Игорь Чайка: проект не должен пожирать своего создателя

Инвестор Игорь Чайка в блиц-интервью RNS в кулуарах инвестфорума в Сочи рассказал о запуске собственного продуктового бренда, планах по работе с проектами строительства высокоскоростных железнодорожных магистралей и лучшем времени для инвестиций в Крым.

На какие объемы поставок продуктов в Китай вышла FRC?

Экспорт начался с конца ноября — начала декабря 2016 года. До этого мы отправляли в Китай тестовые партии разных продуктов, чтобы лучше понять рынок, увидеть, какие товарные позиции пользуются популярностью в Китае. Сейчас с нами работает больше 50 российских производителей и 12 розничных сетей Китая с совокупным числом магазинов свыше 4500. Многие товары уже на полках. Более 300 товаров прошли сертификацию для продажи в КНР, еще около 170 сейчас находятся в процессе сертификации в соответствующих китайских ведомствах.

На прошлой неделе направили первую большую партию муки из подмосковного Раменского — 150 тонн — под собственным брендом Dakaitaowa. Разработали фирменный стиль, все перевели на китайский язык. В марте уходит 100-тонная партия подсолнечного масла. Мы уже закончили процесс брендирования и упаковки. С нами работает крупный производитель масла из Краснодарского края.

Вы запустили собственный бренд?

Мы пришли к выводу о целесообразности переупаковки ключевых товарных позиций в свой фирменный стиль, потому что в Китае очень сложная система сертификации и очень строгие требования к упаковке продуктов на законодательном уровне. Речь идет именно о подходе к упаковке. Большое количество надписей, которые делают на своих упаковках наши производители, просто запрещены в Китае законом. Там нельзя просто написать «эко» или «био». Нужно написать полный состав продукта, а потребители сами определятся. Плюс с точки зрения маркетинга и визуального восприятия наши упаковки — пастельных сдержанных тонов. А китайцы любят другую цветовую гамму. Поэтому по ключевым товарам мы разработали свой фирменный стиль.

Планируете работать только с российскими поставщиками?

Две недели назад у нас начались переговоры с Национальным агентством по экспорту и инвестициям Казахстана. Они вышли на нас с просьбой помочь закрепиться казахстанским компаниям на рынке КНР. По итогам переговоров мы договорились, что будем оказывать им поддержку в сертификации товаров, премаркетингу и растаможке, то есть по всему спектру мероприятий, которые сейчас проводятся в интересах российских поставщиков. В настоящее время в проработке находятся 11 казахстанских предприятий.

Что еще будете брендировать?

На данный момент популярностью пользуются мука, смеси для выпечки, мед и продукты его переработки, шоколад, вафли, рулеты, подсолнечное масло, каши, хлопья, рыбные консервы, готовые завтраки, детское питание, фруктовые пюре и соки. Очень хорошо пошел торт «Медовик», мы не ожидали и были поражены. Он просто раскупается на ура, быстрее, чем мороженое. Единственная проблема связана с тем, что срок годности «Медовика» составляет около четырех месяцев. Из-за сложности логистики с учетом того, что большую часть продуктов мы отправляем контейнерами и рефконтейнерами морем, доставка, погрузка, разгрузка и растаможка занимают около трех месяцев. Когда «Медовик» попадает на полки магазинов, для его реализации остается всего лишь месяц. Решить проблему можно двумя способами — или продлить срок годности на пару месяцев, или перейти на доставку по железной дороге. Мы начали переговоры с РЖД, Российским экспортным центром и Минтрансом о разработке отдельной линейки тарифов на железнодорожные перевозки в Китай для несырьевых экспортеров. Это может существенно сократить логистический путь — с двух месяцев до трех недель.

К вам готовы прислушаться?

Абсолютно. Они находятся в конструктивной и деловой переговорной позиции. Это решение позволило бы нам существенно расширить ассортимент экспорта. Экономия времени на доставке критически важна.

