ИноСМИ: Как кубанские фермеры не доехали до Путина

Стартуя из станицы Казанская в воскресенье на 17 тракторах, кубанские фермеры прихватили с собой репродукцию картины XV века «Сдирание кожи с продажного судьи» как символ своих требований. Фермеры говорят, что крупные сельхозкомпании отнимают у более мелких земледельцев законно арендованную землю, а местные суды в земельных спорах всегда встают на сторону больших агрохолдингов.

Отправиться маршем на Москву фермеры собирались еще в марте этого года. Тогда они утверждали, что ситуация в регионе обострилась с уходом губернатора Александра Ткачева, который эти конфликты более или менее успешно гасил.

Целью протестующих было доехать до российской столицы и потребовать от федеральных властей решения своих проблем, и не только земельных. В идеале они хотели встретиться с президентом Владимиром Путиным. Его портретами изначально были украшены трактора.

Тракторный марш продлился меньше суток. Еще столько же активисты из Краснодарского края вели переговоры с местными властями и чиновниками соседней Ростовской области.

Неудачные переговоры завершила полиция многократно испытанным ею методом. Остановившимся под Ростовом фермерам было объявлено, что они проводят несанкционированный митинг, после чего лидеров недолгого протеста отправили в ближайшее отделение.

День первый: операция «Урожай»

Несмотря на подчеркнуто лоялистский характер пробега и полученное от властей разрешение, один тракторист позже признавался: он до последнего не верил в то, что колонна хотя бы тронется. В итоге они с трудом смогли выехать за пределы Краснодарского края в соседнюю Ростовскую область. Там — когда колонна остановилась, а трактористы отправились ночевать в ближайшую гостиницу — их заблокировала полиция.

За неполные сутки тракторного марша полиция в Краснодарском крае, по словам активистов, около десяти раз останавливала их колонну под разными предлогами: операция «Анаконда», операция «Урожай», провоз телеоператора в кабине трактора.

Протестующие сопротивлялись остановкам, как могли.

Один раз они воспользовались «изобретением» дальнобойщиков — заблокировали нерегулируемый пешеходный переход, устроив на нем хоровод: формально задерживать людей, находящихся на пешеходном переходе было не за что, а они таким образом останавливали всё движение на трассе, создавая пробки и вынуждая полицию их пропустить.

При этом самая пожилая и, пожалуй, самая несгибаемая участница пробега Людмила Рябых, ехавшая на своей машине, даже легла на капот «Мерседеса», пытавшегося прорвать живую цепь.

Фермеры не хотели останавливаться на ночевку на территории Краснодарского края, потому что боялись провокаций в родном регионе. Это и привело их в мотель под Ростовом, а их трактора — в полицейское окружение.

Туда на переговоры с протестующими прибыл заместитель полпреда Южного федерального округа Леонид Беляк. Он уговорил участников марша переночевать в Ростове, а потом, оставив трактора, на бесплатных автобусах вернуться в Краснодар для встречи с первыми лицами Кубани. Беляк, по словам протестующих, гарантировал, что фермерам разрешат продолжить пробег, если они не договорятся с властями своего края. Вымотанные 16-часовым перегоном трактористы согласились на эти условия и разбрелись по номерам отсыпаться.

Вечером того же дня один из участников пробега Рустем Маламагомедов, активист дальнобойщицкого «Объединения перевозчиков», вместе с товарищем пошел в магазин за водой. По его словам, он увидел рядом с магазином два автозака с ОМОНом и решил снять это на свой смартфон. Маламагомедов рассказал журналистам, что они с товарищем пустились бежать, когда их заметил и попытался задержать сотрудник правоохранительных органов.

«<…>Нас догнали, повалили меня на пол, надели наручники и начали ногами пинать по голове, — пересказывал Маламагомедов. — После избиения они меня подняли, сильно крутили руки <…> сказали удалить то, что снимали, после удаления вернули телефоны». Продавцы в магазине утверждали, что ничего не видели. Прибывшие на место избиения журналисты не застали там полицейских автомобилей или самих сотрудников полиции. В итоге приехавшая «скорая» отправила пострадавшего с подозрением на сотрясение мозга в травмпункт снимать побои.

День второй: переговоры

Во вторник с утра дежуривший у мотеля полковник полиции докладывал по телефону: «Якобы их активиста ОМОНовцы избили. Только я его ни в одной больнице не могу найти. Возможно, [потому что] слегка нерусская фамилия».

К этому моменту власти подогнали к мотелю бесплатные автобусы для участников марша, но протестующие туда садиться отказались.

«Все проголосовали, что на встречу не могут ехать к вам, потому что нарушено обещание [неприменения насилия] с вашей стороны», — срываясь на крик, объясняла по телефону заму полпреда Беляку одна из лидеров протестующих, Ольга Голубятникова.

