Марк Солонин: "Поганый рот"

"Предложение поддерживаю и одобряю. Фальсификацию истории 2МВ пора уже "заткнуть" правдивой документальной информацией. Давно пора! И все возможности для этого у В.В. Путина есть", - пишет историк в блоге на сайте радиостанции "Эхо Москвы", комментируя слова президента о необходимости создать архивный центр, чтобы заткнуть "поганый рот" тем, кто пытается переиначить историю.

"Во-первых, в его прямом подчинении находится то, что раньше назвалось "Архив Президента РФ" (АП РФ). Аббревиатура эта и по сей день повсеместно используется, причем во вполне серьезных научно-исторических изданиях, но Архива как такового давно уже нет. Еще в далеком 1998 году он был ликвидирован и преобразован в "Управление информационного и документационного обеспечения президента". Слова имеют значение. То есть и АП РФ был закрыт намертво, он даже формально не входил в систему Государственной архивной службы РФ, но все же — слово "архив" в названии провоцировало на попытки задать вопрос, послать запрос и пр. Ну, а в "Управление обеспечения президента" мне и соваться как-то не с руки — я не президент, они мне ничего не должны...

В фонды АП РФ в начале 90-х сгребли горы важнейшей информации: 15 млн дел, документы Политбюро, ГКО, личные архивы Сталина, Молотова, Хрущева, Брежнева. Сгребли и для начала строго засекретили, даже описи дел (аналог библиотечного каталога) абсолютно недоступны. Правду сказать, в 1993 году было принято решение о передаче документов "исторической части АП РФ" в федеральные (т.е. хотя бы теоретически доступные исследователям) архивы. Работа закипела. По состоянию на 2012 год передали ЧЕТЫРЕ ДЕСЯТЫХ ПРОЦЕНТА дел. Что сейчас — не знаю, может быть и до полпроцента дошли.

И не спешите радоваться — передача дел в государственный архив еще не означает рассекречивание содержавшейся (прошедшее время) в них информации. Например, в РГАСПИ передали т.н. "Особые папки" Политбюро ЦК ВКП (б). Звучит оглушительно. Дрожащими от волнения руками открываем "особые папки" за август 1939 года — и не видим! Не видим фамилию Риббентропа ни в одном падеже: то ли его вовсе в Москве не было, то ли такая мелочь, как соглашение о разделе на пару с Гитлером Восточной Европы внимание Политбюро ЦК не привлекло.

Есть протокол от 19 августа. Это тот самый день, когда — если верить лживому сообщению лживого буржуазного агентства ГАВАС — Сталин собрал своих подельников дабы в предельно отчетливых выражениях объяснить им смысл крутого поворота во внешней политике СССР. Так нельзя же верить буржуям! Судя по рассекреченным бумагам, 19 августа, за четыре дня до прибытия Риббентропа и за 12 дней до начала мировой войны, Политбюро собралось для того, чтобы решить два важнейших вопроса: о присвоении имени Надежды Константиновны Крупской какому-то ПТУ и о предоставлении отсрочки от призыва рабочим, рывшим канал в Средней Азии, не самый, кстати, крупный канал.

В "папках" за июнь 1940 года информации про оккупацию трех стран Балтии... есть! Есть решение Политбюро о повышении норм выдачи табака, спичек и папиросной бумаги для красноармейцев частей, выполняющих "особое задание". Другие вопросы Политбюро не беспокоили.

Далее, как Верховный главнокомандующий В.В. Путин может дать приказ начальнику Центрального архива МО. А уж там-то есть чем заткнуть рот фальсификаторам! Стеллажи засекреченных дел до потолка. Описи дел также секретны, но, кажется, мне приснилось, что в перечне засекреченных есть и донесения советских военных советников в Китае 20-х (да-да, 20-х) годов. В деле "Исходящие телеграммы наркома обороны" за первую половину 1941 года почти все листы имеют по два порядковых номера, а некоторые и по три — то есть документы вырывали, вырывали, вырывали, и всякий раз приходилось менять нумерацию. Само дело прошито и скреплено сургучной печатью в 1949 году — а где раньше эти документы хранились? И что от них осталось? Ну, что осталось-то, я знаю. Судя по оставленному, в последнюю до 22 июня неделю наркомат обороны решал один вопрос: сокращение расхода цемента и арматуры на строительстве ДОТов "линии Молотова". И еще проволока. В ночь на 22 июня из Москвы в Ленинград уходит шифровка ("сов.секретно", как положено) с приказом доложить о хранении и использовании ржавой колючей проволоки, смотанной годом раньше с "линии Маннергейма".

Нынешний год — год 75-й годовщины Победы. Нормальные (не занятые безнадежным боданием с дубом) люди не понимают — в чем смысл цифры 75. Объясняю. Это последняя поганая "отмазка", и та закончилась. По закону у нас срок секретности документов 30 лет. Да, конечно, этот срок может быть продлен — но по каждому делу конкретно, и с конкретным же указанием причин такого экстраординарного засекречивания.

Поскольку нет никакой возможности придумать хоть какую-то разумную причину, по которой рассекречивание документов 39-45 годов может подорвать обороноспособность современной России (нет уже ни той армии, ни того государства, ни той территории, ни тех людей, давно померли агенты и резиденты, вооружение годится лишь для музея), то уцепились за "тайну личной жизни".

Ура! По закону тайна личной жизни охраняется 75 лет. И хотя Верховный суд разъяснил, что обстоятельства исполнения обязанностей государственной (в частности воинской) службы не входят в понятие "личная жизнь", архивы цеплялись за эту "жизнь" мертвой хваткой. Теперь все сроки вышли (по самому интересному периоду, т.е. 38-41 гг. они, как понимаете, вышли уже давно), так что пора придумать что-то новенькое.

А пока не придумалось — вспомнить народную поговорку про корову, которой лучше молчать, а не мычать".