Ужесточение антииранских санкций: каким будет выбор Москвы?

На сайте российского МИДа появился официальный комментарий, посвященный ужесточению американо-европейских санкций против Ирана. Принятый Вашингтоном и Брюсселем «пакет дополнительных мер воздействия на Тегеран» характеризуется «как проявление курса, идущего вразрез с принципами совместной работы в «шестерке» и в формате СБ ООН». Для российской стороны «неприемлемы попытки таким образом ставить себя «выше» Совета Безопасности» - «мы такую практику категорически отвергаем».

На Смоленской «разочарованы» тем, что «дополнительные меры санкционного воздействия на Иран, одобренные Вашингтоном, выходят далеко за рамки действующего в отношении Тегерана санкционного режима по линии СБ ООН», равно как и пакетом дополнительных мер воздействия на Иран, согласованном мининдел ЕС, который вынесен на утверждение Евросоветом». По мнению российского МИД РФ, это подрывает «основы нашего диалога и взаимодействия в вопросе об оптимальных путях урегулирования ситуации вокруг иранской ядерной программы. Фактически, из раза в раз повторяется одна и та же история: как только мы ценой больших усилий выходим на общее понимание в СБ ООН по набору точно откалиброванных мер санкционного воздействия на Иран, США и ЕС на этом не останавливаются и, строго говоря, проявляют политическое пренебрежение к партнерству с Россией» (1).

«Неоткалиброванные» Совбезом ООН санкции направлены против так называемых «товаров двойного назначения», которые, по мнению западных партнеров, могут быть использованы в ходе реализации ядерной программы Ирана. Меры ЕС предусматривают также «запрет новых инвестиций, технической помощи и поставки новых технологий» для нефтяной и газовой промышленности Ирана, что, согласимся, можно увязать с ядерными реакторами в Натанзе исключительно при наличии большого воображения. После введения санкций ЕС и аналогичных, но более жестких по последствиям для третьих стран санкций США вокруг Ирана будет установлен почти что полный торговый, финансовый, энергетический, военно- и промышленно-экспортный, а также визовый кордон. Через месяц европейцы (ежегодный торговый оборот которых с Исламской Республикой составляет примерно 30 млрд. долл.) должны будут начать блокировать банковские операции с Ираном, страхование. Вводятся запреты на вход в европейские воды и воздушное пространство иранских судов и самолетов, контролируемых государственными компаниями или частными компаниями под контролем Стражей исламской революции. Европейским компаниям будет запрещено поставлять Ирану любое оборудование и технологию для переработки нефти, сжижения газа и перевозки сжиженного газа и др. (2).

Реакцию Вашингтона и Брюсселя на заявление российского МИДа представить нетрудно. Любой бы на их месте, по меньшей мере, удивился действиям партнера, который сначала голосует за санкционную резолюцию, затем начинает возражать, когда инициаторы ее принятия начинают действовать в полном соответствии с ее буквой и духом. Все действия Вашингтона и Брюсселя вполне логичны и последовательны. В том, что западные державы решили в обход Совета Безопасности ООН «подправить» пакет санкционных мер, введенных одобренной Москвой и Пекином резолюцией 1219 от 9 июня 2010 года, в сторону усиления, нет ничего удивительного: они неоднократно проделывали подобный трюк с Сербией и Ираком. Не в этом и ничего такого, что нельзя было бы предсказать, основываясь на международно-правовых (а точнее, неправовых) прецедентах. Ведь Совбез ООН уже давно существует в качестве авторитетного источника «международного права» разве что в оторванных от реальности научных трудах…

Вопрос о последовательности наращивания антииранских санкций обсуждается исключительно в контексте одной сверхзадачи – смены политического режима в Тегеране при помощи всех доступных средств, начиная от словесного запугивания до военного удара. Градус давления постоянно повышается, и российская дипломатия, видимо, посчитала, что сможет сыграть в эту игру, надеясь затем посредством «хитроумного» лавирования сохранить благорасположение и Вашингтона, и одновременно не оттолкнуть от себя Тегеран.

Не получилось, да и не могло получиться. Весьма показательной в этом отношении была дискуссия по поводу перспектив поставок в Иран зенитно-ракетных комплексов С-300 (контракт на поставку Ирану пяти дивизионов С-300 был заключен еще два года назад). Вице-премьер Сергей Иванов сообщил, что формально Россия имеет возможность поставлять Ирану данные системы вооружений, однако признал, что выполнение контракта является вопросом политической воли. По его словам, санкции запрещают только поставки тяжелого наступательного вооружения, в то время как легкое вооружение и оборонительное вооружение остаются вне их действия. Тем не менее, политическая воля была проявлена в ходе переговоров 11 июня премьер-министров России и Франции, когда было заявлено о замораживании сделки (3).

Давление на Тегеран идет, что называется, по всем фронтам. Так, 12 и 13 июня в Брюсселе состоялся съезд действующих за границей азербайджанских организаций, где, согласно ведущему активную азербайджанскую пропаганду сайту Gunaz.tv, было принято решение создать так называемый «национальный фронт освобождения Южного Азербайджана». Новосозданная структура, по мысли ее организаторов, должна будет активно сотрудничать с проживающими в северных провинциях Ирана тюркоязычными активистами, с явным прицелом на создание «объединенного» Азербайджана, который будет включать «исконные азербайджанские территории», под которыми подразумевается север Ирана (4).