Когда стало понятно, что участники марша вопреки планам властей не возвращаются в Краснодар, чиновники и силовики снова пошли с ними на переговоры. Начальник Центра по противодействию экстремизму ГУ МВД Ростовской области Артур Метцгер безуспешно убеждал протестующих, что нужно придерживаться достигнутых договоренностей и ехать в Краснодар.

Фермеры не соглашались, требуя разбирательства по инциденту с избиением соратника и настаивая на встрече с президентом.

«В настоящее время вы вносите сумятицу в мнение простых людей», — Метцгер пытался урезонить самого активного спорщика среди фермеров Николая Маслова, но нарвался на скандал. «А я что — не простой человек?— взорвался Маслов, — посмотри на мои руки и на свои посмотри». Тут не выдержал уже начальник Центра «Э». «Ты меня позоришь что ли? Я сам с рабочей семьи!» — вскричал он. В итоге Метцгер ушел от протестующих ни с чем.

Вторым в тот день к фермерам пришел помощник полпреда по ЮФО Анатолий Сафронов. Он обещал разобраться в ситуации вокруг избиения. Позже Сафронов привез для отчета и. о. прокурора района. Тот рассказал, что по факту избиения проводится доследственная проверка. Сафронов старался по одному отводить лидеров протеста в сторону для приватных бесед, а двоим даже купил мороженое марки «СССР». Но и его слова не заставили участников марша отказаться от своих планов.

Третью попытку успокоить фермеров, которых к тому времени уже стало несколько десятков (прибывали фермеры и дальнобойщики из других регионов), предпринял заместитель полпреда по Южному федеральному округу Леонид Беляк.

Немолодой мужчина устало сел во главу длинного стола, вокруг которого столпились несколько десятков фермеров, и поставил себе под ноги видавший виды портфель. Беляк выглядел самым опытным из всех переговорщиков. Ему удалось дольше всех других предшественников вообще не затрагивать тему продолжения пробега. Чиновник рассказывал, что власти Краснодарского края готовы пойти навстречу фермерам, стать более открытыми и всерьез рассмотреть их претензии. Он долго и спокойно объяснял тихим ровным голосом бюрократическую процедуру, которая предлагалась для урегулирования конфликта.

После 40 минут переговоров слово взяла участница пробега Елена Дрюкова, спокойно и вежливо предложив «подвести черту» под переговорами. Она говорила, что ни Беляк, ни сами протестующие не могут повлиять на конкретных высокопоставленных чиновников Краснодарского края, которые «перепутали свой карман с государственным и работают лично на себя».

«<…> Принять решение может президент, чтобы начались следствие и проверка», — сказала Дрюкова, которую поддержали и другие фермеры.

В этот момент стало ясно, что договориться не удастся. Слово взял ведущий колонны тракторов Олег Петров.

Его перебитый нос наглядно доказывал то, о чем за глаза вспоминали знакомые: в юности Петров «казаковал», то есть часто дрался. Крупный мужчина — ростом под два метра — в рубашке расстегнутой на три пуговицы, ласково, насколько позволял ему хриплый бас, обратился к Беляку: «Человек вы пожилой, с дороги, жара сегодня, мы видим, что вы устали. Я гражданин Российской Федерации, не судим, ничего… Я же имею право на передвижение, чтобы высказать свою волю? Ну, пожалуйста, откройте нам проезд. Вы поймите, что вы не можете решить [наши проблемы]!»

Беляк, днем ранее обещавший пропустить активистов, ответил, что такого права у него нет.

Развязка

Хотя было очевидно, что фермеры хотят продолжать движение, дальше редких возгласов вроде «На трактора!» дело не пошло. Раньше, чем участники протеста сумели организоваться, в мегафон прозвучало полицейское предупреждение: «ГУ МВД по Ростовской области предлагает вам прекратить противоправные действия». Собрание на территории мотеля полицейские переквалифицировали в несанкционированный митинг. Также было объявлено, что против пробега выступил Росавтодор.

Как только было сделано это объявление, дворик мотеля, где сидели фермеры, оцепили полицейские в шлемах и бронежилетах, вооруженные дубинками.

Кто-то из протестующих задорно процитировал начало песни из фильма «Три мушкетера»: «Нас четверо, пока еще мы вместе…»

Но никакого сопротивления силовикам фермеры не оказали. Они покорно вышли к воротам гостиницы, у которых стоял небольшой микроавтобус. Туда под руки завели лидеров протестующих — всего 12 человек. Двухметровый фермер Олег Петров сдался последним. Его увезли на отдельной машине.

Людмилу Рябых полицейские в автобус с лидерами протестующих не взяли, хотя она и просилась. Она осталась стоять на дороге в футболке с портретом Владимира Путина.