«Вера — индивидуальное сокровище. Религия — опасность»

Совместимы ли либерализм и христианство? Ответ патриарху Кириллу

Накануне патриарх Кирилл вслед за президентом России Владимиром Путиным и рядом других политиков взялся за критику либерализма. «Современная так называемая либеральная идея, она, по‑моему, себя просто изжила окончательно», — заявил летом этого года глава государства в интервью The Financial Times.  «Поставление самого себя в центр жизни и есть либеральная идея, — продолжил тему глава РПЦ. — А если „я“ в центре — что выше меня? В каком-то смысле это греховная идея, потому что поставление в центр жизни самого себя — это и есть отпадение от Бога. В центре жизни должен быть Бог». Кроме того, церковный начальник отождествил времена политико-экономического кризиса с либерализмом: «Пройдя 90-е годы, значительная часть нашего образованного общества стала понимать, что такое либерализм». Стоит отметить, что выразился патриарх в духе типичного коммуниста или «левого», ностальгирующего по СССР. Только вот забыл, что обладать подобным статусом в обществе и делать менторским тоном подобные заявления он может только благодаря реализации той либеральной идеи, которую критикует. Давайте попробуем разобраться, насколько идея либерализма противоречит христианству и вере в Бога в целом, независимо от конфессии. 

«Ересь человекопоклонничества»

Это далеко не первые нападки патриарха Кирилла на либеральную идею с позиции церковника. Вспомним, как в 2016 году он охарактеризовал права человека — один из столпов либерализма. «Я говорю о глобальной ереси человекопоклонничества, нового идолопоклонства, исторгающего Бога из человеческой жизни, — проповедовал владыка. — Уже в масштабах целой планеты развивается идея жизни без Бога… В некоторых странах есть попытки законом утвердить право любого выбора человека, в том числе и самого греховного… Многие христиане приняли эти взгляды и отдали приоритет человеческим правам более, более, чем слову Божию… Мы должны защищать православие от ереси современности». 

На уровне иерархов РПЦ либерализм давно превратился в ругательное слово. Их не смущает даже то, что в Конституции закреплены именно либеральные принципы, как бы кто их ни называл. А имущество, которым владеет клир РПЦ; тот буржуазный образ жизни, который они ведут; и то свободное распространение информации, которым они ежедневно занимаются, есть не что иное, как достижение на практике либеральных принципов. При этом, конечно, в православии есть и либеральные круги, но они не влиятельны, маргинальны, и чаще всего сегодня их путь лежит в церковное диссидентство. 

«Бог даровал человеку свободу воли — свободу выбора целей»

Стоит определиться в терминах. Либерализм зародился во времена, когда наука не была развита, атеизм не был распространенным мировоззрением, а религия поддерживалась и защищалась государством. Уже исходя отсюда он не мог быть идеологией, бросающей вызов вере как таковой. То, о чем говорит лидер российских православных, называется антропоцентризмом. И это не идеология, а философская концепция. Забавно то, что такой взгляд на мир и человека — это не порождение эпохи модерна. Это плод эпохи античности, а значит, и дохристианского периода человечества. Еще древнегреческий философ Протагор сформулировал тезис: «Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Тогда ни о каком либерализме и речи не было.

Интересно, что идея антропоцентризма получила свое развитие в дальнейшем именно в христианской философии в эпоху Возрождения. «Я поставил Тебя посреди мира, чтобы мог Ты свободно обозревать все стороны света и смотрел туда, куда Тебе угодно. Я не создал Тебя ни земным, ни небесным, ни смертным, ни бессмертным. Ибо Ты Сам сообразно воле Своей и чести можешь быть Своим собственным Творцом и Созидателем и из подходящего Тебе материала формировать Себя. Итак, Ты свободен в том, чтобы нисходить на самые нижние ступени животного мира, но Ты также можешь поднять Себя в высочайшие сферы Божества», — писал мыслитель того времени о роли человека в мире Пико делла Мирандола.

Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси / Священник Игорь Палкин

Обозначим, что один из принципов христианства вообще, а не только православия, — это свобода воли. Вспомним притчу о богаче и Лазаре из Евангелия от Луки. Цитируем: «Умер нищий и отнесен был ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь — злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь». Эта притча ясно показывает, что человеку дана свобода воли выбирать свой путь, понимая, к чему это приведет. И сама по себе свобода воли — это вовсе не грех. К тому же в христианстве есть и учение о покаянии, то есть признании неверно выбранного пути и раскаянии в этом с целью обретения рая. Да что там, ведь и ветхозаветный сюжет о падении Адама и Евы все о том же — о свободе выбора своего пути. 

Как писал русский религиозный философ Семен Франк, традиционно-церковное богословие понимает свободу воли как свободу выбора. «Человек одарен способностью при определении своих действий, своего жизненного пути „свободно“, т. е. по своему собственному усмотрению, „выбирать“ между разными возможностями, — и тем самым между добром и злом. Поскольку грех и моральное зло существуют на свете, они суть, следовательно, итог свободной, онтологически ничем не определенной воли человека, его свободного выбора. Бог даровал человеку свободу воли — свободу выбора целей и путей его жизни — как единственную достойную форму его существования; Он желал, чтобы человек без принуждения, а именно по собственному свободному выбору шел по пути, угодному Ему. Человек „злоупотребил“ этой свободой, избрав путь греха. Так, с одной стороны, найдена причина существования греха, и, с другой стороны, грех, происходя только из произвольного решения человека, оказывается неукорененным в богоопределенном строе бытия», — дает свою трактовку свободы воли в христианстве Франк. Кстати, член партии конституционных демократов, стоящей на платформе умеренного либерализма. 

Уже современный православный доктор богословских наук Алексей Осипов пишет, что в христианстве в метафизическом смысле под свободой понимается одно из самых фундаментальных свойств человеческой природы — свобода воли, выражающаяся прежде всего в нравственном самоопределении личности перед лицом добра и зла. «Свобода воли является тем свойством, утрата которого приводит к полной деградации личности. Но пока свобода воли сохраняется, над этой свободой не властен никто: ни другой человек, ни общество, ни законы, ни какая угодно власть, ни демоны, ни ангелы. Более того, над этой свободой человека в определенной степени не властен даже Сам Бог. В противном случае злой человек в совершенных им злодеяниях и в тех посмертных муках, которые постигнут его за эти деяния, мог бы обвинить Бога» — объясняет он. 

Znak.com

Правда, тем, кто хотел бы свести христианство, особенно православное, к секулярному гуманизму, все же не стоит обольщаться, оно не одобряет такие вещи, как свободный сексуальный выбор, трансформация пола и тому подобное. «Современная западная цивилизация, которая с заботливостью охраняет свободу плоти, культивируя ее низменные страсти, в то же время с неуклонной прямолинейностью разрушает чистоту и святость души. Утратив понятие греха, она превращается в неумолимый, тиранический произвол и все очевиднее ввергает народы мира в последний круг смерти. В конечном счете все современные кризисы своим источником имеют именно абсолютизированную внешнюю свободу: вместо нравственности, скромности, чистоты — произвол инстинктов, эгоизма, плоти», — поясняет тот же Осипов. Это не значит, что трактовка Осипова отрицает права человека, полагая их ересью, как говорил патриарх Кирилл. Но мыслитель находит им такое объяснение: «Свободы и права — это лишь средства и условия создания такой нравственной и правовой атмосферы в обществе, которая способствовала бы духовному росту человека, а не опустошала его, не стимулировала страсти, убивающие душу и тело. Вот то основание, на котором Православие строит понимание свободы, прав и обязанностей человека». 

Второй пункт христианства, отличающий его от других религий, — это индивидуальный путь спасения. Община, конечно, важна. Но спасается каждый лично. Даже истории в Евангелии — это истории того, как каждый своим путем обратился к Иисусу. Сюжет о смерти Иисуса на кресте говорит о том же. По одну сторону был распят разбойник, который потешался над Иисусом и не принимал его как спасителя, другой, напротив, признал свои грехи и обратился к Христу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» На что получил ответ: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю». Это ли не индивидуальный путь спасения и проявление свободы воли? 

Кому-то может показаться, что православие, в отличие от протестантизма, — это соборная религия и там нет места индивидуализму. Но, как подмечал русский философ Николай Бердяев, «Церковь превратилась в лечебное заведение, в которое поступают отдельные души на излечение. Так утверждается христианский индивидуализм, равнодушный к судьбе человеческого общества и мира.

