Почему украинские оппозиционеры начали бои между собой

Ситуация в протестном движении на Украине вдруг резко стала напоминать Ливию после свержения Каддафи, где разные вооруженные отряды оппозиции ведут ожесточенные боевые действия друг с другом. В конце января сотня «Свободы» взяла штурмом здание Министерства аграрной политики и продовольствия, четырьмя днями ранее захваченного «Спильной справой», создавшей там пункт вербовки добровольцев в свои – прямым текстом так: «штурмовые отряды».

Зачищали здание предельно жестко. «Свободовцы валили волонтеров из травматов, как куропаток», – сообщается в паблике Евромайдана в соцсетях. На видео из штурмуемого здания действительно слышны выстрелы, прямо-таки очередями, а затем – кровь на полу и рассыпанные там десятки гильз. «Сейчас человек госпитализирован, – кричит в камеру представитель подвергшейся нападению стороны, – у него пять ранений: в руку, в грудную клетку, в задницу и в ноги». По данным ТСН, действительно двоих раненных из травматов с места побоища в тяжелом состоянии увезли «скорые». Тогда же бойцы «Свободы» ворвались в здание обладминистрации Львова, где уже много дней находятся повстанцы, и попытались взять его под свой контроль.

Мэрия, министерства, казна

Причины, по которым представители националистической партии «Свобода» неожиданно перешли к нападениям на своих же соратников по Майдану, довольно банальны. С начала декабря ход событий складывался для партии Олега Тягнибока чрезвычайно удачно. С одной стороны, протесты массовые и общенародные, с другой – комендантом захваченного здания мэрии Киева стал член «Свободы» Эдуард Леонов, которого потом руководство «Свободы» взяло и поменяло без какого-либо согласования с прочими участниками Майдана на другого однопартийца – Руслана Андрийко. На фото из здания видно, что, кроме флагов «Свободы», символика иных оппозиционных партий там вообще отсутствует. В мэрии теперь базируется свободовская сотня имени князя Святослава Храброго, которая на днях осваивала там новое оружие – картофелемет.

Сходная ситуация складывалась и в других сферах действия Майдана: «Свобода» где исподтишка, где открыто изначально перетянула одеяло на себя. Так, материальное обеспечение палаточного городка на Майдане – а тем самым и денежная касса протестов – оказалось в руках Михаила Блавацкого, депутата Верховной рады все от той же «Свободы».

Подобные позиции, а равно участие в оппозиционных митингах тысяч ее активистов, давали партии Олега Тягнибока надежду на ближайших же выборах по полной отыграть тему «мы были главной силой Майдана» и увеличить свое представительство в Верховной раде. На предыдущих, в октябре 2012-го, по партспискам она получила 10,5% голосов – огромный рост по сравнению с 0,8% на выборах в 2007 году. А все потому, что за прошедшие годы «Свободе» удалось прочно утвердиться в общественном сознании как «главным радикалам», хотя реально партия, в которую валом шли за мандатами бизнесмены (тот же Блавацкий, на одной из встреч с избирателями засветившийся с люксовыми часами Franck Muller и телефоном Vertu), такому реноме не особо-то отвечала.

Понятно, что при этом основной задачей «Свободы» становилось не участие в каких-либо столкновениях с «Беркутом» и захватах зданий – в боях на Грушевского сотни «Свободы» не участвовали ни разу, – а сохранение существующего статус-кво. И поэтому, когда по всей Украине прокатилась волна захватов зданий областных администраций, свободовцы в самых разных регионах, от Донецка до Черкасс, начали истерически заявлять, что все это провокации власти, осуществляемые наемными «титушками».

Мол, главное – стоять как стояли, «так победим»!

Но в какой-то момент, судя по всему, в «Свободе» осознали, что несколько заигрались в умеренность, потому что Майдан стремительно радикализуется, и риторика периода начала протестов уже неактуальна. Наоборот, все большее одобрение у самых что ни на есть аполитичных мирных обывателей и хипстеров на Майдане получают бойцы «Правого сектора» или «Спильной справы», атакующие «Беркут» с самым различным арсеналом оружия или лихо выбивающие полицию из административных зданий. Иначе говоря, вырос спрос на радикализм и брутальность. В западноукраинских СМИ в последних числах января уже звучали прогнозы того, что условный «Правый сектор» легко преодолел бы на выборах в Верховную раду 5%-ный барьер, отняв часть голосов тех, кто ранее поддерживал «Свободу».

Радикализм в тепле

Подобные кульбиты с переходом сторонников радикальных партий к еще большим радикалам – вещь не новая в мировой политике. Например, в Греции национал-консерваторы из «Народного православного собрания» на протяжении всех нулевых от выборов к выборам увеличивали свой результат, триумфально прошли в парламент, но и все потеряли в 2011 году, после начала кризиса. Вместо оказавшихся вдруг слишком «мягкими» и «соглашательскими» консерваторов в парламент, отобрав их голоса, прошли откровенные неонацисты из «Золотой зари», опирающиеся на штурмовые уличные отряды. Отсюда и неожиданная активизация свободовских сотен, ранее скучавших в стороне от уличных столкновений.

По поводу того, чего хочет добиться этим партия, есть два объяснения. Первое, популярное среди радикальной части Майдана, состоит в том, что «Свобода» действует в рамках некоей договоренности с властью. «На сегодня что мы имеем? – гневались протестующие. – Здание [МинАПК] «Свобода» отдала регионалам, амнистию приняли плохую, Майдан отказался принимать условия». Действительно, 31 января на сайте МинАПК  появилось официальное сообщение, что его сотрудники возвращаются на рабочие места. Кстати, в тот же день (а отнюдь не после захвата здания МинАПК 24 января) МВД Украины объявило в розыск главу «Спильной справы» Александра Данилюка. 

Совпадение такое, что вполне можно было заподозрить сговор парламентской оппозиции с правительством – взамен на гарантированную возможность остаться в политике «Свобода» могла взять на себя функции подавления майдановских радикалов. Этакая кадыровщина по-украински: где неудобно бросить на зачистку «Беркут», можно задействовать против повстанцев их союзников по Майдану в лице сотни имени князя Святослава Храброго.

Второе объяснение в принципе не исключает первого. Свободовцы просто хотят заявить о себе как о наиболее крутой и боеспособной силе протеста. «Эти» выбили полицейских из зданий? Ерунда, а вот мы выбили уже «этих». Всем сразу ясно, кто здесь круче всех. Одновременно захват зданий позволяет сорвать оппонентам набор новых бойцов, да и вообще по максимуму осложнить жизнь. В двадцатиградусный мороз на улице любые радикалы сразу слабеют. Как пишут в соцсетях, «Спильну справу» выкинули буквально в никуда – пообещав пустить греться в Украинский дом, а там в доступе отказали, оставив на морозе.