Дворцы за городом: а кто в России ворует?

Проверка деклараций чиновников, закон об ответственности за организацию фирм-однодневок, используемых для откатов, а также введение штрафов, кратных размерам взяток, – таков новый набор мер, предложенных президентом на очередном заседании Совета по противодействию коррупции. Кроме того, могут быть расширены полномочия Следственного комитета.

Пожалуй, главным итогом заседания стало признание главы государства в том, что на фронте борьбы с коррупцией успехов пока мало. «Ситуацию в стране вы хорошо знаете, – сказал президент. – Объективно давайте признаемся в том, что успехов в этом направлении немного. Они известны, мы о них уже говорили, они заключаются в том, что мы уже действительно создали достаточно нормальную нормативную базу – антикоррупционное законодательство, которое в нашей стране до момента создания соответствующего Совета и начала его работы просто отсутствовало. У нас есть Национальная стратегия, Национальный план противодействия коррупции, внедрена антикоррупционная экспертиза законодательства и подзаконных актов. Госслужащие, как известно, стали декларировать свои доходы. Этим, на мой взгляд, какие-то существенные изменения и заканчиваются».

Но никто из присутствовавших на заседании с президентом согласиться не поспешил. Руководители правоохранительных органов доложили о росте процентов раскрываемости, о том, что борьба ведется в соответствии с планами, указаниями и стратегиями.

Наиболее тревожно прозвучал отчет исполняющего обязанности председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина, который сигнализировал о том, что, по данным его ведомства, в наибольшей степени коррупцией поражены как раз правоохранительные органы, которые призваны с этой гидрой бороться.

Из 6 тыс. лиц, привлеченных в прошлом году к уголовной ответственности за коррупцию, треть – это сотрудники правоохранительных органов, в том числе Следственного комитета. «На втором месте стоят Вооруженные силы, – сообщил Бастрыкин, – почти 15 процентов коррумпированных чиновников Вооруженных сил. Третье место – органы местного само-управления, это Кущевка, это Гусь-Хрустальный и все иные регионы, где местная администрация сращивается с криминалом. И четвертое место занимают органы Минздравсоцразвития России – почти три процента привлеченных».

Может быть, в этом кроется корень проблемы? Именно потому результаты борьбы с коррупцией неадекватны масштабам коррупции, что бойцы этого фронта не торопятся одним ударом разделаться с противником, к которому питают некую симпатию? Впрочем, они ли одни? Как недавно сообщил сам президент, в ходе госзакупок налево ушло до триллиона рублей…

С точки зрения президента, недоработка заключается и в том, что за два года декларационной кампании не проведен анализ поданных деклараций. Дмитрий Медведев винит в этом свою администрацию, Генпрокуратуру и Госналогслужбу, а также созданные в ведомствах специальные комиссии. Администрации президента поручено подумать об эффективности всей системы представления деклараций. При этом президент указал, что многие введенные в законодательство «полезные институты», например, выявление конфликта интересов у чиновников, «абсолютно не работают».

Отдельно президент обратился к мэру столицы: «Сергей Семенович (Собянин), в Москве много чиновников. Обратите внимание на то, кто как декларировался. А то, как ни послушаешь, у всех там дворцы за городом и все остальное, а декларации у всех вот такие...»

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Взятка, как правильно отмечали комментаторы Вашего блога, – разовый акт, а все эпизоды доказать едва ли возможно. Борясь с «частным» и «единичным», мы упускаем из виду «общее»: коррупцию как систему. Презумпция невиновности довершает дело: взяточник выходит сухим из воды. А ведь эффективная борьба с коррупцией вполне возможна. Международный опыт свидетельствует об этом. Необходимо лишь обязать чиновников всех уровней декларировать свои доходы, расходы и имущество. Любые «необъясненные» капиталы и имущество должны рассматриваться как однозначно криминальные. При борьбе с коррупцией следует ограничить действие принципа презумпции невиновности и широко использовать конфискацию имущества. Таково, Дмитрий Анатольевич, логическое и абсолютно необходимое продолжение инициированной Вами экономической «демотивации» коррупционеров: кратные штрафы за разовую взятку и конфискация всех «необъясненных» капиталов и имущества.

Юрий Иванов, Архангельская область

Уважаемый Президент, борьбы с коррупцией не видно вообще. Кроме посадки врачей и учителей никакой реальной работы не ведется. Где громкие посадки глав районов, муниципалитетов, мэров городов, губернаторов, начальников ОВД, прокуроров, пожарных инспекторов и санэпиднадзора? Вся Москва знает, что подпись главы управы или префекта округа под тем или иным разрешением или проектом стоит миллионы долларов, и – ничего, тишина! В лучшем случае изредка некоторые высокопоставленные чиновники получают небольшие условные сроки (мировой прецедент – 9 лет условно бывшему министру), а обычно просто увольняются «в связи с утратой доверия» и продолжают спокойно поживать у себя в Австрии и Лондоне.

Эдуард Яковлевич, Москва

Для начала следует ответить на вопрос: а кто в России ворует? А воруют в России все, у кого есть возможность воровать. Более того, существуют целые концерны, базирующиеся только лишь на освоении государственных средств в обмен на липовую работу. На своем собственном примере могу отметить, что со времени окончания университета (два года назад) работал уже на двух предприятиях, базирующихся на государственных, окологосударственных, военных и в меньшей степени частных заказах. И что хочется сказать – везде осуществляется в той или иной степени воровство. А результат налицо – вспомним только недавнее падение ракеты-носителя со спутниками ГЛОНАСС. Кстати, хотелось бы отметить и то, что Д.А. Медведев и В.В. Путин остаются единственными, кто хоть как-то своими действиями влияют на ситуацию в положительную сторону.

Кирилл Валерьевич, Санкт-Петербург