Церковь существует для спасения отдельных душ, но не интересуется творчеством жизни, преображением жизни общественной и космической». Правда, самому Бердяеву это не нравится, но тем не менее он диагностирует: церковь — место для личного спасения. Кстати, в 2014 году Кремль рекомендовал чиновникам читать Николая Бердяева. Похоже, что его можно рекомендовать почитать и патриарху Кириллу вместе с его советниками. 

Итак, свобода, воля и индивидуализм — вещи вовсе не чуждые христианству для понимания природы человека и его отношений с евангельским богом. 

И именно они в конечном итоге легли в либеральную идею. Хотя сегодняшние российские православные ультраконсерваторы порой пытаются их подать как некий сатанизм, а официозная пропаганда отождествляет либерализм с богоборчеством. Складывается впечатление, что охранителей поразила амнезия. История не припомнит ни одного режима, построенного на либеральных принципах, который бы навязывал обществу атеизм. Зато относительно недавно Россия вышла из лона советского атеистического общества, по которому сегодня культивируется ностальгия как раз среди верующих консерваторов. 

«Не свободно то общество, в котором индивидуум не имеет свободы мысли и слова»

Вернемся к фразе патриарха касательно либерализма. Главной ошибкой или сознательной подтасовкой смыслов в его словах является приравнивание либерализма к некоему метафизическому учению. Либерализм изначально был социально-политическим учением и был призван к изменениям в устройстве общества, а не к религиозным реформам. Да, так совпало, что либерализм развивался примерно в ту же эпоху, что и протестантизм. И, вероятно, если в них покопаться, то можно найти что-то общее. Но отождествлять эти вещи — полная неосведомленность. 

Либерализм — это не про душу, не про потусторонний мир, не про бога. Он про земную жизнь. Кроме того, надо понимать, что к нашему времени появилась масса версий либерализма. Начиная от классического, традиционного, до социального либерализма, левого либерализма, неолиберализма, либерализма, в котором гипертрофирована тема защиты меньшинств, и так далее. К слову сказать, и так называемый консерватизм на Западе — это, по сути, тоже одна из версий либерализма. Забавно, что в России либерализму противопоставляют коммунизм и советское прошлое. Хотя в тех же США консерваторы пренебрежительно называют либералами как раз таки леваков. В России либерализм свели к экономическому детерминизму младореформаторов, что, конечно, нонсенс. Владимир Путин в интервью западному изданию, говоря, что либерализм себя изжил, свел его до понимания открытия границ для миграционных потоков. Либо он сознательно коверкает его понимание, либо, как говорится, не в теме.

Но, чтобы пресечь все лукавства, стоит заглянуть хотя бы в один первоисточник по либерализму. Эта доктрина действительно проповедует свободу личности и ее права. Но идет ли речь о взаимоотношениях с Богом? Отнюдь. 

Свобода не от Бога, а от необоснованного и неправового давления государства и общества на личность. Если для патриарха Кирилла Бог и государство — это тождественные понятия, то его самого стоит проверить на ересь. 

Одним из крупных либеральных мыслителей прошлого был Джон Стюарт Милль. В своем трактате «О свободе» он пишет: «Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы установить тот принцип, на котором должны основываться отношения общества к индивидууму, т. е. на основании которого должны быть определены как те принудительные и контролирующие действия общества по отношению к индивидууму, которые совершаются с помощью физической силы в форме легального преследования, так и те действия, которые заключаются в нравственном насилии над индивидуумом через общественное мнение. Принцип этот заключается в том, что люди, индивидуально или коллективно, могут справедливо вмешиваться в действия индивидуума только ради самосохранения, что каждый член цивилизованного общества только в таком случае может быть справедливо подвергнут какому-нибудь принуждению, если это нужно для того, чтобы предупредить с его стороны такие действия, которые вредны для других людей, — личное же благо самого индивидуума, физическое или нравственное, не составляет достаточного основания для какого бы то ни было вмешательства в его действие. Никто не имеет права принуждать индивидуума что-либо делать или что-либо не делать на том основании, что от этого ему самому было бы лучше, или что от этого он сделался бы счастливее, или, наконец, на том основании, что, по мнению других людей, поступить известным образом было бы благороднее и даже похвальнее».