По мнению весьма информированной армянской газеты «Азг», дело заключается вовсе не в Тегеране и его полумифической «ядерной программе», а «в периодическом развитии американских тенденций, которые способствуют последовательному обострению напряженности в регионе, а также превращение нестабильности в постоянный фактор в политической жизни региона».

Издание отмечает несоответствие между миролюбивыми речами президента Обамы в ходе церемонии вступления в должность и в университете Каира, где он сулил ослабление напряженности на Ближнем и Среднем Востоке, и реальной логикой официального Вашингтона, которая этим благим пожеланиям противоречит, превратившись в подлинный кошмар даже для союзников США. «Угрозой для региона являются не предполагаемые намерения Ирана создать ядерное оружие, а начиненные американским ядерным оружием корабли американского флота, курсирующие в Индийском океане, а также готовые по разрешению Египта направиться из Суэцкого канала в сторону Персидского залива израильские подводные лодки, которые также начинены ядерным оружием» (5).

И это несмотря на то, что «у Ирана нет ядерного оружия, и оно не скоро будет, если вообще будет создано. У него нет также носителей, способных достигать территории США. Иран, кроме того, никогда не решится нанести первым ядерный удар ни по США, ни по их союзникам в Европе хотя бы из чувства самосохранения и несопоставимости ядерных и других силовых возможностей» (6). Как никогда актуально звучит вопрос Юлия Квицинского: «нужно ли России способствовать созданию для США и их союзников возможности безнаказанно применить силу против Ирана, позволить развязать войну у своих южных границ? И ради чего? Ради того, чтобы США могли сохранять свою терпящую на глазах у всех крах претензию на мировое лидерство и вмешательство в дела любого региона мира?..» Создается впечатление, что ответ на данный вопрос очевиден в Москве, как минимум, не для всех. А потому и наблюдается с завидным постоянством одна и та же история: садимся играть с шулерами краплеными картами, а потом удивляемся, когда шулерство становится свершившимся фактом.

…Как известно, последовательно проанглийская политика первой половины XIX века привела к дипломатической изоляции и крымской катастрофе. Конечно, исторические аналогии всегда страдают, однако на данный момент российско-иранские отношения если не испорчены безнадежно, то, во всяком случае, дали серьезную трещину. Вал критических по отношению к России публикаций в иранской прессе нарастает, что, конечно же, не случайно. «Очевидно, Россия вошла в некий антииранский союз с Западом», - эта формулировка издания Афтабе Йазд еще не самая резкая. «Во внешней политики России, двумя объектами которой являются Иран и США, начиная с прошлого года, произошли новые изменения. РФ вступила с Америкой в нынешнюю игру, которая противоречит долгосрочным региональным и международным интересам российской стороны… если Москва будет вести себя с Ираном так же, как США ведет себя с Россией, то она может не ждать сохранения с Тегераном дружественных отношений», - замечает газета Хамшахри. Потенциально может возникнуть напряжение также в армяно-иранских отношениях, ибо министр обороны США Р. Гейтс незадолго до решения Совбеза о введении санкций заявил, не исключена возможность блокирования иностранных фирм, способствующих расширению нефтяного и газового экспорта Тегерана. Потенциально это может иметь отношение к планам Армении существенно увеличить импорт иранского природного газа, большая часть которого преобразуется в электричество, частично поставляемое в тот же Иран (7).

Вся эта возня может крайне негативно сказаться на ситуации на Кавказе, в отношении проблем которого иранская сторона, и это важно подчеркнуть, всегда проявляла взвешенную и разумную позицию, в отличие от провозгласивших «перезагрузку» партнеров, поблажек от которых ждать по-прежнему не приходится. Так, несмотря на досужие разговоры об «уходе» американцев с Кавказа, страсти вокруг «черкесского вопроса» нагнетаются, Джеймстуанский фонд проводит 18 июня 2010 года очередной семинар с характерным названием: «Может ли земля, откуда 150 лет назад изгнаны черкесы, стать местом проведения Олимпиады?» (8) И это вовсе не единственный пример подобного рода...

«Если… мы с Соединенными Штатами договорились о том, что эти санкции носят коллективный характер, то односторонние санкции, будь то санкции Соединенных Штатов Америки, Евросоюза, каких-либо других стран, они будут ухудшать ситуацию, потому что они ни с кем не согласованы. Но в то же время они будут наносить ущерб и нашим договоренностям, потому что, в конечном счете, под эти санкции могут попасть другие государства, а, что называется, мы об этом не договаривались, когда планировали совместную резолюцию и когда принимали ее в Совете Безопасности ООН. Поэтому, на мой взгляд, ситуация должна быть такой: да, с Ираном нужно выстраивать диалог, в необходимых случаях – давить и призывать к конструктивной позиции, ни в коем случае не создавать проблем для гражданского населения и действовать коллегиально, действовать коллективно», - заявил Президент России Д. Медведев в интервью Wall Street Journal. (9) Однако что предпримет Россия, если администрация США, изящно пристегнувшая в «иранском вопросе» к своей внешнеполитической «колеснице» и Брюссель, и Пекин, начнёт вести себя с Ираном так же, как с Сербией и Ираком? Можно ли еще избежать войны на Ближнем Востоке и готова ли российская дипломатия сыграть активную роль в её предотвращении? От ответа на этот вопрос зависит очень много.

Источник: http://fondsk.ru/article.php?id=3110

3
1052
0