Золотой теленок

Мутная история с «Шалтай-Болтаем» интересна двумя моментами. Первый — это, конечно, суммы, которые не торгуясь, выкладывали чиновники за непубликацию вскрытых у них данных из почтовых ящиков. 10 миллионов долларов неназванного пока руководителя департамента мэрии Москвы — это, конечно, впечатляет. Улюкаева арестовали за сумму в пять раз меньше, к примеру. Откуда у чиновника мэрии столь немалые деньги — вопрос, который сам по себе гораздо интереснее существования современных Остапов Бендеров.

Второй момент — как раз по мотивам «Золотого теленка». Раз есть воры, значит, будут те, кто их щипает. Скорее всего, «Шалтай-Болтай» погорел на том, что не сумел остановиться — сообщается о 10 чиновниках, которых сделали новыми Александрами Ивановичами Корейко. Останови свои аппетиты на двух-трех, хакеры, наверное, так и жили бы припеваючи по сей день. Когда же их деятельность вошла в систему, система решила защищаться даже ценой огласки отдельных своих членов.

В принципе, даже оглашенная сумма откупных дает определенное представление о масштабах разворовывания страны конгломератом преступных группировок под вывесками госучреждений. Москва, конечно, выделяется своими масштабами по сравнению с другими регионами — скорее всего, уровень руководителя департамента Москвы соответствует по своим коррупционным возможностям уровню губернатора провинции. Но зато и губерний у нас почти 90, а есть еще и правительство с сибаритами, возящими собачек самолетами, разнообразные приправительственные учреждения — в общем, 10–20 тысяч чиновников в России легко способны расстаться с суммой в 10 миллионов в случае чего. Долларов, понятно. Грубо говоря, 100–200 миллиардов долларов — это карманные деньги высшего слоя российской каморры.

В буквальном смысле понятия «карманные».

А есть еще их челядь, а также разного рода уборщицы «Газпрома» — их карман поменьше, зато и их куда как больше.

Очевидно, что такую алчную толпу не прокормит никакая самая богатейшая страна. Не удивительно, что мы падаем по всем показателям — экономическим, социальным. Ни о каком развитии речи при таком изъятии средств на сверхпотребление речи идти не может. Да и не только о развитии — при таких аппетитах ресурсы изымаются из текущих расходов и будущих доходов. Инфраструктура обветшала настолько, что на ее восстановление требуется несколько годовых бюджетов страны. Только в Петербурге стоимость необходимых работ по восстановлению составляет около триллиона рублей.

Очевидно, что так долго продолжаться не сможет. Когда нынешние правители исчезнут, за собой они оставят насквозь проеденную страну африканского уровня с воспоминаниями о коротком и ярком периоде грабежа того, что создано поколениями предков. Нам останется — да ничего не останется. Останутся руины и необходимость начинать все с нуля. А точнее — с отрицательных величин.