Почему необходимо срочно признать Южную Осетию?

Кое-какие подкремлевские прохвосты, которые 8 августа около полудня уже готовились оправдывать наш осетинский позор (дескать, да кому вообще нужна эта горно-спиртовая республика?) к ночи на девятое уже заговорили, ни много ни мало, о полном и окончательном РФ-триумфе. Требующем немедленно откупорить ящик-третий «Вдовы Клико».

С «триумфом» этим надо разобраться, пока он липкой жвачкой не увяз в незрелых мозгах.

Итак.

Первое. Главная миссия России в Южной Осетии с 1992 года состояла в том, чтобы предотвратить войну. И обеспечить безопасность маленького непризнанного государства. Россия выполнить эту миссию не смогла. Мы вступили в войну через две трети суток после ее после начала, когда Цхинвал был уже почти разрушен, а тысячи наших людей, включая миротворцев — погибли.

Второе. Всякое ответственное государство имеет в запасе план действий на случай такого весьма вероятного события, как грузинское вторжение в Осетию. А не начинает лихорадочно придумывать его через 12 часов после события.

Третье. У ответственных государств, имеющих приоритетные интересы в некоторых сопредельных регионах, как правило, работает разведка. Которая своевременно предупреждает о ключевых грядущих явлениях судьбы. Учитывая, что 8 августа не только все политическое руководство страны, но и командующий Северо-Кавказским военным округом пребывали на отдыхе, разведка у нас или совсем не работает, или ее донесения давно никому не интересны.

Так что, воля ваша, господа, не очень триумфально получается.

Хотя, конечно, телекартинка все спишет. Так что можете открывать свою «Вдову», если так уж горит.

Да, кстати, про мой любимый фондовый рынок. Его падение на критические 6% произошло вовсе не тогда, когда Россия безмолвно созерцала осетинскую бойню. А именно тогда, когда Кремль все же решил пойти на войну.

И не из-за угрозы русского поражения, а совсем наоборот — из страха перед ухудшением отношений между Россией и США. Немудрено: здоровье рынка гарантируют западные, преимущественно американские «глупые деньги» (на всякий случай — это термин, а не эмоциональная оценка). Они и решают, когда рынку расти, а когда — отцветать.

Мифы же о «геополитическом РФ-усилении» и «милитократии» получили таки свои путевки в исторический крематорий-колумбарий.

Потому что если бы Россия действительно контролировала постсоветское пространство, как в прежние лихие времена, никакая война не могла бы начаться. А любой уважающий себя милитократ начал бы действовать в 23:15 7 августа и тем самым спас бы Цхинвал, равно как и тысячи русских и осетин.

Однако же.

Нет сомнений, что худшего удалось избежать. А худшее для России, как известно, — это дискредитация царского (президентского) трона.

Дмитрий Медведев, пусть и с большим опозданием, нашелся. И показал, что он Президент. И только он принимает решения, и правит страной. Тогда грузинское войско повернуло вспять.

Блицкриг Михаила Саакашвили провалился.

Но в международно-правовую ловушку, учиненную грузинским лидером, Россия все-таки угодила.

Теперь РФ, с чисто формальной точки зрения, стала агрессором и уже не может быть равноудаленным миротворцем.

Выход из ловушки — есть, и он очень простой. Признать Южную Осетию. И превратиться из агрессора в полноправного гаранта мира, призванного другим суверенным государством.

В таком, и только в таком случае в Осетии уже не будет войны. Потому что эту войну некому вести.

Для США и НАТО ввязываться в это дело нет никакого смысла. У Грузии — никакой физической возможности. Военный потенциал этой страны теперь совершенно очевиден.

То есть, признание Южной Осетии есть простейший и удачнейший рецепт долгосрочного мира. Надо поступить всего лишь так, как Турция, признавшая в 1975 году, после военного конфликта на острове государственность Северного Кипра. И никто Турцию за это не разбомбил и вообще никак по-серьезному не обидел. Она спокойно членствует в НАТО и движется в сторону ЕС.

Излишне и говорить, сколь много приобрел бы президент Медведев, если б решение, о котором и помыслить не могли Ельцин с Путиным, было бы принято.

Впрочем, зная, как и чему преднацелен сегодняшний российский режим, надежды на осетинское признание очень мало.

Но надежда для того и придумана, чтобы умирать последней.