Судебные приставы получат доступ к персональным данным

Считается, что чиновников и их коллективное бессознательное, обозначаемое расплывчатым термином «ведомство», интересуют только привилегии, условно говоря, мигалки. Наверное, на определенном этапе так и было. Но материальные потребности конечны, и у российских чиновников, в общем-то, удовлетворены. Но есть и духовные потребности, которые в нашем случае сводимы к термину «полномочия». Они характеризуют тот сектор реальности, в рамках которого ведомство и его отдельные сотрудники имеют полную власть над простыми гражданами. Полномочия – это, собственно, власть.

Есть такое ведомство – служба судебных приставов. Считается, что это коллекторы в погонах, занятые выбивание денег из тех, кто задолжал государству. На самом деле выбивание денег – важная, но не единственная часть их работы. Приставы занимаются тем, что исполняют решения судов. Например, по уничтожению частной собственности, как это было в «Речнике» или в «Некрасовке». То есть у приставов, помимо живой силы и исполнительных листов на руках есть бульдозеры. Согласитесь, реальные полномочия.

Но этого мало. Всякое ведомство у нас хочет быть похожим на самое главное ведомство. У силовиков это, конечно, ФСБ. Главная «фишка» ФСБ – тотальный и тайный контроль над существованием любого интересующего ее объекта. В нашу цифровую эпоху можно сформулировать как «доступ к персональным данным».

У ФСБ такой доступ есть. И у ряда других правоохранителей, например, у МВД, тоже есть – в силу того, что им доверено заниматься оперативно-розыскной деятельностью (ОРД). А у приставов – нет. Обидно.

Служба долго пыталась исправить такое положение дел собственными силами. Больше всего их (пока) интересует доступ к персональным данным операторов мобильной связи. Мотивация, как водится, благая – нам всего лишь нужно знать мобильный номер человека, чтобы позвонить ему и напомнить о необходимости уплаты алиментов. Забота о детях, куда без нее.

Однако на практике судебные приставы заваливали мобильных операторов требованиями указать им не только номер абонента, но и сумму средств на его счету, а также любую информацию, позволяющую идентифицировать место, из которого он совершает звонки. Плюс детализацию разговоров – кому, когда, куда звонил и сколько разговаривал. В комплексе это позволяет превратить мобильный телефон в жучок, который вы добровольно носите с собой и к тому же оплачиваете.

Надо сказать, что мобильные операторы долго и успешно эти поползновения пресекали, игнорируя бумаги приставов (а таких запросов приходило без малого 200 тысяч в год на компанию «большой тройки» - МТС, «Вымелком», «Мегафон»).

Если надо – судились и выигрывали суды.

Естественно, выигрывали. Ведь требования приставов противоречат, во-первых, Конституции РФ, («сведения о телефонных соединениях, совершенных абонентом, и информация о месте/районе пользования сотовой связью относятся к тайне связи»). Эти данные могут быть предоставлены только по решению суда органам, ведущим розыскную деятельность (приставы, напомним, к ним не относятся). Зато информация об абоненте - это персональные данные физического лица, которые защищает федеральный закон N 152 «О персональных данных».
В общем, закон мешает приставам жить. В нашей стране есть только одна сила, способная эффективно вертеть это дышло – «Единая Россия». И дышло завертелось.

Депутат-единоросс Владимир Плигин внес законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон «О судебных приставах» и статью 64 Федерального закона «Об исполнительном производстве» по вопросам предоставления судебным приставам персональных данных».

В принципе, объем изменений меньше, чем вышеприведенная фраза. Всего-то надо в трех местах добавить словосочетание «персональные данные». Но в нашей жизни это меняет многое.

В законе не сказано ни слова о мобильных операторах. Там сказано о том, что судебные приставы во внесудебном порядке смогут получать персональные данные любого лица в ходе исполнения своих обязанностей. При этом понятие персональные данные никак не конкретизируется (нет даже ссылки на действующее законодательство). А значит, приставы, по сути, будут вправе получить любую информацию о любом из нас.

Остальное – дело техники. Попасть в поле зрения приставов легко – достаточно задолжать кому-нибудь хоть десять копеек. А дальше – судебное заседание, которое может пройти без вашего присутствия (как это было в том же «Речнике»), и все, исполнительное производство.

Нюанс в том, что пристав может получить вашу персональную информацию, а вы и знать не будете, что в вашем отношении ведется такая работа. Кстати, не только в вашем. В поле зрения приставов попадут все ваши родственники, друзья, партнеры и даже люди, которым вы звонили по ошибке.

Так вот, плигинский законопроект будет принят во втором чтении (третье – техническое) завтра. То есть Думу он, считай, прошел.

Наш единственный шанс – поднять реальную волну и сделать этот законопроект объектом народной ненависти – для начала в блогосфере. Как показывает практика, в некоторых случаях это работает…

Источник: http://novayagazeta.livejournal.com/214004.html

21
3403
0