У Владимира Путина будет 8-9 заместителей

Первые жертвы предстоящей реорганизации правительства появились в Белом доме. Как стало известно “МК”, всей верхушке правительственного аппарата, за исключением его руководителя, приказано переехать в более скромные помещения. Обычно чиновники переносят подобное очень болезненно. Например, близкий к Зубкову начальник департамента недавно устроил  скандал, требуя замены на более “VIPовские” модели персонального кресла и служебного авто. Но сегодня протестовать никому не приходит в голову.

Четыре года назад в резиденции кабинета министров резко сократили число начальников. Тогда в выигрыше оказались обладатели сравнительно скромных должностей замруководителей правительственного аппарата и шефов ключевых департаментов. Им была предоставлена возможность въехать в роскошные офисы, предназначенные для вице-премьеров и квартирующих в Белом доме министров. В преддверии переезда в Белый дом Владимира Путина со свитой “временщикам” указали на дверь. Те, соответственно, выселили местных начальников более низкого уровня. Так что на этой неделе в правительственной штаб-квартире начнется прямо-таки эпидемия обмена кабинетов.

В остальном жизнь в Белом доме почти что замерла. Повестки заседаний правительства сократились до минимума. Для них с трудом удается наскрести несколько малозначимых вопросов. Все, естественно, гадают о новом составе правительства. И все осознают, что мало-мальски точные прогнозы невозможны. Даже если вывести за скобки легендарную любовь Путина к секретности и сюрпризам, схемы будущей исполнительной власти сейчас рисуют слишком много народу. Прежде всего это, естественно, сам ВВП. Но в офисе напротив гостиницы “Балчуг” судьбоносные административные планы готовит и экс-шеф кремлевского аппарата Александр Волошин. На противоположном берегу Москвы-реки тем же самым занят бывший шеф правительственного аппарата, а ныне помощник президента Игорь Шувалов. Наконец, в Санкт-Петербурге некие прожекты составляет и.о. ректора местного университета Николай Кропачев — близкий друг Медведева и обладатель весьма солидных амбиций. И это только те “прожектеры”, которых удалось засечь бдительным наблюдателям из числа аппаратчиков. В реальности их может быть гораздо больше.

Что выйдет в результате скрещивания всех многочисленных планов — одному богу известно. Опыт прошлой реорганизации правительства осенью 2007 года показывает, что все может поменяться буквально в последний момент. По словам двух информированных источников “МК”, в прошлом году было принято “окончательное решение” о слиянии ведомств Кудрина и Грефа в одно Министерство финансов и экономического прогнозирования. Но хозяева страны так и не смогли договориться о кандидатуре главы нового суперминистерства. И два ведомства так и продолжили раздельное существование.

Ясно, что на таком фоне можно говорить лишь о самых общих и бесспорных вещах. Например, большинство собеседников “МК” сходится в том, что новый кабинет Путина будет отличаться исключительно внушительным количеством вице-премьеров. Называются цифры: восемь или даже девять. Такого в Белом доме не было почти двенадцать лет — со времен правительства Черномырдина образца лета 1996 года.

Что касается потенциальных членов “боевой восьмерки”, то самой очевидной считается кандидатура нынешнего премьера Зубкова. Правительственные аппаратчики заметили, что их нынешний босс раздает поручения, выполнить которые до мая по определению невозможно. Кроме того, Зубков является полуофициальным кандидатом на пост председателя совета директоров “Газпрома”. А по традиции это кресло обычно совмещается с вице-премьерским. Впрочем, традиции для того и существуют, чтобы их можно было менять.

Лихая интрига, как обычно, закручена вокруг фигуры Алексея Кудрина. Шеф Минфина — бесспорная экономическая звезда правительства, перед чьим авторитетом часто пасует даже сам нынешний премьер. Например, недавно Зубков решил было устроить у себя совещание  по судьбе бывшего Стабфонда. Но Кудрин сказал — нет: мол, пока я не переговорю по этому вопросу с Путиным, никакие совещания не нужны. И премьер капитулировал.

В то же самое время оппоненты Кудрина из числа силовиков уже давно жаждут убрать его из Минфина. Прошлой осенью Алексея Леонидовича хотели формально повысить, сделав “чистым” вице-премьером. Тогда трюк не удался. Силовикам пришлось удовольствоваться “утешительным призом” в виде ареста кудринского зама Сторчака. Теперь у них есть шанс отыграться.

Говорить о других кандидатах в вице пока, наверное, бессмысленно. Версий на эту тему слишком много: от вполне логичных до весьма экзотических вроде будто бы уже поступившего Явлинскому предложения стать путинским замом по социальной политике.

Но, наверно, главное сейчас отнюдь не в персоналиях. Материала для анализа сейчас, может быть, и нет. Но аппаратного нюха у чиновников никто не отнимал. А он очень многим подсказывает: какой бы ни была майская структура исполнительной власти, она может оказаться переходной и не слишком долговечной.

По словам аппаратных “профессоров интриг”, проблема даже не в том, что свиты Медведева и Путина будут старательно “разводить” своих шефов. Главный источник опасности заключается в том, что в среде российских силовиков по-прежнему существует глубокий раскол. “Клан Сечина” и “клан Черкесова” твердо настроены если не уничтожить, то по максимуму ослабить друг друга.  

У рядовых участников российского политического процесса и раньше были весьма серьезные шансы неожиданно оказаться крайними в чужой большой игре. Вспомнить хотя бы того же Сторчака или также арестованного под звуки “пиаровских фанфар” генерала Бульбова. К той же категории источники “МК” относят и юную журналистку с иностранным гражданством, которую недавно депортировали из России. Ну а в условиях пока непонятной “путведевской эры” вероятность оказаться на линии огня в дуэли “больших дядек” и вовсе резко повышается.

Дело дошло до того, что отдельные чиновники с хорошо развитыми инстинктами расценивают возможную потерю кабинетов как повод для радости, а не печали. “Многие мои знакомые не прочь на время свалить из власти, — сказал мне на прощание опытный обитатель Белого дома. — Быть дичью никому не хочется!”