Немцы хотят переехать в Крым, но их там не ждут

Полуостров не попал в федеральную программу возвращения соотечественников

Российские немцы, желающие переехать из Германии в Крым, получают отказы при оформлении разрешений на временное проживание (РВП). По данным управления по вопросам миграции МВД по Республике Крым, с января 2015 года за РВП обратились 13 915 иностранцев и 1430 из них не выдали РВП. Глава крымской региональной немецкой национально-культурной автономии, депутат Госсовета Крыма Юрий Гемпель сообщил «Известиям», что больше сотни российских немцев подавали документы на РВП, чтобы переехать с семьями в Крым, но остались ни с чем.

38-летний Андреас Вайсбеккер с женой Ириной и тремя дочками переехали в Симферополь из Розенхайма, что в 60 км от Мюнхена, в середине июля. Им не пришлось обращаться за РВП — у обоих есть российское гражданство. Ирина выросла в Крыму, с Андреасом познакомилась в интернете, пять лет назад вышла замуж и переехала к нему.

Андреас до 18 лет был Андреем, его родители, этнические немцы, уехали в Германию на волне массовой репатриации. Андрей работал фрезеровщиком на заводе BMW, получал около €2 тыс., половина из которых уходила на съем хорошей квартиры, оплату страховок и коммунальных услуг, плюс семья получала пособие на детей около €600. Сейчас они впятером ютятся в 13-метровой комнате у Ирининой мамы. Андрей с трудом нашел работу с зарплатой 25 тыс. рублей и устроился подрабатывать сторожем. На младшую девочку тоже обещают пособие — почти 16 тыс. рублей. 

Ирина, впрочем, говорит, что всё это неважно, потому что теперь они спокойны за детей. 

— В Германии можно прекрасно жить, если у тебя нет детей, — объясняет она. — Я, например, закаливала дочек (им восемь лет, четыре года и шесть месяцев), разрешала им бегать босиком по траве, а соседке это не понравилось, она на меня написала куда надо. К нам пришли с проверкой. А я еще плохо по-немецки говорю, мне стало страшно за дочек, потому что много случаев изъятия детей по надуманным основаниям. А многие вещи мне как православной просто непонятны и неприятны. Например, когда дочка вернулась из школы и рассказала, как на перемене там целовались две учительницы. Или вот мультики у них про однополые отношения. Знаете, мы, наверное, не настолько с мужем толерантны, чтобы там жить, и поэтому приняли решение уехать.

Дочка Ирины в Симферополе снова пошла в первый класс — она пока плохо говорит по-русски, и девочку с огромным трудом удалось устроить в немецкую спецшколу. 

— Там и кормят хорошо, и обстановка здоровая, и дочке нравится там учиться, мы очень довольны, — радуется Ирина. Однако когда речь заходит о том, как их встретили на таможне, радость тут же проходит.

— Мы уехали на старенькой машине, забитой вещами под завязку. И нам практически всё пришлось раздать, потому что больше 50 кг на человека нельзя. Отдавали и игрушки, и книжки, и обувь, и посудомоечную машину — буквально на помойке пришлось всё оставить, живем теперь с минимальным набором. 

На вопрос, посоветует ли она сейчас другим русским немцам возвращаться домой, Ирина тяжело вздыхает. 

— Как я могу такое советовать? У меня тут мама, хоть жилье на первое время у нас есть. И нет проблем с документами, — пояснила она. — Если же приезжать с нуля, то помощи нет никакой — Крым не включен в программу возвращения соотечественников, никаких подъемных для переселенцев не предусмотрено, с такими зарплатами, как тут, жить, конечно, трудно. Хотелось бы, конечно, чтобы государство было в нас заинтересовано, потому что пока мы тут сами по себе и никому не нужны — даже нашу единственную старенькую машину требуют растаможить и утилизовать за свой счет, потому что тут такие запрещены.

О том, что тысячи немцев с российскими корнями, в основном уехавшие в 1990-е годы в Германию, хотят переехать в Крым, в январе 2016 года рассказал председатель партии переселенцев и мигрантов Германии «Единство» (EINHEIT) Дмитрий Ремпель. По его данным, такое желание высказали около 500 тыс. граждан Германии. Свой порыв поселиться в Крыму они объясняли наплывом беженцев с Ближнего Востока, криминогенной ситуацией и активным вмешательством ювенальной юстиции в жизнь семей.

— На меня выходило огромное количество российских политиков и официальных лиц, мы не раз обсуждали планы, как помочь немцам переехать в Крым, говорили о том, что нужна целевая комплексная программа, которая бы облегчала желающим жизнь при переезде и обустройстве на месте, однако дальше разговоров дело не пошло, — рассказал Дмитрий Ремпель. — Люди едут в Крым на свой страх и риск, не имея никакой помощи с документами, медстраховками и т.д. Между тем готовы переезжать вполне состоявшиеся люди: у большинства из них востребованные специальности и есть накопления (в среднем по €20 тыс. на члена семьи). Эти немцы всё равно уедут — если не в Крым, то в Казахстан или другие бывшие республики Союза.

Выходцы из России составляют около 9% всех мигрантов в Германии, на втором месте —мигранты из Казахстана (их около 7%). Всего с начала 1990-х в Германию прибыло около 1,45 млн этнических немцев из стран бывшего СССР. 

Юрий Гемпель говорит, что в адрес региональной национально-культурной автономии немцев Республики Крым поступило более 1,5 тыс. обращений от семей российских немцев с просьбой оказать содействие в их возвращении и обустройстве в Крыму. Из числа обратившихся более 400 семей российских немцев из ФРГ.

