Жизнь по уставу: зачем Путин ставит губернаторами силовиков

В Севастополе Москва сменила утратившего популярность военного на менеджера, и тут же назначила силовиков губернаторами в трех других регионах. Новые назначения предполагают, что от губернатора перед выборами первым делом требуется дисциплина и порядок, а от граждан послушание и спокойствие.

На прошлой неделе за одно утро Владимир Путин уволил четырех губернаторов и четырех полпредов в федеральных округах. В региональную политику накануне выборов в Думу тяжелой поступью пришли силовики – три региона (Ярославскую, Калининградскую и Кировскую области) возглавили выходцы из структур госбезопасности.

Из всех перестановок удачнее всего выглядит назначение губернатором Севастополя замминистра промышленности РФ Дмитрия Овсянникова. Теперь уже экс-губернатор Сергей Меняйло за два года управления Крымом стал вызывать раздражение у слишком многих. Фельдфебельская прямота, которая по замыслу Кремля, видимо, должна была понравиться жителям флотского города, людей отпугнула. Меняйло рубил с плеча, отдавал земли по бросовой цене «Ночным волкам», пытался распределять ресурсы, назначал на посты в городской администрации своих людей, директором музея Херсонеса с его подачи стал священник. Праздники у жителей сакральных земель быстро прошли и настали российские будни: люди боролись с незаконной застройкой в природоохранных зонах, проводили пикеты и митинги.

Завоевывать народную любовь адмирал-губернатор не собирался. За его спиной стоял полпред президента в Крымском округе Олег Белавенцева, а за спиной Белавенцева – Сергей Шойгу. Сергей Меняйло не стеснялся в словах: зная, что большинство жителей выступает за прямые выборы главы города, открыто и даже настойчиво высказывался против них. Почти сразу военный начал конфликтовать с одним из авторов «русской весны», «народным мэром» Севастополя Алексеем Чалым, у которого были губернаторские амбиции. Если аппаратную войну Меняйло выигрывал (например, Кремль не стал удерживать Чалого на посту спикера заксобрания), то публичные битвы он проигрывал вчистую. Благодаря усилиям Чалого и его сторонников в заксобрании и региональных СМИ, неприятие к губернатору в Севастополе дошло до того, что про Сергея Меняйло начали сочинять частушки.

Переломной точкой стали праймериз «Единой России», показавшие, что градоначальник и полпред не умеют обеспечивать нужный результат на выборах. Космонавт Антон Шкаплеров, которого они поддерживали, проиграл местному политику Дмитрию Белику. Таким образом единороссы могли проиграть и выборы в Думу в сакральном городе. Алексей Чалый выказывал симпатии к Партии Роста, от которой баллотировался его соратник Олег Николаев, а недовольство работой Меняйло перекидывалось на «Единую Россию». Кремль не мог допустить имиджевого провала: вышло бы, что усилий по присоединению севастопольцы не оценили.

Наступать на те же грабли и назначать силовика в Кремле не стали – за два года правления Сергея Меняйло у горожан на людей в погонах развилась аллергия. Кандидатура Дмитрия Овсянникова выглядит как шаг навстречу народному мнению. Военные ушли, пришли гражданские. Замминистра – выходец из бизнеса, а, значит, договариваться умеет: пообещает прямые выборы, не будет лишний раз ссориться, заговорит о федеральных инвестициях. До выборов в Госдуму севастопольцы будут праздновать уход одиозного руководства (как сообщают местные сайты, в городе выросли продажи шампанского) и радоваться обещаниям нового.

В Калининградской и Ярославской области ситуация обратная. Военные заняли протестные территории, которые плохо принимают варягов. Врио калининградского губернатора стал глава местного ФСБ Евгений Зинкевич, приехавший в область в 2015 году. В Ярославль делегировали замминистра МВД, выходца из ФСО Дмитрия Миронова, который даже формально отношения к региону не имеет.

В 2011 году на выборах в Госдуму ярославцы дали «Единой России» худший результат по стране, в том числе и потому, что регион устал от губернатора чужака – Сергея Вахрукова. Калиниград в 2009-2010 годах выходил на многотысячные митинги против Георгия Бооса — тоже губернатора, присланного со стороны. Варяги со своих постов были удалены, регионы успокаивали назначением местных – Николая Цуканова в Калининграде и Сергея Ястребова в Ярославле.

