«Через 17 лет президентом России станет Александр Донской»

На модерации Отложенный «Через 17 лет президентом России станет Александр Донской»

– Александр Викторович, 1 ноября исполнится ровно три месяца, как вы находитесь за решеткой. Какое главное открытие вы сделали в тюрьме?

- В тюрьме я в полной мере осознал, что такое свобода. Свобода – это состояние души, от внешних обстоятельств оно не зависит.

– Вы — свободный человек?

- Конечно. Человека можно посадить, но нельзя лишить его главной – внутренней – свободы.

– Чего вам в этой ситуации больше всего не хватает?

- Прежде всего, полноценной работы. Я стараюсь в полной мере выполнять обязанности по управлению Архангельском, однако меня отсекают от многих процессов, происходящих в городе. При этом оппоненты обвиняют меня в саботировании документов, поступающих в СИЗО из мэрии и горсовета. Но я накладываю вето только на решения, направленные против интересов горожан.

– Как вы относитесь к тому, что ваши критики, по сути, уже начали предвыборную гонку за кресло мэра?

- Ни осуждать, ни обсуждать их не хочу. Сделать это – означает опуститься до их уровня.

– Тем не менее, кресло градоначальника усиленно делят.

- Я желаю всем рвущимся в мое кресло удачи. Правда, для того, чтобы удача пришла, им необходимо полностью отсечь меня от политики. Ведь если я смогу участвовать в выборах, шансов у этих ребят просто не будет.

– До недавнего прошлого ваша карьера шла только вверх. Сейчас все изменилось.

- Важен не статус, а внутренний стержень. Я продолжаю двигаться вперед.

– Смотрели ли недавнюю «прямую линию» с Путиным?

- Нет, в это время был в суде.

– Уголовные преследования вас начались после того, как вы заявили о своих президентских амбициях. Изменились ли планы о президентстве сейчас?

- Через 17 лет президентом России станет Александр Донской, а я это буду или мой сын – покажет время.

– Почему через 17 лет?

- Выборы в 2008-м, а затем еще четыре срока по четыре года. Этот отрезок времени прямо связан с возрастом Владимира Владимировича Путина. Сейчас ему 55 лет, и до 70-и он сохранит политическую активность. На смену автократическому режиму, существующему у нас сейчас, придет монархия – правда, с сохранением демократических декораций.

- Выборы в Думу влияют на эти процессы?

- Исход парламентских выборов, по сути, предрешен. 100 % мест в Госдуме будет у единороссов. И президентские выборы уже не важны, это фикция. Такая же фикция – должность, которую займет в дальнейшем Путин. Система выстроена под него и будет работать на него.

– А вы сами будете голосовать?

- Да. Уверен, что в стране немало тех людей, которым не окончательно промыли мозги кремлевской пропагандой. В конце концов, в избирательных бюллетенях есть и другие партии, кроме «ЕдРа». Жаль, но конечный результат декабрьских выборов от этого не поменяется.

– Как вы считаете, в чем сила Путина?

- У Путина много сильных качеств, благодаря которым он стал тем, кем мы его знаем. Например, рекордные цены на нефть. Но основная его сила – в телевизоре. Если бы в России существовал институт независимых СМИ и была реальная альтернатива государственному диктату на телевидении, Путин был бы далеко не столь силен. Самое печальное, что очень многие люди искренне верят, что эпоха Путина – это стабильность и построение сильного государства. На самом деле то, что происходит – всего лишь калька, снятая с эпохи застоя. Застой закончился развалом государства. Печально, но ничего иного в активе у Путина не оказалось.

– А вы не боитесь вот так говорить?

- Не боюсь, потому что привык говорить то, что думаю. Бояться нужно единогласного молчания, столь популярного в чиновничьей среде. Гоголь правильно назвал чиновников – «кувшинные рыла». Они умеют говорить только то, что им выгодно. К сожалению, Россия до сих пор – страна кувшинных рыл.

– Хотелось бы услышать ваше мнение об основных проблемах Архангельска на сегодняшний день.

- В первую очередь – срыв подготовки города к зиме. Я уже неоднократно заявлял, что сейчас в управлении городом царят безволие и безответственность. Заложниками такой политики являются горожане, работать в интересах которых – прямая обязанность власти. Уже месяц чиновники и энергетики нарушают мое распоряжение о начале отопительного сезона в городе с 5 сентября, и не выполняют обязательств, данных премьер-министру Виктору Зубкову, об устранении неполадок до 1 октября. Создавшееся положение ведет Архангельск к катастрофе, которая в случае первых серьезных морозов станет неотвратимой. Кроме того, из череды проблем выделяются две – разбитые дороги и аварийное жилье, количество которого на душу населения у нас выше, чем где-либо в России. В связи с этим в федеральных СМИ уже сравнивают Архангельск со Сталинградом. Хотя, на мой взгляд, ситуация хуже.

