Торговля оружием: Россию в ООН проигнорировали

За резолюцию, придающую проекту Международного договора о торговле оружием (МДТО) - окончательный статус, на Генеральной Ассамблее ООН в апреле проголосовали 154 государства. Против принятия документа высказались Сирия, Иран и Северная Корея. Еще 23 страны - в их числе Россия, Белоруссия, Боливия, Венесуэла, Китай и Куба - воздержались. Договор будет открыт для подписания 3 июня и вступит в силу при условии, что его ратифицируют пятьдесят стран-членов ООН.

Казалось бы, у государств, ставящих во главу угла своей политики разоружение и борьбу за мир, не было никаких причин голосовать против или воздерживаться. Но дело в том, что проблема выглядит просто лишь на первый взгляд. Тем более, что под контроль договора подпадают все виды обычных вооружений, он будет осуществляться и за экспортом боеприпасов и запчастей к военной технике.

Почему Москва взяла тайм-аут? Наши дипломаты пыталась включить в проект договора положение о недопустимости повторной продажи вооружений, то есть, к примеру, о введении сертификата конечного пользователя, свидетельствующего о том, что приобретенное импортером оружие в третьи руки не попадет. В этом случае будет с кого спросить за появление того или иного вида оружия в зоне какого-либо конфликта в одном из регионов мира. Среди других наших предложений - невозможность экспорта оружия без санкции президента. Так, как это принято в нашей стране. Еще одна наша инициатива - закрепить в договоре правило, в соответствии с которым оружие нельзя поставлять неуполномоченным негосударственным субъектам.

Однако российские поправки учтены не были, Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун приветствовал итоги голосования, назвав документ сбалансированным и прочным.

Эйфории было хоть отбавляй. Активисты западных НКО даже устроили перед голосованием у штаб-квартиры ООН «перформанс», водрузив на крышах соседних домов макеты военной техники, «убивающей людей».

С предложением оформить документ подобного рода уже выступали в 1997 году Лех Валенса, Далай-лама и один из проводников политики Запада в Латинской Америке, бывший президент Коста-Рики Оскар Ариас. Идея звучала прекрасно: «Масло вместо пушек». Они горячо уверяли в необходимости воздержаться от поставок вооружений, из-за которых гибнут люди, в беднейшие страны. Туда, где большинство населения выживает едва ли не на один доллар в сутки. При этом никто не стал требовать лишить западные страны возможности выкачивать за бесценок ресурсы из своих бывших колоний, доводя их население до нищеты. Лоббированием этого договора занялся в 2007 году Джек Стро, глава внешнеполитического ведомства Великобритании, неизменно относившейся с предубеждением к России.

Сейчас идея «созрела». Москве она кажется сырой, а вот западные страны полностью устраивает.

Дело в том, что в «демократических странах» правом продажи вооружений обладают, помимо государства, еще и крупные транснациональные корпорации.

Южная Корея, например, заключает договор на поставку новейших истребителей-бомбардировщиков Ф-35 не с США, как государством, а с корпорацией «Локхид-Мартин». Вроде бы удобно, меньше волокиты. Но ведь и контроля со стороны власти тоже, именно поэтому мы предлагали передать все сделки по продаже вооружений уполномоченным на государственном уровне органам. Кстати: в этом случае различные иностранные дельцы не смогли бы предлагать заключить контракт на разработку технологий двойного назначения нашим оборонным НИИ.

Однако прошел западный вариант формулировки: «Настоящий Договор не применяется к международному перемещению обычных вооружений, осуществляемому государством-участником или от его имени для использования им, при условии, что владельцем этих обычных вооружений остается это государство-участник». Трудно понять, так что придется пояснить. Гипотетический случай: для того, чтобы «утихомирить» недовольных его правлением сограждан, некий африканский диктатор «берет напрокат» оружие у соседа-единомышленника. И передает его в руки лояльных отрядов. А уж те, в свою очередь, расправляются с «бунтовщиками». Согласно нынешней редакции договора, никакой вины властей, предоставивших оружие, в этом нет.

Если бы прошел российский вариант, подобных вещей не могло было быть в принципе – поставщиком и получателем вооружений должны были бы выступать только государственные органы.

Ведь Москва предлагала делать акцент там, где «существуют повышенные риски для утечки или произвольного перенаправления оружия в незаконный оборот». Но - что вышло, то вышло.

Еще одно положение документа – пассаж о том, что оружие не должно поставляться «для совершения или содействия совершению серьезного нарушения международного гуманитарного права». А также – если оно может быть использовано для нарушения прав человека, зафиксированных международными соглашениями. Есть там и положение, согласно которому запрещается давать согласие на экспорт вооружений, если они «будут использованы для совершения актов геноцида, преступлений против человечности, или других военных преступлений».

Поясним нашу позицию. Положения договора станут применяться на основании решений, которые будут вырабатываться в новом специальном секретариате ООН. В соответствии с весьма расплывчатыми критериями, именно он будет решать, насколько неправомерно используется российское или китайское оружие в странах-импортерах.

И надеяться нам на объективные оценки западных экспертов было бы глупо, в той же Сирии наши заокеанские партнеры называют террористов «борцами за свободу». Это может означать, что, например, наши поставки вооружений в Сирию законному правительству станут невозможными.

Конечно, никто не лишает Россию права возражать, только вот «приговор» тогда вполне можно вынести на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН. Она принимает решения простым голосованием, и мы не обладаем, в отличие от Совета Безопасности, нашим правом вето. Следовательно, нам, волей-неволей, придется подчиниться. А это - уже прямое ущемление национальных интересов.

Пестрит документ и нелепостями, порожденными пресловутой западной политкорректностью. К примеру, в одной из статей содержится призыв к государствам-экспортерам учитывать риск совершения поставленным ими вооружением «серьезных актов гендерного насилия». То есть, нельзя, скажем, поставлять танки, если из них будут стрелять в женщин. Авторы сделали очередной реверанс перед феминистски озабоченной частью западного общества. Наверно, уместнее было бы вести речь о религиозном насилии, о высоком риске уничтожения культурных ценностей в ходе вооруженных конфликтов. Создается впечатление, что для авторов договора ничего этого не существует, есть лишь сиюминутные политические интересы.

Невыгодно принятие данного договора нам и по утилитарным причинам. В МДТО присутствуют пассажи на тему о том, что для «управления программами разоружения, демобилизации и реинтеграции, создания типовых законов и эффективных методов осуществления» будет организовано межгосударственное сотрудничество. А курировать его станет секретариат договора, превращающийся во влиятельный международный институт.

Однако, как показывает практика, российские представители во всех подразделениях ООН не слишком востребованы. Создание подобного контролирующего органа автоматически будет означать, что вершить суд да дело в нем будут люди, по большей части настроенные по отношению к нашей стране отнюдь не дружески.

Вот почему Россия не поддержала договор в его нынешнем виде. В документе много красивых слов, Москва предлагала конкретику. Директор департамента по вопросам безопасности и разоружения МИД Михаил Ульянов назвал МДТО «слабым и неряшливо составленным документом». Конечно, составители договора постарались подсластить пилюлю: они включили в него положение, согласно которому спустя шесть лет после вступления документа в силу «любое государство-участник может предложить поправки». Не надо ждать так долго, уже сегодня ясно, что предложения Москвы услышаны и приняты не будут. Как этого не было сделано совсем недавно.

Теперь Запад примется еще активнее обвинять Россию в нежелании «гасить» военные конфликты в мире. Сохранив при этом свое право снабжать оружием их участников.