Их нельзя было назвать сильными и авторитетными политиками, в рейтингах провластных фондов они занимали последние места, однако, как ни странно, в своих регионах неплохо справлялись. И тому, и другому приходилось считаться с другими центрами силы, каких и в Калининграде, и в Ярославле осталось немало. Например, перед губернаторскими выборами прошлого года Николай Цуканов помирился с влиятельным мэром Калининграда Александром Ярошуком и сохранил прямые выборы градоначальника. В Ярославле, по выражению одного из местных чиновников, установилась «республика»: сильным кандидатам разных мастей в меру не мешали, но и не помогали.

Силовики-варяги прислушиваться и слушать не приучены. В Кремле явно рассчитывают на тактический эффект, схожий с тем, какой возник, когда Борис Ельцин назначил своим преемником Владимира Путина в 1999 году. Вот конфликтные территории со множеством игроков, которые жителям, вроде бы, приелись. Приходи и владей, разводи по углам местных, давай жизнь народу. Полтора месяца до думских выборов ожидания действительно могут продержаться. Например, ярославские оппозиционеры назначению силовика даже рады, но очарование в таких случаях кончается быстро. Вместо одних одиозных чиновников приходят другие – с военной выправкой, иногда очень своеобразно представляющие себе, что такое бизнес, что такое политика.

Опыты ставятся и в Кировской области, где после уголовного дела потерял постНикита Белых. Новый глава региона Игорь Васильев – тоже силовик, выходец из ФСБ, работавший последнее время главой Россреестра. Местные берут под козырек – а вдруг? Также безоговорочно в Тульской области приняли бывшего охранника Путина Алексея Дюмина, который идет на выборы как беспартийный, а большинство партий, в том числе справороссы и ЛДПР, его просто поддерживают.

Для Кремля с новыми губернаторами работать однозначно удобнее. Трудно представить себе человека, более вписанного в вертикаль, чем силовик. Приказы не уточняют, им подчиняются. Если партии власти нужен определенный процент, значит, этот процент будет, хотя бы потому, что в сознании силовика результаты выборов это что-то побочное, но обязательное к выполнению. Копаем от забора до обеда, иначе будет плохо. Свои команды силовики на губернаторских постах строят по принципу личной преданности – бывшие сослуживцы, знакомые и друзья. Люди в погонах привыкли к перемене мест, поэтому своими в регионах они и не пытаются стать. Сегодня один город, завтра другой – зачем укореняться.

В 1990-е и начале нулевых силовики во власть приходили: выборы главы Красноярского края выигрывал Александр Лебедь, Ульяновской области – Владимир Шаманов. Правление обоих жители вспоминают со страхом: чиновники, улетающие на выходные в Москву, приход дружеского бизнеса, которому надо освободить место, при этом «надо» — это приказ, а приказы не обсуждаются.

Массовый приход силовиков на губернаторские посты показывает, что вертикаль сейчас работает прежде всего на себя. Назначения по цеховому принципу были и раньше: в одни годы главами регионов назначали глав городов, в другие – спикеров заксобраний, в третьи – выходцев из бизнеса. Всему находилось красивое объяснение: муниципалы – крепкие хозяйственники, спикеры – опытные политики, бизнесмены знают, как привлекать инвестиции.

Что сулит назначение силовика? Это не политик, не хозяйственник. Даже пресс-секретарь президента Дмитрий Песков признал, что назначенным только предстоит получить менеджерский опыт. В лучшем случае власть предлагает гражданам некий абстрактный порядок, в худшем (а слова Дмитрия Пескова интерпретируются именно так) –заявляет населению: вы и ваша территория объект нашего эксперимента по наведению порядка, если угодно, военных учений. Симптоматично, что такая честность проявилась накануне выборов в Госдуму – время, когда к гражданам власть старается хоть немного прислушиваться. Новые назначения предполагают, что от губернатора в регионе первым делом требуется дисциплина и порядок, а от граждан – послушание и спокойствие.