Какие проекты вы ведете в Иране?

Там работает наш Ближневосточный экспортный центр, который занимается поставками различного рода товаров и проработкой инфраструктурных проектов в области опреснения и очистки воды.

Ваш партнер Олег Митволь говорил, что по проекту строительства опреснительной станции в Иране есть задержка.

Задержка действительно есть. Она связана больше с нашей позицией, работа в Иране — трудоемкий процесс, требующий знания местного законодательства и другой местной специфики. Но работа продолжается. С иранской стороной подписано соглашение о неразглашении информации.

Рассматриваете ли возможность инвестиций в Крым?

Мы собираемся строить гостиничный комплекс на территории Крыма, либо покупать какой-то действующий санаторий для его полной реконструкции и ввода в эксплуатацию как полноценного рекреационного комплекса.

Сейчас мы находимся в процессе переговоров с рядом структур о покупке такого комплекса. Но не могу сказать, что это окончательное решение, процесс находится на уровне разработки бизнес-плана.

Мы наняли профессиональных консультантов из «Альянс отель менеджмента», смотрим ряд объектов и оцениваем потенциальные объемы инвестиций и локации. Обсуждаем, что это может быть: санаторий, отель или гостиничный комплекс со spa, all inclusive или ultra all inclusive. Сейчас просчитываем несколько моделей и рассматриваем ряд объектов.

Крым — это уникальный регион России, который на данный момент своего развития находится в той точке, когда инвестировать в него очень выгодно. Сейчас именно то время. Власти Крыма и федеральные власти делают все для привлечения инвесторов с точки зрения налогового и таможенного режимов. Туризм и строительство рекреаций — одна из точек роста экономики региона. Конечно, мы анализируем возможность вхождения в этот сегмент.

Будете наращивать долю в «Бетэлтрансе» до 100%?

В прошлом году мы направили письмо в РЖД с предложением дать нам возможность купить 25% и увеличить долю в капитале компании до 75%.

Это письмо нашло поддержку и находится на завершающей стадии согласительных процедур в правительстве России и РЖД. Надеюсь, что в ближайшее время это произойдет. Дополнительно наращивать долю мы пока смысла не видим. После консолидации 75% общий объем средств на покупку пакета превысит 4 млрд рублей. В первую очередь нам нужно получить возможность оперативного управления предприятием, провести оптимизацию, модернизацию и диверсифицировать производственные линии.

Как вы оцениваете ситуацию с корпоративным управлением в «дочке» РЖД?

Она не сильно отличается от ситуации в любых дочерних предприятиях любых компаний. Она нормальная и рабочая, но мы видим дополнительную возможность диверсификации производства и модернизацию мощностей для работы с проектами строительства высокоскоростных магистралей. В том числе мы рассматриваем экспансию на рынок Казахстана. Сейчас мы набрали команду, которая приступает к оперативному управлению, и ждем покупки 25% акций. После сделки изменим акционерное соглашение и перейдем к полноценному управлению.

Вам интересны другие «дочки» РЖД?

Нет, нам надо разбираться с тем, что уже есть.

Как планируете развивать «Т-индустрию» в перспективе двух-трех лет?

В ближайшие годы она сформируется в группу компаний — подрядчика инфраструктурных проектов на территории России в сфере железнодорожного транспорта.

Как структурирован ваш бизнес, чем вы владеете?

Мой бизнес — это «Русский экспорт», то есть организация экспорта продуктов из России в Китай, «Т-индустрия», инфраструктурные проекты в Иране, еще одна компания — «Агро-регион», реализующая проекты строительства двух производств (компостный завод и грибоводческое хозяйство. — RNS) в Зарайском районе Подмосковья с инвестиционной программой 2,2–2,3 млрд рублей. В Зарайском районе закончены все геодезические и кадастровые работы. Идет техническое подключение инженерных сетей к двум участкам. Проектирование практически завершено, аванс на закупку оборудования у голландской компании уже внесли. Все процессы — поиск поставщиков металлоконструкций, проектирование, земляные работы — шли параллельно и нигде не тормозили. В конце 2017 года введем предприятие в эксплуатацию, а весной 2018 года будет первый урожай российских грибов.

