Россия перед геополитическими вызовами XXI века

У России имеется огромный опыт внешнеполитической активности практически в любой части земного шара, накопленный и в период Империи, и в советские времена. Оценивая в свете этого опыта российско-американские отношения за последний год, прежде всего замечаешь преподнесённую нам американцами большую красную кнопку с надписью «перезагрузка». Вообще-то американцам есть что «перезагружать» в отношениях с Россией.

После 11 сентября 2001 года официальная государственная доктрина США окончательно свелась к тому, что мир должен быть однополярным. В американском политическом истеблишменте возобладала та точка зрения, что Россия проиграла холодную войну, а к ней отнеслись великодушно - не назначили ей вице-короля в стиле генерала Мак-Артура. А вот Кремль, в представлении администрации того же Джорджа Буша-младшего, выказал неблагодарность, повёл политику нелогичную и больше того - неприемлемую. Неприемлемую в силу той логики, которой руководствовались римские императоры, которые не могли позволить, чтобы у какого-то армянского царя Митридата были «свои» сферы влияния.

Например, на Балканах в тот момент основной задачей США было показать Сербии и России, кто в доме хозяин, и Вашингтон это показал не только Кремлю, но и всему миру. На закрытых слушаниях в Совете по международным отношениям в 2006 году Кондолиза Райс без долгих разговоров поставила на место российского министра иностранных дел: «Сергей, я же сказала тебе, что мы не должны обсуждать проблемы, которые находятся к западу от Дуная».

Почему в США так были возмущены российской реакцией на грузинскую агрессию и убийство российских миротворцев? Да потому что Саакашвили – основной клиент США на Кавказе. Если удар по клиенту сойдёт Москве с рук - то как, спрашивается, будет дальше формироваться новый американский мировой порядок?

В результате последние полгода правления администрации Буша ситуация в российско-американских отношениях стала напоминать чем-то вторую половину 1983 года, когда сюжет с южнокорейским «Боингом» вызвал весьма эмоциональную реакцию обеих сторон. Двусторонний диалог был свернут практически по всем международным вопросам, представляющим взаимный интерес. Не могу не отметить, что с американской стороны в этом был даже некий элемент эмоционального психоза с явно выраженным личностным оттенком, когда речь заходила о реакции Кондолизы Райс, которая расценила произошедшее в августе 2008 года на Кавказе как поражение всей своей дипломатической линии.

В более широком смысле «праведное негодование» Вашингтона было связано с отчетливым пониманием того, что на Россию легко прикрикнуть, но реальных возможностей повлиять на неё, да так, чтобы при этом не навредить американским интересам, у США нет.

В мире немало землетрясений и конфликтов, и немало сил, заинтересованных в том, чтобы столкнуть Россию и США. И в этой связи декларируемое новой американской администрацией стремление к «перезагрузке» двусторонних отношений – безусловный повод для осторожного оптимизма.

В то же время не следует забывать, что отцы-основатели США спорили друг с другом практически по всем вопросам. Однако в одном они оставались всегда едины. Они свято верили в то, что им удалось изобрести «философский камень» новой государственности. Этот «философский камень» они обязаны теперь подарить всем народам мира, осчастливить их. Если народы не понимают своего счастья, им надо объяснить – всеми возможными способами. А если народам мешают осознать свое счастье их тираны-правители - надо помочь народам от этих правителей освободиться. Это, по сути, - чисто религиозное чувство протестанта, перерастающее в сектантское мессианство. Оно и составляет философскую основу внешней политики США.

Однако это – философия. В вопросах политической тактики, конечно, надо искать компромиссные решения, и Кремль, со своей стороны, готов эти компромиссы искать на самых различных направлениях международной политики. И надо сказать, готовность к таким компромиссам последовательно демонстрировали все российские президенты. Но надежды на взаимность тогда не оправдались.

С приходом новой администрации США такие надежды ожили. Крайне важно, однако, договориться об общих, одинаковых и понятных для всех правилах игры. Президент России Дмитрий Медведев призвал к заключению нового Договора о европейской безопасности. Международные механизмы, созданные в рамках знаменитого в Европе Хельсинского процесса, уже не гарантируют всем участникам международных отношений в Европе одинаковой безопасности.

Россия подписала с Соединёнными Штатами новый договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению СНВ. В то же время Москва вынуждена была сделать одностороннее заявление об ограничении применения договора в том случае, если США будут развивать свою противоракетную оборону до уровня, составляющего реальную угрозу нашей стратегической безопасности России.

Российской стороне предлагают участие в коллективной системе ПРО НАТО под эгидой США. Пока это – уравнение со многими неизвестными. Очевидна выгода, которую можно было бы получить от участия в таком проекте, но Москва должна быть уверена, что российские научные и военные разработки в области модернизации оборонного потенциала не будут никак ограничиваться.

Кроме того, участие в общеевропейской ПРО не должно втягивать Россию в противостояние со странами, которые, по мнению США, угрожают Америке или её союзникам. Другими словами, Россия согласна сотрудничать с Североатлантическим альянсом, но не против Ирана, Сирии или Северной Кореи.

