Вороватым чиновникам присвоят номера

В Госдуме поддержали закон о создании реестра утративших доверие должностных лиц

Стоп-лист для чиновников, привыкших, условно говоря, путать свою шерсть с государственной, в скором времени может появиться в России. Думский комитет по безопасности и противодействию коррупции одобрил и рекомендовал принять во втором — основном — чтении законопроект о создании реестра лиц, которые были уволены из органов власти в связи с утратой доверия за коррупцию.

Предполагается, что наличие такого «черного списка» позволит исключить назначение нечистых на руку граждан на государственные должности. Причем, это касается не только карьерных чиновников, но также военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов, таможни и т. д.

По данным Минтруда, как сообщает ТАСС, с 2012 по 2015 гг. у нас в стране с формулировкой «в связи с утратой доверия» от занимаемых должностей было освобождено около 1200 человек. Однако в трудовую книжку вносятся только основания прекращения трудового договора, а сведения о взысканиях не фиксируются (кроме случаев, когда дисциплинарным взысканием является увольнение). А это, по мнению законодателей, повышает риски, что на государственную вакансию может претендовать человек с запятнанной репутацией.

Соответствующий реестр как раз и призван, по замыслу авторов документа, помочь кадровым службам осуществлять более жесткий отбор потенциальных кандидатов. Поскольку в нем, как пояснил глава комитета Василий Пискарев, «можно будет обнаружить, кто из чиновников был уволен со службы в связи с совершением коррупционного нарушения».

Наличие имени претендента в списках будет служить основанием для отказа при приеме на госслужбу.

«Парламентская газета» обращает внимание на любопытный факт: оказывается, ряд депутатов «Единой России» и ЛДПР предлагали сделать весь реестр закрытым и не допускать размещения в интернете. Однако эта поправка профильным комитетом не была рекомендована к принятию, как противоречащая принципам борьбы с коррупцией.

«Страна должна знать своих героев», — сказал Пискарёв.

Но станет ли подобная мера, действительно, непреодолимым препятствием на пути коррупционеров во власть?

— Она даст возможность не допускать коррупционеров во власть, — комментирует ситуацию генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев. — А вот в какой степени этой возможностью воспользуются кадровые службы, это вопрос.

Хорошо, если список будет публиковаться открыто. Тогда есть шанс, что граждане, увидев там такого человека, смогут апеллировать к вышестоящей кадровой службе. И таким образом более-менее эффективно можно будет от них избавляться.

То, что на федеральном уровне такой подход сработает, я не сомневаюсь. Но местные элиты замкнутые. И решения там принимаются в узком кругу. Здесь, скорей всего — особенно в первое время — не рискнут таких людей брать. А вот когда волна пройдет…

Контролировать все региональные назначения (я имею в виду не первых лиц — губернаторов или вице-губернаторов) из Москвы просто невозможно. Но если механизм заработает — благодаря общественности, благодаря усилению контроля со стороны федеральной власти, — тогда, разумеется, это собьёт аппетиты многих.

Аппетит, он ведь почему у чиновника так силен? Потому что, с одной стороны, есть шанс проскочить — и не попасться. С другой, в головах аппаратчиков вбито: от трудов праведных не наживешь палат каменных, рано или поздно все равно уволят. Поэтому это такой способ «социальной защиты». А в основе его — ощущение полной безнаказанности.

Реестр, о котором идет речь, первую проблему не решит. Но хотя бы ощущение безнаказанности — в случае, если заработает, — он снимет. Тогда люди сразу начнут соизмерять полученную выгоду с полученным риском.

«СП»: — Что сейчас им мешает это делать?

— Сейчас если чиновник уходит, что называется, «с утерей доверия», он не уходит до конца из системы. Может, например, открыть свой бизнес и использовать прежние связи.

А список — это очень сильное репутационное оружие. Репутационные риски — штука опасная. И именно поэтому это может сработать.

Но еще раз повторяю, это сработает только в том случае, если будет существовать очень эффективный контроль, как со стороны общества, так и федеральной власти над результатом назначения. Процесс назначения контролировать очень сложно. Поэтому — над результатом.

Люди будут смотреть не только на губернатора. Назначили, скажем, кого-то начальником отдела в областной администрации. Москва не способна всех проверить. Но вот если система контроля заработает, тогда это начнет работать.