Это исчерпывающий перечень ваших активов? Вы не владеете компаниями-подрядчиками в сфере ЖКХ?

По ЖКХ мы работы не ведем. Мне поступают предложения о покупке доли в компании, которая специализируется на утилизации твердых бытовых отходов, но решений пока я не принимал. Давно в эту тему зовут, но мы пока изучаем и смотрим.

Каким вы видите будущее своего бизнеса — вывод на биржу, создание family office?

В среднесрочной перспективе бизнес будет структурирован в формате группы компаний с одной командой управляющих. Я думаю, что мы еще маленькие, чтобы идти на биржу. Нужно вывести бизнес на определенный уровень капитализации и операционной прибыли с определенной долей рынка. После этого сможем понять, насколько это может быть интересно сторонним инвесторам. После этого поймем, можем ли мы думать о выходе на биржу.

Сколько стоят ваши активы, проводили оценку?

Нет. Как оценивать? Китайская компания только приступила к работе. Сейчас идут продажи на $800–900 тыс. в месяц, к первому мая оборот составит около $5 млн. Фактически, мы идем по заданным параметрам и выйдем на оборот по китайскому рынку к 2019 году на уровне $200 млн. Этой работой занимаются два офиса — в Москве и Шанхае, команда и оборот. Но нас уже заметили, компания стала фактически единственным серьезным игроком на этом рынке со стороны России. Она станет большой. Не Alibaba конечно, но тоже неплохо.

А с Alibaba удалось договориться о партнерстве?

Продолжаются переговоры — трудоемкие, конкретные и детальные. Финальную точку мы можем поставить на продовольственной выставке в Шанхае, которая пройдет в мае. У нас там будет большой павильон, запланированы переговоры с китайскими онлайн и офлайн-ритейлерами по вопросам расширения линейки экспорта из России. В том числе будут переговоры с Alibaba.

Почему вы не инвестируете в нефть?

Это принципиальная позиция. Мне этот сектор абсолютно неинтересен. Я люблю проекты другого рода.

Несмотря на то, что доходность в ТЭК более очевидна?

Сырьевой рынок плюс-минус сформирован, там свои понятные игроки. Идти туда нет никакого смысла. А мы нашли свою нишу с экспортом продуктов в Китай, где у нас все получается

А венчурные инвестиции вам интересны?

Я бываю на разных инвестиционных выставках и вижу молодых креативных ребят, получаю много предложений. Но в моей ситуации очень сложно обращать внимание на все.

Бизнесом нужно управлять, в том числе на операционном уровне. А у нас и так огромный объем работы, который не дает возможности уделять другим направлениям достаточно внимания. Есть риск сесть на шпагат, из которого не получится подняться. Если я берусь за какую-то тему, то довожу до конца. Но важно уметь вовремя остановиться: если видишь, что проект убыточен, не стоит бросать деньги в топку. Проект не должен пожирать своего создателя. У меня были неудачи, но сейчас портфель диверсифицирован — торговля, туризм, транспортная инфраструктура и сельское хозяйство. Нам бы, дай Бог, справиться со всем, что есть. Сейчас для меня хайтек-стартап — это наша китайская экспортная платформа. Нам всем по 28–30 лет. Полтора года назад мало кто верил, что у нас получится. А к маю у нас будет оборот на уровне $5 млн и продажи в 4500 магазинах.

Вы выступаете партнером своего брата Артема в проекте по производству соли?

Нет, солью занимается только Артем. Здесь партнерства нет. Он активно развивает соляное производство, строит предприятия в Калуге и Туле. А еще недавно в Калуге запустил завод газобетонных блоков, он набирает обороты и работает уже в две смены.