Кремль очень внимательно следит за развитием Организации Североатлантического договора. Однако это напоминает мне, как в 1904 году государь-император Николай II говорил, что «войны не будет, потому что я ее не хочу, а японцы не посмеют». Увы, намерения могут меняться, а вот возможности, создаваемые приближением военной инфраструктуры США и НАТО к границам России в последние годы возросли неизмеримо.

Группа «мудрецов» во главе с Мадлен Олбрайт представила 17 мая 2010 года проект новой Стратегической концепции НАТО. Документ выглядит весьма противоречивым. В нем содержится, например, признание «пределов ресурсам и ответственности» блока, но вместе с тем сферы его деятельности предполагается существенно расширить. Россию, конечно, не может устроить превращение НАТО в мирового жандарма наподобие оруэлловского Большого Брата. Это – во-первых.

Во-вторых – Москва считает, что НАТО давно упёрлась в предел своего естественного расширения. Все последние расширения происходили за счет стран, которые не только не увеличивали военный потенциал НАТО, но и привносили в него политические проблемы и конфликты. В результате НАТО проглотила столько стран, что столкнулась с проблемами «пищеварения». Внутри блока сегодня существует несколько разнонаправленных, антагонистических фракций.

В-третьих – Москве не нравятся потуги НАТО заменить или подменить собой ООН, как это уже имело место в 1999 году в Югославии. Такое впечатление, что речь идет не только о попытках создать параллельный инструментарий «глобального управления» наряду с ООН, но и о целенаправленной диффамации этой авторитетной международной организации, что особенно заметно, когда сталкиваешься с участившимися попытками пересмотра исторических и правовых оценок итогов Второй мировой войны. Я говорю об абсолютно неприемлемых попытках возложить на Советский Союз и гитлеровскую Германию равную ответственность за развязывание Второй мировой войны.

За этими попытками бьёт в глаза откровенное намерение вывести Россию из числа ведущих действующих лиц современной мировой политики. Да, Ялтинско-Потсдамского порядка как целостной, неповреждённой системы уже не существует, однако сохраняются такие важные структурные его элементы, как ООН, ее институты, система международного права, в центре которой – Устав ООН с его принципами невмешательства и суверенитета, с правом вето постоянных членов Совета Безопасности ООН.

Это на сегодняшний день – единственная площадка всечеловеческого диалога и мирного решения глобальных проблем.

Что сейчас происходит, например, на Ближнем Востоке? Возьмём Ирак. Американцы фактически разделили эту страну между курдами (тем самым серьезно ухудшив свои отношения со своим же важнейшим союзником в регионе – Турцией), шиитским Ираном (сделав своего противника основной политической силой в том же регионе) и суннитами. А в суннитском треугольнике спровоцировали такой хаос, что вынуждены платить деньги суннитам за неучастие в боевых действиях. В 2010 году США, заявил Барак Обама, уйдут из Ирака. Но уходят, чтобы остаться: военный контингент в Ираке еще несколько лет будет превышать по численности нынешнюю афганскую группировку США.

Россия в последние годы слышит много критики в свой адрес по Ближнему Востоку. В «вину» ей, прежде всего, ставят контакты с ХАМАС и «особую» позицию по отношению к Ирану.

Что касается ХАМАС, то Москва считает, что без этой организации никогда не удастся создать устойчивое и единое палестинское государство на Ближнем Востоке. Более того, Кремль рассматривает попытки изгнать арабских мусульман из Иерусалима как неприкрытую агрессию против святых мест. Бесчеловечная блокада Сектора Газа сделала из него самый огромный концлагерь в мире, где страдают, но не сдаются полтора миллиона арабских мусульман и христиан. Россия сделает все для того, чтобы прекратить удушение Газы.

Москву упрекают в связях с ХАМАС, но конфиденциальные контакты с этой организацией – полноправным представителем палестинского народа, поддерживают высокопоставленные представители из Европы и США. Не секрет, что американцы много сделали для победы этой организации в Палестине, «выкручивая руки» Израилю. Другое дело – с какой целью? Известна поучительная история о том, как в 1978 году группа генералов из США и Израиля прибыла в Иран для подготовки спецподразделений для борьбы с нарастающим исламским сопротивлением шахскому режиму. Но одновременно в Тегеран прибыли: большая группа специалистов из Госдепартамента США и люди из аффилированных с Госдепом НПО, которые развернули кампанию по пропаганде принципов демократии и прав человека. После чего генералы собрали чемоданы и уехали в 24 часа, потому что поняли – теперь точно будет Хомейни.