«СП»: — Один нюанс: коррупция — это уголовное преступление. То есть, коррупционером человека может признать только суд. А доверия руководства можно лишиться и по причине профессионального несоответствия, к примеру.

В этом случае не будет путаницы?

— Дело в том, что, действительно, уволить у нас можно только по утере доверия. Поэтому если человека нужно именно уволить, а не попросить уйти «по собственному желанию», то у нас нет другой формулировки.

Нет ничего хорошего, когда человека снимают с должности с формулировкой «по утере доверия» в силу того, что он дурак. Но дураки зачастую опаснее воров, я вас уверяю.

Другое дело, если механизм «утраты доверия» будет использоваться для «выбраковки врагов». Впрочем, насколько я могу судить, на региональном уровне «врагов» давно не осталось. Особенно некого выбраковывать. Если только новый начальник не будет увольнять чиновников своего предшественника. Но у нас традиция такая, что при приходе нового руководителя всех убирают за штат, и ему эти сложные экивоки не нужны.

«СП»: — То есть, люди могут пойти в суд, если окажутся в списках?

— Да, могут пойти. Но тогда они должны доказать, обе стороны должны доказать, в чем была причина увольнения в связи с утратой доверия, что конкретно имеется в виду, за что уволен.

Но понимаете, судебной системой легко пользоваться тому, у кого есть деньги на хорошего адвоката.

Условно говоря, Акакий Акакиевич Башмачкин (герой повести Гоголя «Шинель», ставший олицетворением «маленького человека» — ред.) в суд в любом случае не пойдет. Об этом речь. С другой стороны, Акакия Акакиевича скорей всего не уволят по утере доверия. Его просто вызовет начальник и скажет: «Башмачкин, пиши заявление».

Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин считает, что поименный список «слабых на руку» чиновников — идея, действительно, нужная.

— Она действенна не только по причине того, что будет предпринята очередная попытка перекрыть коррупционерам путь во власть. В конце концов, претенденты на ответственные государственные и муниципальные должности проходят проверку в соответствующих службах, где есть вся информация. И зачастую им, кстати, отказывают, потому что они как раз не прошли проверку в спецслужбах.

Здесь вопрос даже не в том, чтобы отрезать этим чиновникам все пути возвращения на государственную или муниципальную службу. На самом деле, им и так уже по большому счету путь туда закрыт

Если их берут после увольнения с такой формулировкой, то тут возможны только два варианта: либо они совсем, что называется, «блатные», и их будущему руководству известно, почему их уволили, но просто желание взять сильнее. Либо — совсем уж экзотический вариант — меняется имя фамилия и прочь. Подобное бывает редко, но тоже возможно.

Дело в другом. Если реестр этот будет публичным, то этим чиновникам фактически будет закрыт путь не только на госслужбу, но и в частный сектор.

«СП»: — Поясните.

— Каждый карьерный чиновник мыслит себя на пенсии не владельцем свечного заводика, а консалтером-лоббистом представителей крупного или среднего бизнеса. Зависит от уровня чиновника.

А берут их почему? А берут за их записную книжку с телефонами. А бывшие коллеги этого чиновника, они будут общаться с ним только тогда, когда он уходит по-хорошему. Если он уходит по-плохому, то его записная книжка не действует.

И если чиновник уходит по утрате доверия, то он как лоббист своего потенциального работодателя в частном секторе уже не заинтересует. А это значит, что прибыльная не пыльная должность на старости лет ему уже не светит.

Из досье «СП»

Лишиться работы в связи с утратой доверия может чиновник любого уровня, даже самого высокого. Так, в ноябре 2016 года президент РФ Владимир Путин освободил от должности с такой формулировкой министра экономического развития Алексея Улюкаева, обвиняемого в вымогательстве взятки.

До этого по тем же основаниям были сняты губернатор Корякского округа Владимир Логинов (2005 г) и глава администрации Ненецкого автономного округа Алексей Баринов (2006 г.). В 2014 году «утратили доверие» губернатор Новосибирской области Василий Юрченко и Брянской Николай Денин. В 2015 — руководитель следственного управления СКР по Коми Николай Басманов, губернатор Коми Вячеслав Гайзер и губернатор Сахалина Александр Хорошавин. Чуть позже в этой компании оказался и губернатор Кировской области Никита Белых.

Дмитрий Медведев на посту президента РФ в 2010 году освободил от должности с той же формулировкой мэра Москвы Юрия Лужкова.