Из Москвы в ИГИЛ и обратно

Уроженец Таджикистана, по ошибке побывавший в Сирии, хочет сдаться Генпрокурору РФ.

Таджикский юноша, шесть лет проживший в России, утверждает, что обманом был завезен в перевалочный лагерь в Сирии, близ Ракки. Ему удалось бежать. Однако он объявлен в международный розыск в Таджикистане. Юноша в настоящее время находится в Москве и надеется на защиту российского государства.

Приключения таджика в Сирии

По словам Абдусами (так он предложил себя именовать), проблемы у него начались после того, как он на свою беду внял увещеваниям своего земляка (условно назовем его Рахимом).

Мы встретились с Абдусами в одном из столичных кафе. На рандеву с журналистами и правозащитниками он пришел с женой — русской мусульманкой Аишей. Молодой человек,  напряженно подбирая слова, ведет рассказ о своих злоключениях. Супруга сидит рядом, прижавшись к нему, выглядит усталой и изредка пускает слезу.

 «Я в России с 2008-го года. В начале 14-го года мы работали в Одинцово. Закончили там объект с ребятами и разошлись. Я остался без работы, и через какое-то время пошли звонки. Ребята, которые со мной работали, сказали, что они в Турции, что там есть хорошая работа и звали меня приехать к ним, – поведал Абдусами. – Один из них — сосед из нашего кишлака Рахим, а остальные – из Душанбе, мы в России познакомились, я их знаю не очень хорошо. Так как у меня не было работы, посоветовавшись с женой, решил в апреле 2014 года, что поеду на какое-то время посмотреть». 

Дальнейший ход событий должен был бы насторожить юношу, но он подвоха не почувствовал.

«Я позвонил Рахиму сообщить, что еду, а он сказал, что не может меня встретить, но приедет надежный человек. Когда я прилетел в аэропорт Ататюрк, меня встретил парень. Он таджик, но разговаривал свободно по-турецки. 

Меня отвезли на квартиру. Там было  уже трое-четверо таджиков. Мне сказали, что немножко надо здесь подождать, ’’пока рабочие соберутся’’, – продолжает повествование Абдусами. – Когда собралось человек восемь, нам купили билеты и посадили в рейсовый автобус.Сказали, что на конечном пункте встретят. 

Ехали мы 18 часов. Нас встретили и привели в жилой дом, где вместе с нами было человек 30. Среди них были и таджики, и узбеки, и люди с Кавказа. Большинство не особенно разговорчивы. 

В ту же ночь под утро, в 3 часа, пришел человек и сказал, что проводит нас ’’до места’’. Он вывел нас в поле. Сказал, что автомобили тут не проедут, и показал нам направление движения. На поле по колено была вода, грязь, и нам пришлось идти пешком несколько километров».

«И даже тогда ты не догадался, куда тебя ведут?» – спрашиваем мы Абдусами.

«Только перейдя поле и увидев вооруженных людей, я начал что-то подозревать», – отвечает он.

Очутившись на территории Сирии, а именно туда привел юношу «поиск работы», он с первого же момента стал думать о том, как выбраться обратно.

Абдусами и его сотоварищи оказались в местности, как они узнали, недалеко от города Ракки, но очень близко к границе. На огороженном пространстве находилось порядка 300 человек. По сообщению Абдусами, это были мусульмане со всего мира: из СНГ, турки, индонезийцы. Видел он и американца, и арабов.

«Нам сказали, что мы на три-четыре дня остановились. Потом за нами придут люди, заберут, увезут. В этот момент я понял,что меня обманули свои же друзья, с которыми в одном месте работали. 

Я стал уговаривать Рахима, которого увидел в пункте сбора, уехать со мной обратно. Я даже сам позвонил его отцу в Таджикистан и сказал, что мы в Сирии и я хочу вернуться, но Рахим не желает. 

Сосед в ответ на это доложил старшему в лагере, им был дагестанец, что я за информацией приехал. Старший отвел меня в какой-то подвал и сказал, что меня проверят, не шпионю ли я для России. А если выяснят, что шпионю, то будут судить меня по шариату, – рассказывает Абдусами свою историю далее. – 10 дней я просидел взаперти: выпускали лишь на прогулку и на намаз. Затем меня отпустили без объяснений.

Бегство из ИГИЛ

Так как выход за пределы пункта сбора был относительно свободным, я решил сбежать ночью. Предварительно связался через viber с женой, рассказал о беде. Она обратилась в посольство Таджикистана в России. Ей сказали, чтобы я добрался до Турции, до Стамбула. 

В эту же ночь я сбежал, перешел границу и на турецкой стороне попросил людей о помощи. Один турок дал мне 50 долларов, и я доехал до Стамбула. Здесь мы встретились с женой, которая специально прилетела в Турцию выручить меня. В посольство Таджикистана мы уже не стали обращаться. 

Так, 7 мая 2014 года мы вернулись в Москву. Эта поездка заняла чуть более двух недель. Кстати, Рахим мне через социальные сети потом послал письмо с угрозой, что за мной выехали, чтобы наказать».

Вернувшись в Москву, Абдусами, по его собственному выражению, «живет официально, законов не нарушает, выплачивает кредит». Для этого трудится на взятой за этот же кредит машине.

Несмотря на то, что российские правоохранительные органы не беспокоили никак Абдусами, на него обратили внимание силовики в Таджикистане.

Отец того самого Рахима, который, исходя из рассказа Абдусами, и был вербовщиком, написал  заявление в таджикскую милицию на него о том, что тот-де продал его сына в Сирию, и на Абдусами завели дело. 

