События 23 января ускорили ход российской истории

Какую страну мы увидели 23 января? Эти заметки — совсем не точки над i, но те многоточия, которые история со временем превращает в свои повороты.

События января были для большинства людей неожиданными: заявление Навального о возвращении, истерическая реакция властей, судорожная «встреча» в Москве, судья по вызову полиции в Химках, угроза длительного лишения свободы, выход антипутинского фильма, бьющего все рекорды российского политического YouTube. Еще месяц назад всех этих событий не было.

Общество незрелое переваривает такие внезапные масштабные события с трудом и реагирует слабо. В России же в этот раз общество оказалось готово к событиям такой высокой энергетической силы. И это — первый важнейший показатель январских протестов. Готовность к публичному протесту означает его востребованность, выстраданность. Протест российского общества начал созревать, как гроздья гнева.

Этот протест носит открытый политический характер. Люди понимают, что думают именно о политике и выходом на улицы участвуют в политике. Этот протест внятно направлен против Путина и в защиту прав и свобод человека. Протест широко вышел за рамки лозунгов в защите Алексея Навального. Для большого числа участников это протест против системы цинизма, лжи и насилия. Люди понимают, что именно вызывает их протест, с чем они не согласны и что они хотят изменить в стране. Это — протест взрослых по уровню политического сознания людей. Основу протеста составляют люди в возрасте от 25 до 45 лет — образованные, дееспособные, реактивные.

Протест сильно расширился: по моей оценке, не менее половины протестующих вышли на улицы впервые в жизни, то есть прошли внутренний барьер принятия решения о выходе в публичное пространство с политической повесткой. Страха у людей нет. Люди вышли за свои права — то, что принадлежит им по рождению и что они не намерены отдавать.

В протестах формируется сильное политическое общественное ядро. Для демократических политических сил жизненно важно не потерять этих людей — поддержать их участие в политике, в том числе деятельности политических партий, в том числе участии в выборах во всех возможных статусах. Это поколение политиков, если оно устоит перед искушениями и угрозами, сменит власть в стране.

Меняется отношение общества к протесту и протестующим: заметны сильные сочувствие и поддержка, в том числе выражаемые открыто — на улицах, в социальных сетях. Это (впервые при Путине) по содержанию политического послания — протест большинства общества, а не меньшинства, вне зависимости от того, сколько людей вышло на улицы. Впервые с начала своего правления Путин оказался меньшинством в широком общественном мнении. Он проиграл общественное мнение.

Истерическая и агрессивная риторика властей только усиливает это поражение: все уничижительные оценки числа и социального уровня протестующих работают на расширение протеста, причем стремительно. Власть проигрывает обществу, отказываясь признавать право людей на другое мнение, критику и требования, отказываясь от диалога на равных. Высокомерие и неуважение власти к обществу усугубляют ее положение.

Попытки переломить ситуацию насилием и традиционной для Путина ставкой на страх не имеют перспектив: люди уже не изменят свою политическую позицию, и, кроме того, насилие всегда воспринимается в обществе как подтверждение неправоты и отсутствие способности доказать свое мнение мирным убеждением. Имитирующие поддержку пропагандистские мероприятия делают власть смешной в глазах людей, а это прямой предвестник политического поражения и неизбежного ухода с исторической сцены.

События 23 января ускорили ход российской истории. А история всегда ускоряется перед большими переменами.