. Что это значит? Бог так меня любит, что стал подобным мне. Это значит, что я этого достоин, имею право осознавать себя, человека, точкой отсчета и мерилом всего. Не даром в эпоху Ренессанса родилась, а позднее укрепилась идея несовершенства  мира – причины всех бед и несчастий людей. Что получается? Шекспир, Микеланджело или Бетховен – великие художники, ибо их произведения совершенны. А Бог – творец так себе, поскольку созданный им мир нуждается, со стороны человека, в серьезной реконструкции. В XX веке окружающий мир и вовсе был признан чем-то вроде груды обломков, из которых, как из строительных материалов, человек призван создать «земной рай» на свой вкус. Главный дефект такой идеи – «усовершенствование» касается только условий существования, а не самого человека.

В православии Пасха и Воскресение призывают человека: «Неси свой крест и следуй за богом». Крест, который тебе достался в жизни. Таким образом, человек призывается уподобиться Богу, стремиться к идеалу. В православной церкви есть и обряды, которых нет в западном христианстве. У нас сложился особый чин поклонения Святой Плащанице на страстную неделю, которого нет у других. Данный обряд включает вынос Плащаницы из храма и крестный ход в ней вечером в страстную пятницу.

Противоположность «рождественского» и «пасхального» христианства очень наглядна в религиозной живописи. Православная икона – это не  объект для верующего. Скорее это «окно в горний мир», через которое бог и святые наблюдают земной мир. В западном христианстве  божественное изображается по тем же законам, что в обычных картинах земной жизни. На православном распятии  руки Христа словно распахнуты для объятий, на западных – реалистично тело, подвергнутое жестоким истязаниям. То есть, для восточного христианства крест – средство нашего спасения, а для западного – орудие пытки.

С одной стороны «приземленность Бога», приоритет жизни в земных радостях, помогло западному христианству стать основой мощной европейской цивилизации. Но такой разрыв с небесным, неотступной тягой, свойственной человеку, к идеальному, вечному, привело западную цивилизацию к неизбежным последствиям такой идеологии: повальному развитию скепсиса, фатализма, цинизма и подмены истинных духовных ценностей на материальные блага.

В православии еще до сих пор помнят, что идеал явлен нам в Сыне Человеческом. А раз и ты родился человеком, носящим образ и подобие Божье – то и старайся быть ему подобным. Часто ли русский  думает об этом – не столь важно; этот отсчет идет от рождения. Поскольку рождаешься ты человекоподобным животным, а истинно человеком предстоит стать – этот процесс мучителен. Поскольку нести свой крест, соблюдая божьи заповеди – неимоверно трудно. По рождении мы грешны и  это приносит мучения: ведь совесть есть у каждого, она то и является знаком того, что человек – сын Божий. Академик Лихачев, по этому поводу говорил что-то вроде: неурядицы, нелепости, безобразия русской жизни во многом оттого, что идеалы наши слишком высоки. Поведение для нашего человека формируется пониманием, что мир настолько измучен человеческим грехом, настолько исковеркан, «лежит во зле», что главное не столько свои права отстаивать (в отличии от  «социально активного» западноевропейца), сколько своим поведением прощения заслужить). Это и является русским идеалом – мечта о том, чтобы все на этом свете стали людьми (то есть соответствовали своей совести), - тогда и будет всем хорошо.

Это не значит, что мы все однозначно лучше представителей западной цивилизации. Речь идет только об уровне идеалов, которые формируют стереотипы поведения. Но заданная планка, зачастую, позволяет человеку католическо-протестантской цивилизации быть в своем поведении и отношениях с другими гораздо лучше воспитавшей его системы ценностей. А мы, очень часто, бываем значительно хуже своих идеалов. И в этом кроется, как наша сила, так и наша слабость. Оторванность от материального порождает более свободную природу русского человека. Но эта внутренняя свобода, порождающая способность во всем доходить «до края»: как в таланте своего идеализма, доброты и доверчивости, так и в бунте, кощунстве, в эгоистическом практицизме, хитрости и жестокости. Другими словами русский человек способен стать, как гением добра, так и зла.