— Пока Крым был украинским, возвращаться сюда никто не хотел, ни одного обращения не было вообще, — пояснил Юрий Гемпель. — Уезжая в Германию по программе репатриации, немцы могли оставить себе российское гражданство, но на практике от него очень многие отказались, теперь вот жалеют, потому что законных способов вернуться в Россию у них нет.

Уже почти год мы говорим о том, что надо, чтобы Крым включили в программу возвращения соотечественников, но всё это лишь сотрясание воздуха — по словам чиновников, Крым в ближайшие лет пять в эту программу включать не будут. 

В Федеральном агентстве по делам национальностей «Известиям» заявили, что вопрос по Крыму «находится в стадии изучения и обсуждения». Информированный собеседник в правительстве Крыма говорит, что без решения его на федеральном уровне на своем они ничего сделать не могут, хотя были бы рады немцам, потому что квалифицированных специалистов как раз не хватает.

Елена Сутормина, глава комиссии по развитию общественной дипломатии и поддержке соотечественников за рубежом ОП РФ, сомневается, что Крым в ближайшие годы могут включить в программу возвращения соотечественников.

— Земля в Крыму дорогая, а немцы всегда жили автономно, в своих поселках, сомневаюсь, что на это кто-то сейчас пойдет, — ставка делается на туристов и развитие курортов, —пояснила она. — В развитие полуострова сейчас вкладываются огромные деньги (в 2015–2020 годах в рамках госпрограммы по развитию Крыма планируется выделить 679,14 млрд рублей. — «Известия»), идет строительство моста, объединение с Севастополем — в общем, есть первоочередные задачи. А воспользоваться программой возвращения соотечественников немцы могут и сейчас — 59 регионов работают по этой программе. Получив подъемные, документы в упрощенном порядке, медстраховки и т.д., можно прожить два года на этих территориях и уехать потом куда хочешь — хоть в тот же Крым.

Но возвращаться столь сложным способом пока желающих мало. И если есть возможность, то все вопросы стараются решить сами. 43-летний Алексей Грюневальд из Кельна уехал с семьей в Сакский район, где строит теперь дом. Семья Паульс, прожив много лет в пригороде Баден-Бадена, перебралась в Евпаторию. Пока не купили квартиру, полгода спали на полу на матрасе.

29-летняя Яна Фаслер из Гамбурга уже несколько раз была «с разведкой» в Крыму, говорит, что твердо решила сюда переехать, и выбирает теперь жилье. 

— У меня тут бабушка жила, ее репрессировали и сослали на Урал, уже оттуда мы уехали в Германию. Бабушкин дом в Джанкойском районе, кстати, дом до сих пор цел, теперь родители хотят вернуться в Крым из-за климата, с тремя языками и европейским образованием я работу себе тут найду, — сказала Яна.

По словам Юрия Гемпеля, немцы-«возвращенцы» готовы в Крыму за свой счет построить себе поселок. Но хотят жить там, где их предки жили всегда, — в селе Кольчугино (старое название Кроненталь — «Королевская долина»). В Кольчугино немецкая колония была с 1810 года, там сохранились и два храма — католический и лютеранский, переданные РПЦ.

— Пока в Крыму не определены границы населенных пунктов, мы подали заявку местным властям, отказа пока не получили, — рассказал Юрий Гемпель. — Нам бы, конечно, очень хотелось построить хороший немецкий поселок, и деньги на это из бюджета нам не нужны, только земля. 

Трехмесячный этнический немец Никита де Майр родился в Крыму, потому что иначе его бы отобрали у мамы Ангелины еще в роддоме. Двух других детей — четырехлетнего Джейми и двухлетнюю Эбби — немецкие власти города Паддебон уже забрали у родителей, суды по их возвращению идут уже почти два года, семья потратила на борьбу за малышей все накопления. Ангелина и ее мама Елена жили в Алтайском крае, в 1995 году вся семья — а это около ста человек — уехала по программе репатриации в Германию. 

В марте 2014 года у трехмесячной Эбби опухла ножка, и Ангелина с мужем Дэниэлем поехали в больницу, девочке сделали рентген, после чего туда нагрянули полицейские и соцработники. Родителей малышки обвинили в ее избиении, обоих детей сразу забрали для выяснения всех обстоятельств. Уголовное дело, впрочем, было прекращено за отсутствием состава преступления, однако детей уже отдали на воспитание в разные приемные семьи, Ангелина и Дэниэль могут их видеть раз в месяц. Узнав, что Ангелина ждет третьего ребенка, суд вынес решение изъять его из семьи, как только он родится. 

А Ангелина с мужем решили, что рисковать еще одним ребенком они не будут и женщина родит в России.

— Трещинки костей у Эбби, которые показал рентген, могут быть от недостатка в организме витамина Д, уже много научных исследований есть на этот счет, у Ангелины, кстати, тоже этого витамина не хватает, — рассказала бабушка Никиты Елена Квиринг. — Врачи нам посоветовали ехать в Крым — там и солнце, и воздух, такой климат подходит Никитке, так мы и поступили.

Однако после родов в Крыму они пробыли недолго — денег ни на что не хватало. Правозащитники помогли им переехать в Москву — почти три месяца малыш с мамой и бабушкой жил в хостеле, в комнате на шесть человек. На днях они переехали в однушку — спасибо добрые люди разрешили им там пожить бесплатно. 

Елена говорит, что им надо обследовать Никитку у врачей, но пока у них нет ни регистрации, ни медстраховки. Дэниэль, коренной немец, сына видел пока лишь по скайпу — он остается в Германии, чтобы бороться за Эбби и Джейми. А потом они хотели бы всей семьей переехать всё-таки в Крым. Но тут неизбежно возникнет проблема с документами для папы Дэниэля — российского гражданства у него никогда не было, а простым немцам РВП там пока не дают.