– Поясните...

- После войны в СССР общие разрушения жилого фонда составляли 53%. Тем не менее, эти потери в кратчайшие сроки были восполнены – без нефтедолларов, Стабфонда и инвестиций из-за рубежа. А что сейчас? Обладминистрация рапортует, что в 2006 году в Архангельской области было построено почти вдвое больше жилья, чем в 2005-м. Но социального жилья за эти годы сдано чуть более 5% от общих, и без того очень скромных, объемов. Другой пример – целевая программа «Развитие жилищного строительства и инженерной инфраструктуры» на 2007-2010 годы. Программа нужная, но кардинально ситуацию не поменяет. Планируется, что около 2,5 тыс. построенных квартир в Архангельске отдадут очередникам. Но только тех, кто остро нуждается в улучшении жилищных условий, в городе почти в десять раз больше. А уровень износа зданий и коммуникаций таков, что к моменту реализации этой программы количество нуждающихся на порядок увеличится.

– Но советский опыт ныне не востребован.

- Дело не в советском опыте, а в стратегическом планировании развития государства. Нынешними методами решить жилищную проблему невозможно, вот и все. Не надо путать государство и предпринимательство. Эффективный бизнес – это максимум прибыли при минимуме затрат. Эффективное государство – это максимальная защита своих граждан, в том числе и в вопросах жилья. Официальная статистика фиксирует: людей, способных решить жилищную проблему самостоятельно – не более 10% от населения страны. Прибыльность массовых застроек в такой ситуации – блеф. А наше государство хочет быть как раз «предпринимателем». О многом говорит запредельный рост числа чиновников в сфере согласований по строительству. Здесь при резких сокращениях производственных объемов число клерков за годы реформ выросло в несколько раз. А вот ипотека. Под патронатом государства создана система залоговых кредитов – ни что иное, как заурядный вид кредитно-финансовой деятельности. Людей подталкивают к приобретению недвижимости сомнительного качества по спекулятивным ценам.

– Однако ипотечное кредитование успешно прижилось на Западе.

- Вот что об этом говорят на Западе.

Одна из крупнейших консалтинговых компаний высказалась по поводу России так: «О каких массовых ипотечных займах может идти речь, если средний уровень зарплат в стране 300 долларов». Жестко, но справедливо.

– Вы говорите об отсутствии стратегии, но не упоминаете о национальном проекте «Доступное жилье».

- Сейчас модно говорить об этом нацпроекте. Все забыли про программу Горбачева «Жилье-2000». В свое время она была не менее популярной. В качестве довеска к той программе был принят ряд постановлений. Например, одно из них запрещало привязку земельных участков под жилищную застройку флагманам строительной индустрии – домостроительным комбинатам (ДСК). В Архангельске после остановки ДСК буквально на год оказалось, что вновь запускать уже нечего.

– Зато сейчас налаживается домостроительное производство на северодвинском предприятии «Северный рейд».

- «Северный рейд» разработал проект, называется «Бабочка» – производство двухэтажных деревянных пятикомнатных домов, то есть, это жилье изначально рассчитано на одну семью. Предполагается, что таких домов будет выпускаться до сотни в год. Отлично, но какое отношение это имеет к массовой застройке?

– Чиновники настроены гораздо более оптимистично.

- Да, я читал о том, как «самоназначенец» Пачин заявил: «Будем сносить старые «деревяшки» и ставить на их месте новые дома» – при том, что проект не социальный, а коммерческий, и большая часть «деревяшек» у нас 16-квартирные.

– Губернатор Киселев отметил, что «на Западе люди уже давно живут в таких домах».

- Киселев делал ссылки на Запад и раньше, когда продвигал идею с каркасами. Но замечательные каркасно-щитовые домики в нашем климате недолговечны. Между прочим, есть прямая параллель между каркасами и еще одной нашумевшей когда-то программой – «Энергосбережение-2000». Ее разработчики тоже кивали на Запад. В итоге последовали массовые обрушения покрытий, потому что немецкие технологии совершенно не учитывали российскую снеговую нагрузку.

– Вернемся к нацпроекту. Есть регионы, где строят действительно много.