Отсюда главная опасность не только для нас самих, но и для всего окружающего мира. Если Россия, со своим «пасхальным» сознанием, со своим идеализмом, поверит, что принцип «бери от жизни все» есть принцип ее идеалов, то она превратится в такое чудовище, какого мир не видел от самого своего сотворения.

Эпоха Просвещения утверждает идеологию всесилия разума. Она построенна на убеждении, что никакой Тайны в Бытии нет, следовательно, человек, со временем, с помощью знаний, науки, сможет полностью изменить окружающий мир «под себя». Но «просветители» не задумывались о том, что в рациональном знании нет свободы, потому что нет выбора. Оно безразлично к добру и злу, может служить и тому и другому. Не соединяет человека с тем, что отличает его о животного, с Высшей Истиной, существование которой он должен чувствовать сердцем. Понятие добра и зла – относительно. То, что в одной ситуации, может быть добром, в другой превращается в свою противоположность. Только Божественное Начало дает человеческому сердцу различение: что есть добро и что - зло. А правильность этого понимания заслуживается каждым практическим выполнением его заповедей.

Пушкинское «просвещение» ныне равнозначно современному термину «цивилизация». Самый яркий его представитель в наше время – США. В этой стране все до предела рационально и подчинено законам «американского образа жизни». У нас есть молитва, которая очень точно определяет это понятие: «Не дай лукавому демону обладать мною насилием смертного этого тела». А гражданин общества потребления – это сплошь насилие грешного тела. У героини американского культового романа «Унесенные ветром» сказана фраза, определяющая идеологию этого общества: «Я пойду на все, но никогда больше не буду голодать». Это и есть символ веры, формула «американской мечты».

У России другое кредо – пушкинское: «Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать».

В ней понимание того, что в мире зла и греха остаться человеком без страдания практически невозможно, в ином случае это будет не человек, а машина. У Пушкина есть уничтожающе острая характеристика американского государственного устройства в произведении «Джон Тернер»: «С изумлением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нетерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую – подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству (comfort)…». Гоголь записал еще одно пушкинское высказывание: «С одним буквальным исполнением закона далеко не уйдешь; нарушить же  или не исполнить его никто из нас не должен; для этого то и нужна высшая милость, умягчающая закон, которая может явиться людям в одной только полномощной власти…». Америка пример того, к чему может привести фетишизация юридического права и необязательность закона нравственного, «по совести». Пушкин вовсе не против законов. Они необходимы, чтобы жизнь не превратилась в хаос. Однако жизнь только «по справедливости», без снисхождения, без милосердия – это ад.

У Пушкина есть фраза, которая перечеркивает идеологически все потуги наших либералов превратить Россию в составную часть Европы: «Россия никогда ничего общего не имела с Европой и для ее понимания нужна другая формула». Эта мысль – из рецензии на Историю русского народа» Николая Полевого, написанную под влиянием французской историографии. В ней очень силен рационализм, делается упор на некие «неприложные правила» истории. К сожалению, поэт не дал своего развернутого понимания «другой формулы». Но общеизвестно, что он считал, что в истории важна роль случайного, зависящего не только от «правил», тирании «фактов», но и от свободной воли людей. В этой рецензии есть его, ставшее знаменитым, определение случая: «…Есть мощное, мгновенное орудие Провидения». Таким образом, в его понимании, случайность – это неосознаваемая человеком закономерность божественного Промысла.

Эта идея сходна с известным мнением Чаадаева, что русская история, в отличие от историй других народов развивается не по «законам человеческого разума», а по «верховной логике Провидения».

Со словом «хандра» - мучаются переводчики. Один американец «русская хандра» перевел феноменально: «We call it simply Russian soul». Представитель западной культуры почувствовал, что «русская душа» способна страдать от сытости! Это ее органическое свойство. Констатируем выводы, сытость – это из области цивилизации, а тоска от сытости – факт культуры.