Особое место Милль уделяет не экономической стороне, а свободе слова и мысли. «Не свободно то общество, какая бы ни была его форма правления, в котором индивидуум не имеет свободы мысли и слова, свободы жить, как хочет, свободы ассоциации, — и только то общество свободно, в котором все эти виды индивидуальной свободы существуют абсолютно и безразлично одинаково для всех его членов. Только такая свобода и заслуживает названия свободы, когда мы можем совершенно свободно стремиться к достижению того, что считаем для себя благом, и стремиться теми путями, какие признаем за лучшие, — с тем только ограничением, чтобы наши действия не лишали других людей их блага или не препятствовали бы другим людям в их стремлениях к его достижению».

Этого достаточно, чтобы понимать, что проходит красной линией через все версии либерализма до нашего времени. Главное, на что мы обращаем внимание, — это отсутствие темы Бога в данных размышлениях. Не с Богом спорит либерализм, а с ролью государства и общества в личной жизни человека. Верить или не верить — это личный выбор человека, и либерализм ни к чему не принуждает. Так откуда в голове патриарха возникла идея смешивать холодное с квадратным?

«На подвиг надо идти, на жертвы, на крест…»

Взглянем на заявление Кирилла еще под одним ракурсом. Он говорит: «Поставление самого себя в центр жизни и есть либеральная идея… В каком-то смысле это греховная идея, потому что поставление в центр жизни самого себя — это и есть отпадение от Бога. В центре жизни должен быть Бог». О какой жизни он говорит, если речь идет о либерализме — политической доктрине? Видимо, о социально-политической жизни. Но тогда что в качестве альтернативы предлагает глава РПЦ, если в центре социально-политической жизни должен быть Бог? Тогда России необходима теократия, как в Иране, где высшим руководящим лицом страны является не президент, а несменяемый духовный лидер. Не является ли это камешком в огород конституционного строя России? 

Znak.com

Более того, обозначив суть либерализма, мы подчеркиваем, что Конституция России содержит в себе именно либеральные идеи. Напоминаем, если кто забыл: «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Каждому гарантируется свобода мысли и слова. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается». И так далее. Если все это не либеральные идеи, тогда что? Консервативные, ультраправые или может быть какие-то особенные духовно-скрепные? Подходят ли эти идеи для России, соблюдается ли на практике эта Конституция — это уже темы для других статей. Но фиксируем: Конституция России зиждется на либеральных идеях, которые когда-то зародились в Европе. Нравится это кому-то или нет, но это факт.

Напоследок хотелось бы привести еще один аргумент, что либерализм и вера в бога могут прекрасно сочетаться. Вспомним Валерию Новодворскую. Казалось бы, кто в России еще так яростно отстаивал либеральную идею среди публицистов? Может быть, несколько наивно, по-юношески, но тем не менее. Но при этом оставался верующим человеком. 

«Также я, христианка с немалым стажем, в том числе и с тюремным (кто из паломников читал Библию в камере Лефортовской тюрьмы?), утверждаю, что трехкилометровая очередь за изготовленной кустарями-одиночками с Афона тесемочкой мучилась совершенно зря, — писала она в 2011 году. — За благодатью не стоят в очередях, она не обитает в храме Христа Спасителя (слишком много там от Лужкова, Путина и Медведева), а зарабатывается она не кликушеством, не стоянием на коленках, не расшибанием лба, даже не молитвами и, уж конечно, не взяткой, данной эцилопу, и не спецпропусками, не участием в языческом позорище в центре Москвы, а добрыми делами, служением правде и тяжкой и болезненной работой над своей слабой, трусливой, эгоистической сущностью. На подвиг надо идти, на жертвы, на крест, а не в очереди топтаться… Вера — индивидуальное сокровище. Религия — опасность, фанатизм — преступление. У Бога нет лавочки для верующих. У него есть бремя, у него есть крест, у него есть львы в римском амфитеатре. Христианство — это религия подвижников и героев, а не интересантов и барахольщиков. И, конечно, не идиотов». 

Возможно, патриарху Кириллу, а также его единомышленникам, не понравится такой подход к пониманию веры в Христа. На что мы напомним: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7:1). 

Публикации рубрики «Мнение» выражают личную точку зрения их авторов.