- Там много строили и до начала нацпроекта. Не секрет, что до 60% всех финансовых вложений в жилищное строительство направлялось в десять регионов, наиболее важных для результатов выборов – в Москву, Санкт-Петербург, Татарстан, Башкирию, Краснодарский край, Московскую, Ростовскую, Самарскую и Свердловскую области. Плюс несколько сырьевых территорий. Для остальных суть нацпроекта сводится к тому, сколько денег сможет «выбить» регион в Москве. Ну а в Москве привыкли путать Архангельск с Астраханью, и отношение к дотационным регионам там соответствующее. Столько денег, сколько нужно, не дадут, и самим их никогда не заработать.

– Когда вы говорили о том, что для решения проблемы ветхого жилья Архангельску необходимо 10 миллиардов рублей, львиную долю которых должен выделить федеральный центр, вас обвиняли в иждивенчестве. Сейчас Москва приготовила для регионов 100 миллиардов на расселение из ветхого и аварийного жилья, и еще 150 миллиардов – на капитальный ремонт.

- Это только подтверждает правоту моей позиции. Другое дело, что механизм распределения этих средств четко не прописан, и сколько получат Урюпинск, Архангельск или Сыктывкар по-прежнему неясно.

– Вы были одним из немногих, кто не приветствовал победу России за право проведения Олимпиады. Заявили о том, что лучше бы деньги, предназначенные Сочи, пустили на строительство доступного жилья.

- Треть Архангельска живет в резервациях. Люди просто брошены. При этом могу повторить: я тоже за имидж моей страны. Но ее настоящий имидж – это глаза стариков, а не блестящие дворцы, помпезные пресс-конференции и прочая звездная пыль.

– Какой, на ваш взгляд, должна быть настоящая госпрограмма?

- Я уже достаточно давно сказал: у нас только один путь – ломать убогое жилье и строить современное, переселяя людей целыми кварталами. Что касается жилья массовых серий – его реконструкцию дешевле вести также целыми кварталами. Нужны жилые комплексы, часть из которых будет выполнять роль мобильного переселенческого фонда. Велосипеда здесь придумывать не надо: нужна программа, реально решающая жилищную проблему для страны, а не для отдельных мегаполисов и категорий граждан.

– А как быть с ценами? Нам обещали: начнем строить – цены упадут. А получилось «как всегда»…

- На государственном уровне необходимо дать твердую оценку тем сериям массового жилья, которые оптимальны для условий каждого региона, после чего утвердить сметную стоимость квадратного метра. Кроме того, необходимо четко рассчитать уровень потребности каждого региона в жилье, после чего обнародовать конкретные сроки полного финансирования. Предпринимателей такая схема не отпугнет – наоборот, гарантия работы по стабильным правилам станет для них хорошим стимулом.

– Для реализации этих идей нужна серьезная политическая сила. Есть ли такая сегодня в России?

- К сожалению, нет. Иначе звучали бы и конструктивная критика, и альтернативные предложения. Власть в них не заинтересована.

– А как же «Справедливая Россия»?

- Напомню, что с моим заявлением о приеме в партию происходили странные вещи: то оно куда-то «пропадало», то вдруг снова появлялось. Мне сложно сказать, что решали в партийном руководстве, но факт остается фактом: за все это время ко мне не поступило от «Справедливой России» ни одного конкретного предложения, связанного с реальной программой по улучшению ситуации в Архангельске, в Архангельской области или в стране. Вместо этого предпринимаются попытки просто использовать мое имя. Разумеется, меня подобные подходы не устраивают. Я шел в партию в надежде, что она сможет стать противовесом «партии власти». Но даже после сентябрьского съезда у «эсеров» не появилось ни внятной платформы, ни конкретных целей и задач. Вероятно, господин Миронов до сих пор находится в прострации после того, как предвыборный список «Единой России» возглавил сам Путин. По сути, с этого момента многопартийность у нас кончилась.

– Означает ли это, что вы намерены выйти из партии?

- Если ситуация не изменится, скорее всего, я вынужден буду принять именно это решение. При этом хочу подчеркнуть: в отличие от перебежчиков, уходящих из одной партии в другую, я ухожу потому, что привык к работе на конкретный результат. Числиться в списках для галочки – не для меня.

– Нет мыслей создать свою партию?

- Хороший вопрос. Такие мысли действительно есть. России нужна партия, способная стать серьезной политической силой к следующим выборам в парламент, партия, реально представляющая интересы регионов в Государственной думе.

– Не слишком ли самонадеянно?

- Я не один. Убежден, что так считают многие честные люди по всей нашей стране.