Мэтью Брайза может стать послом США в Азербайджане

О новом этапе «большой кавказской игры» Вашингтона.

Как известно, почти год кресло посла США в Азербайджане оставалось вакантным. И вот, похоже, эта ситуация вскоре изменится. 25 мая Барак Обама представил Сенату кандидата на должность посла в Баку. Как и предполагали многие наблюдатели, этим человеком оказался хорошо известный в регионе помощник госсекретаря и бывший американский сопредседатель Минской группы по Карабаху Мэтью Брайза.

Супруг известного эксперта из Хадсоновского института, турчанки Зейно Баран, Брайза окончил Стэнфордский университет и Университет Тафта, помимо знакомства с проблемами Кавказа и энергетическими проектами каспийского региона, он имеет опыт работы в дипломатических миссиях США в России и Польше.

Возможное новое назначение уже стало предметом оживленных дискуссий как на Капитолийском холме, так и среди специалистов, уделяющих повышенное внимание политике Соединенных Штатов на постсоветском пространстве и на Кавказе в частности. Например, ведущий эксперт влиятельной организации Heritage Foundation Ариэль Коэн сетует на ненормальность «довольно напряженной» ситуации, сложившейся, по его мнению, в американо-азербайджанских отношениях.

Коэн выражает беспокойство возможным пророссийским креном официального Баку и полагает, что Брайза является наиболее подходящей кандидатурой для выправления столь тревожной ситуации.

Особо приветствуется поклонниками нового посла наличие у него «геополитического чутья» и «готовность к нестандартным действиям и компромиссам». При этом действия Армянского национального комитета Америки, пытающегося задавать господину Брайзе не совсем удобные для него вопросы, отметаются как «не имеющие ничего общего с американскими национальными интересами».

Конечно, судить об американских национальных интересах сподручнее прежде всего американским политологам. Между тем, среди вопросов, которые издатель и редактор газеты «Калифорнийский курьер» Арут Сасунян предлагает задать господину Брайзе, есть и такой: «Какие наказы Вы передали руководству Грузии перед войной между Грузией и Россией в 2008 году? Соответствуют ли истине те доклады, согласно которым Вы информировали грузин о военном вмешательстве Соединенных Штатов в случае нападения России на Грузию?»

Вопрос более чем уместный, ибо провокационное поведение господина Брайзы в горячие дни августа 2008 года забыть весьма затруднительно.

Равно как и предположить, что координатор американских усилий по урегулированию грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов действовал сугубо на свой страх и риск...

После прихода к власти администрации Барака Обамы многие эксперты (и в России, и за океаном) заговорили чуть ли не об уходе США, якобы перегруженных разнообразными внутри- и внешнеполитическими проблемами, с Кавказа. Так, по мнению другого бывшего помощника госсекретаря, Дэвида Крамера, это происходит потому, что «в настоящее время Вашингтон слишком сосредоточился на своих отношениях с Москвой». Крамер очень рад назначению Брайзы, называя его «долгожданным» свидетельством того, что «США не собираются уходить с Южного Кавказа».

Между тем, вряд сам тезис о подобном «уходе» был справедлив изначально - скорее речь могла идти о переосмыслении и корректировке отдельных элементов прежних, чересчур прямолинейных и не оправдавших себя подходов. Признание советника Президента США М. Макфола о том, что у Вашингтона нет и в ближайшее время не предвидится стратегии по воссоединению Грузии с Абхазией и Южной Осетией, может свидетельствовать об интенсификации в будущем усилий по максимальному дистанцированию Абхазии от России, о чем прямо говорится в ряде открытых разработок. Несмотря на неоднозначную риторику, мероприятия, осуществляемые в рамках Плана индивидуального партнерства между Азербайджаном и НАТО, идут своим чередом.

Предметом обстоятельных переговоров министра обороны США Роберта Гейтса в Баку стала, в частности, судьба Габалинской РЛС, срок аренды которой Россией заканчивается в 2012 году.

