Тунис: между демократией и паранджой

Страсти в Тунисе – стране, еще совсем недавно считавшейся одной из наиболее мирных и процветающих на Африканском континенте – не утихают. После бегства президента Зина эль Абидина бен Али власть формально остается в руках его партии – но попытки создания коалиционного правительство проваливаются. Проблема в том, что некоторые оппозиционные партии, говоря о демократии, на самом деле просто надеются установить в стране теперь уже собственную диктатуру – в особенности стараются запрещенные до недавнего времени исламисты.

Очередная попытка переходного президента Туниса Фуада Мбазаа, а также исполняющего обязанности премьер-министра Мохаммеда Ганнучи создать стабильное коалиционное правительство провалилась. Правящая партия RCD изо всех сил старалась продемонстрировать, что она, как говорится, «к угнетающей верхушке более не принадлежит»: исключила из своих рядов беглого президента бен Али и его многочисленных родственников, объявила о том, что готова войти в состав коалиционного переходного правительства и вообще, как когда-то давно писал Михаил Жванецкий о руководителях времен перестройки: «Мы, нынешние – это не те мы, прошлые, а с теми нами прошлыми мы теперь беспощадно боремся».

Пожалуй, именно это и стало причиной провала попытки создать коалицию. Сразу несколько оппозиционных партий потребовали, чтобы представителей RCD в новом кабинете не было. Что ж, старые-новые функционеры, очевидно, и к такому повороту были готовы. Фуад Мбазаа и Мохаммед Ганнучи объявили о своем выходе из правящей партии и, как ни в чем ни бывало, обратились к оппозиционерам: вот, мол, отныне в правительстве нет членов RCD, давайте дружить.

И этот «финт ушами» тоже не прошел. Оппозиция – и в первую очередь, экс-коммунисты, чья партия с недавних пор носит красивое название «Эттадждид» («Обновление») – заявили, что не собираются общаться с представителями правящей клики, а тем более – обеспечивать им стабильное правительство. Так же поступили и оппозиционеры из партии «Демократический форум за работу и свободы». В принципе, в нормальной демократической стране партии сплошь и рядом ссорятся друг с другом, но для раздираемого уличными боями Туниса их ссоры означают очередные столкновения между сторонниками различных партий – столкновения, в которых продолжает литься кровь.

А тем временем, пока внимание мира приковано к дракам на улицах тунисских городов, к эвакуации туристов и к ссорам политиков между собой, как-то незаметно, стороной по информационным каналам проскочили две новости, имеющие прямое отношение к Тунису и его ближайшему будущему. Первая: информационное агентство AFP сообщило, что из своего лондонского изгнания в Тунис возвращается лидер до недавнего времени запрещенной в этой стране партии «Эн-Нахда» Рашед Ганнучи (не родственник, а лишь однофамилец тунисского премьер-министра).

Вторая: точно так же поспешно, но уже из Парижа, на родину прибыл лидер еще одной запрещенной в Тунисе партии «Конгресс за республику» Монсеф Марзуки.

У обоих лидеров, как и у обеих партий, есть одна общая черта: это исламисты весьма радикального толка. Трудно понять логику британского правительства, предоставившего в свое время обоим деятелям политическое убежище, но Лондон в этом отношении вообще – город странный. Если, скажем, латыши невзлюбили Юрия Лужкова – то они ему не дали вид на жительство, хоть он и потратил на это дело немалую сумму. А вот англичане, как бы решительно и бескомпромиссно борющиеся с исламистами, тем не менее, совершенно спокойно предоставляют им же политическое убежище.

В данный момент Марзуки и Рашед Ганнучи уже успели активно включиться в водоворот тунисских событий вместе со своими партиями. Оба призывают к проведению «истинно демократических выборов», оба активно вербуют сторонников и готовятся к борьбе – Марзуки объявил даже, что намерен выставить свою кандидатуру на пост президента. Проблема лишь в том, что, судя по их высказываниям, их основная задача – это не какая-нибудь там коалиция, не демократическое правительство, а «всего лишь» превращение Туниса в еще одно «государство Аллаха» с шариатским законодательством и прочими прелестями «развитого исламизма». Естественно, что, добейся они успеха – и правящие бонзы из RCD, и их оппоненты из экс-коммунистов и профсоюзных лидеров будут рады, если успеют вовремя убраться из страны, а пресловутые англичане и прочие европейцы навсегда потеряют возможность нежиться на пляжах Монастира и Бизерты.

Впрочем, как утверждают специалисты, в данный момент этой опасности все же нет: сторонники исламистов в Тунисе весьма немногочисленны. С другой стороны – они весьма активны и готовы ловить рыбку в мутной воде народных волнений, так что со временем они все-таки могут превратиться в опасную силу. Хуже того: рост их влияния автоматически означает серьезный сдвиг в соотношении сил во всех магрибских государствах.

Уже сейчас специалисты утверждают, что в целом ряде североафриканских арабских стран имеется значительный взрывоопасный потенциал. В Алжире и Марокко, в Мавритании и даже в Египте (хотя это уже и не магрибский регион) зреет народное недовольство, которое может вылиться в восстания против тамошних «демократических диктаторов». Возглавь это недовольство «воины Аллаха», и север Африки может полыхнуть так, что мало не покажется никому. Так что, увы, следует признать: у тунисской «второй жасминовой революции», помимо несомненно хороших черт – освобождения от диктатуры, реального шанса на демократические преобразования – есть и опасные признаки. Все зависит от самих тунисцев – во что выльется их восстание.