Свой собственный национальный космос

Заявлено, теперь уже на официальном уровне вице-премьера Борисова, что Россия выйдет в 2025 году из проекта Международной космической станции и будет заниматься строительством национальной.

Решение, мягко говоря, странное. Хотя бы потому, что, во-первых, это фактически отбрасывает Россию на нулевой уровень. Развитие — это всегда старт с нового, более высокого рубежа. Когда вы возвращаетесь в точку ноль, это в лучшем случае признание ошибочности предыдущего отрезка. А кто, простите, принял решение об утоплении национальной космической станции «Мир»? Да, именно он. А значит, именно этот человек несет ответственность за просчет стоимостью в десятки (а может, и того побольше) миллиардов долларов и потраченные зря и в никуда два десятилетия. Впрочем, какую область жизни России не возьми, потерянные два десятилетия везде. Космос — просто один из пунктов этого нескончаемого перечня.

Во-вторых, выйти из МКС, оставив там дырявые отсеки, не проблема. А вот создать новенькую с иголочки станцию — это уже вопрос. При той дичайшей деградации, которая накрыла не только космическую отрасль, а всю российскую экономику, задача может оказаться неподъемной. Тут сто километров трубы два года прокладывают, о чем вы вообще? На выходе мы получим картину маслом: из МКС ушли, к национальной станции не пришли. Космос вышел из чата. Когда Путин отправится в Хельмхейм, после него останутся развалины древней высокоразвитой цивилизации и дикари с топорами. Китайскими, понятно, так как свое производство будет закрыто.

И вот здесь возникает еще один вопрос. А зачем России свой собственный национальный космос? Ну вот с практической точки зрения. Зачем?

Зачем он был нужен СССР, известно. Никиту Сергеевича Хрущева можно за разное называть нехорошими словами. Но именно в его правление (а значит, это решение ассоциируется именно с ним) были приняты два ключевых, можно сказать, стратегических решения. Первое — Никита Сергеевич порезал надводный флот. За что его клеймят нехорошими словами. И второе — мы вложили в ракеты и космос всё, что смогли наскрести. При том, что война закончилась совсем недавно, и страна все еще находилась в плачевном состоянии.

Логика была в обоих этих решениях, и они были абсолютно взаимосвязаны. Смысл заключался в следующем — противостояние с США имело критический фактор: наличие у Америки и ее союзников самого мощного в мире объединенного флота. Соревноваться с ним прямо означало строительство советского флота сопоставимой мощи и возможностей. То есть — догоняющая стратегия. Которая сама по себе ущербна, а в нашем конкретном случае еще и нереальна: потянуть такие чудовищные затраты ресурсов в реальном положении, в котором находился СССР, было невозможно.

Одна авианосная группа эквивалентна по ресурсным затратам нескольким танковым армиям. А еще самолеты, а еще.. в общем, идея была так себе, тем более, что американцы ведь не сидели бы сложа руки, а ускоренно развивались. И догнав их, мы вдруг могли увидеть, что разрыв сократился очень ненамного.

Отсюда возникала вполне разумная идея — непрямой ответ. Соревнование в той сфере, где мы пока от американцев не отстаем. Это ракетная техника и космос. И ресурс был брошен именно сюда. Возможности американского флота были купированы непрямым ответом — строительством подводных лодок, которые не могли уничтожить флот противника, но могли нанести удар по его территории. А вот космос давал Союзу преимущество, так как позволял полностью ликвидировать ключевой плюс океанского флота противника — мобильность и внезапность. Возникал «баланс страха» - как только американский флот выдвигался на рубежи, советские генералы успевали отдать приказ и выдвинуть подводный флот на его рубежи.

Тогда логика космической гонки была очевидной: Союз лидировал, Америка догоняла. И даже если мы шли ноздря в ноздрю, это был стратегический паритет.

Вопрос: если сейчас вернуться в начало и снова начать делать то, чем в СССР занимались с семидесятых, то кто кого теперь будет догонять? И догонит ли в принципе, даже если не принимать во внимание технологическую и промышленную деградацию и отсталость? И для чего, кстати?

Сейчас гонка начинается за старт к другим планетам. Луне и Марсу в первую очередь. А значит, придется строить орбитальные базы уже там. А станция возле Земли — это база подскока. Пока Россия построит свою базу возле Земли, пока она развернет строительство на орбите Луны и Марса, американцы уйдут не просто вперед. Они будут опережать на этапы. Поэтому российскую национальную станцию в лучшем случае придется перепрофилировать в орбитальный храм и возить туда статусных богомольцев на Пасху.

Раз уж было принято решение топить Мир и переходить к международным проектам, то пути назад нет. В этом случае путь назад — это немножечко завуалированный отказ от космоса вообще.

Ну так и нужно сказать. Прямо и честно — всё, ребята, мы дошли до ручки, дальше смысла нет. Кооперироваться с американцами мы не можем — наш президент полаялся со всеми, с кем только можно. Остаются Венесуэла и Того, но с ними космос нам не светит. Своё мы если и построим, то только как памятник. А скорее всего, и не построим. Так что давайте на сэкономленные построим еще две аквадискотеки и успокоимся. Не наше это.