А согласно сообщениям некоторых иранских источников (по понятным причинам, в Тегеране особенно пристально следят за американо-азербайджанскими контактами) между Баку и Вашингтоном было подписано 3 соглашения о военном сотрудничестве.

Одобренная 8 июня военная доктрина Азербайджана допускает на территории страны временное иностранное военное присутствие «в случае коренных изменений военно-политической обстановки» и если того потребуют национальные интересы. Предположить, о военном присутствии каких именно стран на территории Азербайджана может идти речь, думается, не составляет особого труда.

Далее, спецпосланник Госдепартамента США по евразийским энергетическим вопросам Ричард Морнингстар подчеркивает важную роль Азербайджана в обеспечении энергобезопасности Европы, настойчиво поддерживая открытие Южного коридора для доставки природного газа из Каспийского региона в Европу. По Морнингстару, «данный коридор может включать в себя Набукко; трубопровод, соединяющий Италию, Турцию и Грецию и, возможно, Трансадриатический трубопровод». Что же касается дополнительных источников энергетического сырья, то помимо Туркменистана он обращает внимание на Ирак. Несмотря на категорическое неприятие американцами участия Ирана в энергетических проектах на Ближнем Востоке, признаки возможного американо-иранского сближения можно усмотреть, в частности, в приглашении грузинского президента Саакашвили, адресованного М. Ахмадинежаду, посетить Тбилиси с официальным визитом в любой удобный для иранского лидера момент. Важным фактором региональной политики являются также активные попытки турецкой дипломатии изменить баланс сил в свою пользу. Так, одним из приоритетов Анкары стала в последние месяцы имеющая протяженную границу с Арменией Нахичеванская автономная область. Еще в конце апреля турецкий МИД заявил о том, что «военное сотрудничество между Турцией, Азербайджаном и Нахичеванской автономной республикой является важным инструментом для ее безопасности», что в переводе с дипломатического языка может иметь вполне конкретный смысл...

Вообще, Кавказ как единый геополитический организм давно находится в фокусе внимания американских политических проектантов, и Мэтью Брайза - далеко не самый влиятельный из них. Ариэль Коэн утверждает, что именно «посол Брайза привнес в регион особый интерес».

Между тем, «интерес» этот был привнесен задолго до того, как будущий американский посол в Баку принялся разъезжать по Кавказу, делая в разных столицах свои знаменитые взаимоисключающие заявления.

В контексте этого «интереса» можно упомянуть, например, руководителя института Брукингса, близкого знакомого нынешнего госсекретаря США Строуба Тэлбота. С 1994 по 2001 год он занимал пост заместителя госсекретаря США, «ответственного» за СНГ, оказывая непосредственное влияние на многие (в том числе и весьма драматические) события, происходившие в то время в некоторых странах Южного Кавказа. Определенный вектор был задан еще во времена администрации Клинтона, и с тех пор градус напряженности постоянно повышался, обернувшись в августе 2008 года вспышкой боевых действий между Грузией и Россией. Тэлбот и сейчас занимается проблемами региона. Посетив в марте 2010 года Тбилиси, он выразил надежду на то, что «с течением времени Россия найдет пути урегулирования отношений с Грузией, в том числе, признанием территориальной целостности страны». Ситуация вокруг Нагорного Карабаха также остается потенциально взрывоопасной. Санкции против Ирана, введенные в том числе и с согласия Москвы, в перспективе могут затруднить реализацию армяно-иранских коммуникационных проектов (на это уже намекала посол США в Ереване Мила Йованович). Все не это, по крайней мере, не ослабит региональную напряженность.

Какими сюрпризами обернется в ближайшие годы обновленная внешнеполитическая линия США на Кавказе, и какими средствами они собираются восстанавливать свое пошатнувшееся влияние - это уравнение, как говорится, со многими неизвестными. Очевидно одно: возможны здесь самые неожиданные сценарии, в том числе и такие, которые вполне могут оказаться неприятным сюрпризом для отечественных приверженцев Барака Обамы и его так называемой «перезагрузки».