В России среди политологов получает все более широкое распространение та точка зрения (сам я не являюсь ее сторонником), что США в ключевых для них районах мира сознательно реализуют стратегию «управляемого хаоса». На Ближнем Востоке конечным результатом такой стратегии может стать разрушение национальных государств и создание Исламского халифата. Мне в такую перспективу не очень верится – по той причине, что это означало бы свертывание другого великого проекта ХХ века: существования еврейского государства на Ближнем Востоке (по крайней мере, в том месте, где оно находится на сегодняшний день с 1949 года). Я не уверен, что в своей «большой игре» американский политический истеблишмент готов сегодня пожертвовать Израилем, хотя я твердо убежден, что у США, как и у Великобритании, нет вечных друзей и союзников, а есть только «вечные» - их собственные - интересы.

Поэтому не только в Ираке, но и в Афганистане американцы с редкостным энтузиазмом пытаются пересмотреть свою стратегию. И основой здесь является не что иное, как готовность к тесному сотрудничеству с бывшим врагом - с талибами. И вот тут как надо бы разъяснять новые правила игры не только России, но и американскому общественному мнению. Ведь сразу возникает масса вопросов. Зачем вообще входили в Афганистан? Готовы ли США признать, что в Афганистане они пытались решить задачу переориентации энергетических потоков из Центральной Азии на юг – в обход России и Китая? Ведь каждому ясно, что никакой демократизации Афганистана на американский манер нет и быть не может. Как ясно и то, что никакой террористической угрозы Афганистан для США не представлял и не представляет. Сегодня основная угроза миру, исходящая из Афганистана, – это уровень производства наркотиков, который вырос при американцах с 2001 года в 44 раза!!!

Американские представители заявляют, что бороться с наркопроизводством в Афганистане они не собираются. И понятно почему: героиновый наркопоток бьет по Европе и России. А в Мексике и Колумбии США, не стесняясь, уничтожают наркоплантации всеми методами, включая дефолианты, вызывающие серьезные заболевания у людей.

Перспектива развития событий вокруг Ирана некоторое время назад выглядела весьма пессимистично. И дело не в том, собирается ли Иран создавать ядерное оружие или нет. Правильнее говорить о возможностях. Но вот развитие событий вокруг Ирана – своеобразное дежавю 2003 года. Тогда так же нагнетались страсти вокруг иракского оружия массового поражения, ужесточались санкции, всё подводили к войне. Очень скоро выяснилось, что пресловутые «разведданные», которым потрясали американские представители, – фальшивка, но было поздно: сотни тысяч иракцев уже были убиты, а вездесущая «Холлибертон» готовила почву для эксклюзивной передачи иракских нефтяных месторождений американским компаниям.

В отношении Ирана сегодня установлена «презумпция виновности». Ахмадинежаду говорят: докажи, что у тебя действительно нет того, что ищут и не могут найти инспекторы МАГАТЭ, докажи, что действительно не хочешь делать бомбу. Иначе – санкции и война.

Это напоминает театр абсурда. Вспомним историю создания пакистанского ядерного оружия. Делу Кадыр-хана в Голландии уже почти 30 лет. Но совсем недавно – в 2005 году – досье с его делом было выкрадено из амстердамского суда, и судья А.Лиисер прямо указала на «заказчиков». Истоки ядерного оружия Израиля – из той же серии. Получается, что страна-гарант нераспространения ядерного оружия помогает избранным государствам создать бомбу, а затем вместе с ними угрожает санкциями и войной другому государству, у которого ядерного оружия нет и которое заявляет, что делать его не собирается.

Здесь, конечно, важен израильский аспект проблемы. Гипотетическая иранская бомба не представляет опасности ни для Европы, ни для России, ни для США. С Израилем сложнее. Учитывая все нюансы отношений Ирана и Израиля, полностью исключать нанесение Израилем удара по Ирану нельзя. Ведь в основе международного кризиса вокруг иранской ядерной программы в последние годы лежит в том числе и стремление мирового сообщества предотвратить такой ход событий, который обернулся бы израильским ударом по Ирану и привел бы - это совершенно очевидно - к большой войне с непредсказуемыми последствиями.

Кроме того, проекты альтернативного снабжения Европы газом предлагаются с расчетом, прежде всего, на иранские запасы. Без Ирана, например, нет никакого смысла начинать строительство газопровода «Набукко», поскольку его нечем будет наполнить. Поэтому Европе нужен иранский газ, и там, как и в США, это понимают.

То, что состоялась трёхстороннее соглашение Бразилия – Иран – Турция по урану, вызывает осторожный оптимизм. Предложенная Бразилией схема обогащения иранского урана предполагает использование нейтральной Турции, которую Тегеран никак не может обвинить в злонамеренных кознях. Если «прорыв» состоится, Россия будет удовлетворена, так как соответствующая схема была разработана не без её участия, хотя и не столь публичного.

В мире нет ничего постоянного. И совсем непостоянен, казалось бы, климат мировой политики. Тем не менее и здесь есть постоянные факторы – геополитические ландшафты.

В Европе и в Евразии в целом геополитический ландшафт остаётся прежним. У России здесь - то есть и в Европе, и в Азии - своё, особое, отчётливо сознаваемое место. Не считаться с этим никто не сможет.

Источник: http://fondsk.ru/article.php?id=3111

2
1020
0