Возникает вопрос: «Русскому человеку цивилизация противопоказана?». Для начала необходимо определиться в соотношении понятий. Культура – это, прежде всего труд (выносим за рамки рассмотрения поп-культуру), как для созидающего, так и для воспринимающего ее. Создание цивилизации – также труд и, в этом смысле, часть культурного процесса. А вот пользование плодами цивилизации, «воспринимать» их – уже не труд, а чистое потребление. Культура призывает человека сделать себя лучше, цивилизация – себе лучше. Если культура – порождающая цивилизацию – не возглавляет ее, а переходит на вторую роль, то и та  и другая обречены на вырождение.

Россия  раздражает Запад, прежде всего тем, что сопротивляется, вольно или невольно, «глобализации» - вырождению национальной культуры в цивилизацию потребителей. Такое «самостоянье», по определению Пушкина – наша историческая миссия, вытекающая из национальной ментальности. На Западе должны бы это понять и ценить, что Россия необходима миру такая, какая она есть. Но реакция прямо противоположная – агрессия по отношению к нам. Это противостояние – идейное. Даже русская трактовка марксизма отличается от европейского. Идея «рая на земле» дополнена вполне православной идеей формирования, на этой цивилизационной основе, нового совершенного человека. Моральный кодекс строителей коммунистического общества ничем, по сути, не отличается от норм православной морали.

Одно время было модным поговорить на тему необходимости для России национальной идеи. В этом направлении даже Президент отметился, заявив, что вместо этой ерунды (в том числе и идеологии) необходимо просто быть конкурентными в этом мире. Вот тебе и верующий православный! Вот и непонимание самых элементарных истин в управлении. Нет целей достижения – нет и управления. Постановка целей порождает задачи, которые необходимо решить, чтобы их достигнуть. Необходимо консолидировать общество для движения в выбранном направлении. Эту главную задачу не решить без разработки внятной идеологии: куда мы идем, каким путем и что, в результате этого, получит каждый?

Господствующее в обществе мировоззрение формируется двумя основными путями: через наследование определенного генотипа и через сложившуюся на территории проживания культуру. Исторические корни влияют и на формирование генетических признаков, и на создание устойчивых национальных традиций. Внедрённые стереотипы восприятия и реакции человеческого сознания и определяют мировоззрение. А оно, в свою очередь, играет роль своеобразной навигационной системы для ориентации в окружающем мире. Если эта «навигация» работает с ошибками у большинства населения, то государству не миновать постоянных «аварий», в виде социально-экономических конфликтов. Формируют же правильное мировоззрение, в первую очередь учебники истории, литературы, географии и других гуманитарных дисциплин.

Нынешняя версия истории России не отвечает  на важнейшие вопросы: истоки образования и прародину славянства, каким образом и когда были получены территории восточнее Урала (вместе с Аляской), почему так поздно было образовано централизованное государство (даже в сравнении не с европейскими странами, а с кочевыми народами, с которыми славяне веками противоборствовали на своих нынешних южных территориях)? Таким образом, ранняя история славян не менее загадочна и таинственна, чем история Атлантиды.

Так может быть нашим пастырям, вместо обвинений варварских славян, серьёзно заняться историей, хотя бы церкви? Тогда, может быть, станет понятной  «Святая Русь» - откуда такой национальный апломб? Почему в истории плащаницы русских корней нет, но есть Убрус (плат) – другая святыня или Нерукотворный Спас. И если на плащанице облик Христа в полный рост, то на Нерукотворном Образе, который размножен в иконах, только ЕГО  лик. Но Убрус имеет греческое название ТЕТРАДИПЛОН – сложенный 4-х кратно. А Туринская плащаница была сложена именно так, что лик оказывался именно посередине и наверху. Станет понятным и то, что только на РУСИ имеется особый чин поклонения Святой Плащанице на страстную неделю, отсутствующий в католической церкви. Ко всему прочему существует и еще один повод задать вопрос: «Почему не исследована история славянства?». А не потому ли что на православных иконах Иисуса Христа надпись - ЦАРЬ СЛАВЫ? Может быть - ЦАРЬ СЛАВЯН?

 

См. Паства – не стадо

http://www.gidepark.ru/user/1414594492/article/280701

 

46
1178
8