Его старшего брата, который находился в то время в Таджикистане, отвезли в отдел милиции, пытали, требуя оговорить и себя, и брата.

Тот не поддался «уговорам». Тогда, выклянчив с него 3000 долларов, правоохранители «попросили» передать брату, чтобы «явился добровольно» к ним на допрос. Абдусами сообщил им, что по семейным обстоятельствам не готов сделать это сразу же. 

Между тем, Абдусами получил вид на жительство в России. Но 6 декабря его известили, что таджикские власти подали его в международный розыск.

Генпрокурор в помощь

Абдусами с супругой обратился за поддержкой к правозащитникам.

По мнению эксперта «Мемориала», руководителя консультационно-правового центра «Ёрдам (Помощь)» Бахрома Хамроева, к которому в первую очередь обратился таджикистанец, скрываться молодому человеку не нужно. 

Он советует ему то, что в  условиях, в которых функционирует российская система правосудия, может показаться нелогичным – самому обратиться за защитой к властям. Например, пойти на прием к Генеральному прокурору, изложив обстоятельства своей проблемы.

Несомненно, риск такого рода действия может превысить его выгоды.

«Если Абдусами обратится за поддержкой к российским властям, это будет важный прецедент, но трудно заранее предугадать, какими будут последствия для него», – подчеркивает Хамроев.

Тем не менее, для того, чтобы обелить репутацию, Абдусами и Аиша готовы пойти на риск.

«Мы боимся жить дома, ходить по улицам. Я боюсь, что мужа экстрадируют в Таджикистан, где его в живых не оставят. 

Мой муж не виноват ни в чем из того, в чем его обвиняют на родине. Мы живем обычной жизнью, не нарушаем законы, мечтаем стать родителями. Мы хотим уверенно идти по жизни», – заявляет супруга беглеца от ИГИЛ.

Сосед в ответ на это доложил старшему в лагере, им был дагестанец, что я за информацией приехал. Старший отвел меня в какой-то подвал и сказал, что меня проверят, не шпионю ли я для России. А если выяснят, что шпионю, то будут судить меня по шариату, – рассказывает Абдусами свою историю далее. – 10 дней я просидел взаперти: выпускали лишь на прогулку и на намаз. Затем меня отпустили без объяснений.

Бегство из ИГИЛ

Так как выход за пределы пункта сбора был относительно свободным, я решил сбежать ночью. Предварительно связался через viber с женой, рассказал о беде. Она обратилась в посольство Таджикистана в России. Ей сказали, чтобы я добрался до Турции, до Стамбула. 

В эту же ночь я сбежал, перешел границу и на турецкой стороне попросил людей о помощи. Один турок дал мне 50 долларов, и я доехал до Стамбула. Здесь мы встретились с женой, которая специально прилетела в Турцию выручить меня. В посольство Таджикистана мы уже не стали обращаться. 

Так, 7 мая 2014 года мы вернулись в Москву. Эта поездка заняла чуть более двух недель. Кстати, Рахим мне через социальные сети потом послал письмо с угрозой, что за мной выехали, чтобы наказать».

Вернувшись в Москву, Абдусами, по его собственному выражению, «живет официально, законов не нарушает, выплачивает кредит». Для этого трудится на взятой за этот же кредит машине.

Несмотря на то, что российские правоохранительные органы не беспокоили никак Абдусами, на него обратили внимание силовики в Таджикистане.

Отец того самого Рахима, который, исходя из рассказа Абдусами, и был вербовщиком, написал  заявление в таджикскую милицию на него о том, что тот-де продал его сына в Сирию, и на Абдусами завели дело. 

Его старшего брата, который находился в то время в Таджикистане, отвезли в отдел милиции, пытали, требуя оговорить и себя, и брата. Тот не поддался «уговорам». Тогда, выклянчив с него 3000 долларов, правоохранители «попросили» передать брату, чтобы «явился добровольно» к ним на допрос. Абдусами сообщил им, что по семейным обстоятельствам не готов сделать это сразу же. 

Между тем, Абдусами получил вид на жительство в России. Но 6 декабря его известили, что таджикские власти подали его в международный розыск.

Генпрокурор в помощь

Абдусами с супругой обратился за поддержкой к правозащитникам.

По мнению эксперта «Мемориала», руководителя консультационно-правового центра «Ёрдам (Помощь)» Бахрома Хамроева, к которому в первую очередь обратился таджикистанец, скрываться молодому человеку не нужно. 

Он советует ему то, что в  условиях, в которых функционирует российская система правосудия, может показаться нелогичным – самому обратиться за защитой к властям. Например, пойти на прием к Генеральному прокурору, изложив обстоятельства своей проблемы.

Несомненно, риск такого рода действия может превысить его выгоды.

«Если Абдусами обратится за поддержкой к российским властям, это будет важный прецедент, но трудно заранее предугадать, какими будут последствия для него», – подчеркивает Хамроев.

Тем не менее, для того, чтобы обелить репутацию, Абдусами и Аиша готовы пойти на риск.

«Мы боимся жить дома, ходить по улицам. Я боюсь, что мужа экстрадируют в Таджикистан, где его в живых не оставят. 

Мой муж не виноват ни в чем из того, в чем его обвиняют на родине. Мы живем обычной жизнью, не нарушаем законы, мечтаем стать родителями. Мы хотим уверенно идти по жизни», – заявляет супруга беглеца от ИГИЛ.