Интервью с Игорем Г уберманом

Интервью с Игорем Г уберманом

  Игорь Миронович, как вам живется в  Израиле?

- Очень хорошо. Живу я в Иерусалиме, а это центр
  мира, по моим ощущениям. Знаете, ведь у меня последние лет двадцать
  жизнь скудная: сижу, пишу книжки, читаю... Я Израиль очень полюбил, я
 там чувствую себя дома. Как дома, если хотите.

- Сакраментальный вопрос: почему в новое время
   вы не вернулись в Россию?

 - Я не хотел бы жить в сегодняшней России. Нет,
    если бы здесь был рай, я бы все равно не вернулся. Уехал и уехал, мне
    там хорошо. Но в сегодняшней России жить просто унизительно, и это
    длится уже довольно много лет. Я со своим характером непременно
    участвовал бы в различного рода акциях, и это бы опять плохо кончилось!
   Хоть с годами у меня острота характера притупилась, я все равно не
   удержался бы.

- Так, интересно. Как давно в нынешней России жить стало унизительно?

- Было бы очень соблазнительно сказать, что как
  раз со времен Путина. Не буду этого говорить. Но в конце 90-х, может
  быть, даже с 2000 года, когда началось хамское обкрадывание страны --
  сначала тихое, потом совершенно открытое. А потом начались всякие
  вещи... Вот сейчас был процесс над Pussy Riot. Я удивляюсь: почему
  взрослые, половозрелые мужики с двумя яйцами, отстаивающие свою мужскую
  силу и самобытность за столом, не вышли на улицы? Это же чудовищно: три
  девки, сопливицы! Знаете, я с такими сидел в лагерях, только с
  мужичками, молодыми ворами. А они за свой проступок максимум заслуживают
  того, чтобы их выпороли в домоуправлении, а если нет такого института
  наказания, дали условный срок. Чтобы они два года ходили под страхом,
  что если они снова где-нибудь выступят, то дадут уже реально. А что с
  ними сделали? И одновременно дают два реальных года убийце,
 насильнику... Это я назвал, что первое пришло на ум. Но еще помню
 <<Курск>>. Это было просто страшно. Я дружу с адвокатом по фамилии
 Кузнецов, который защищал семьи погибших и хорошо знал о ситуации с
 <<Курском>>. Он даже написал большую книжку, она так и называлась:
 <<Она  утонула>>.

 А дальше ведь был <<Норд-Ост>>, а дальше Беслан, а
  дальше -- много другой пакости... Меня восхищают бесплодные воеватели с
  этой системой. Я слушаю Новодворскую, читаю газеты -- и жуткое ощущение
  напрасности их выступлений.

- Вот! Если бы не бессмысленность, все бы давно вышли на улицы.

- Нет! Это все лень, равнодушие и страх. Человек,
  который трусит, а ему советуют выйти, говорит о бессмысленности. А на
  самом деле это страх, чудовищно глубоко въевшийся. И никакие укусы
  полицейского тут не помогут.

- Русский характер в ваших <<гариках>> отражен  просто как нигде.
  <<Говно говном говно ругает, не вылезая из говна>> -- это
  абсолютно про нас.

- Сейчас мне как иностранцу должна быть пристойна
  сдержанность и вежливость. Я ничего вам не могу сказать про русский
  народ. Люди все разные.

- А лет сорок назад вы писали изнутри. Про
  российский нрав, который <<не приближайся - обоссу>>...

- Я жил здесь, я имел на это право и рисковал
  довольно большим сроком, это все не поощрялось. Тем более я и отсидел
  немножко за это. Но сейчас, когда я уехал, во мне, в моем мировоззрении,
   в смелости высказывать глупости многое переменилось. Сейчас я уже менее
   смел в этом отношении, и я боюсь обобщать. Но к российской истории
   примешалась существенная штука, которой нет, очевидно, в истории других
   народов. Я имею в виду миллионы прошедших лагеря. Это можно прочесть и у
   Шаламова: человек после лагеря сильно меняется. Лагерная мораль --
  <<падающего толкни>>, <<умри ты сегодня, а я завтра>>... Есть еще лагерная
  пословица: <<Со свово насеста столкни, на нижний -- насри>>. Эта лагерная
  радиация дико сказалась на людях, а главное -- на нынешних руководителях
  России. Я имею в виду не этих двух, они мне мало интересны. <<Жадная
  толпа, стоящая у трона>>, -- куда интереснее. Сплошь уголовники. Такие
  чистые уголовные типы с такой прозрачно-понятной
  психологией.

- Игорь Миронович, прочитайте что-нибудь  новенькое из <<гариков>>.

    Брехню брехали брехуны
    а власть захватывали урки.
    В итоге правят паханы
    и приблатненные придурки.